С Юрием Серебряковым знаком много лет. Бывший горняк с 20-летним подземным стажем на рудниках ХГОК. Все 20 лет в любую смену, как на фронте, в забоях гремят взрывы. Был и старателем горняцкой артели: это особый отрезок жизни, в котором все горняцкие трудности сопряжены с ежесуточными двенадцатичасовыми сменами. А на финише неизбежный букет обязательных и тяжелейших профессиональных заболеваний: эмфизема легких, силикоз, вибрационная болезнь, все разновидности радикулитов…
Вот идем мы с ним по центральной улице горняцкого поселка, а он с улыбкой через каждые полсотни метров просит остановиться:
– «Давай полюбуемся вот этим зданием… вот этим парком… вот этим Домом культуры.» Ему очень трудно без этих остановок: его легкие забиты-зашлакованы вредоносной забойной пылью тяжелых металлов, виброболезнь отслоила мышечную ткань от костей. Но Юрий Евгеньевич не хнычет, не жалуется на профессиональные болячки, а придумывает с удивительно-детской улыбкой разные поводы для неизбежных остановок-передышек.
Обсуждаем только что прозвучавшее по ТВ решение Евгения Плющенко сняться с соревнований на Олимпиаде. «Плющенко солдат, – размышляет Серебряков, – глубокие шрамы на его спине просят к золотой медали добавить орден за мужество».
Помолчали каждый о своем. Горняк-артельщик о том, что когда в 1937-ом лагеря Дальстроя дали первые 50 тонн золота и 50 тонн олова, «большевистский привет» по телеграфу им прислали Сталин, Молотов и Ежов. Но вскоре на основании приказа №00447 – в лагеря пригнали сотни тысяч новых антисоветчиков – и новый нарком Берия требовал повысить добычу золота до 85 тонн. По аналогии золотых медалей министру Мутко тоже требуется много. Одного из наших летающих лыжников увезли от трамплина на реанимомобиле, другую лыжницу – на сложную хирургическую операцию. Профессиональный спорт опасен и чреват профессиональными заболеваниями.
Но в горняцких рудниках опаснейшие болезни подстерегают на каждом шагу. А осмельтесь сказать, что в забоях повышенная радиоактивность! Вас мгновенно потянут, куда следует. И разъяснят, что в наших забоях – запах фиалок. И кто против фиалок, тот против нас: так было и так есть.
…Декабрист Владимир Раевский, поэт и публицист, был сослан царем на сибирские рудники. Его прямой потомок, поэт Анатолий Жигулин, осужденный за участие в антисталинской молодежной организации, был сослан на те же сибирские рудники, а затем и на Колыму. Цитирую со стр. 224 книги «Крещенные адом»:
Скупая радость,
Щедрая беда
И голубая
Звонкая руда,
Я помню тех,
Кто навсегда зачах
В долине,
Где рудник «Бутыгучаг».
Горняком рудника «Бутыгучаг» поэт стал после того, как Жигулину-Раевскому по ложному обвинению в участии в террористической организации, согласно ст. ст. 58-10 и 58-11 УК РСФСР назначили мерой пресечения заключение в лагеря на 10 лет. Задыхаясь едкой пылью, Жигулин катал на 240-метровой глубине вагонетки с рудой, совершал побеги, попадал в карцер, где однажды рядом с умершим находился двое суток. Из карцера и был освобожден в декабре 53-го, после смерти вождя…
Потихоньку входим с Серебряковым в парк, шеренги аллей которого, со слов старожилов, посажены зеками, приближаемся к спорткомплексу бывшего горняцкого комбината. Тут сразу за хоккейной коробкой, с ее северо-восточной стороны высится огромный серый куб плавательного бассейна. Этот поистине олимпийский по срокам строительства объект вот уже 25 лет МОГ БЫТЬ ФАБРИКОЙ ЗДОРОВЬЯ И РАДОВАТЬ СОТНИ КАВАЛЕРОВЦЕВ, особенно детей. Бассейн 25 лет не достроен, а оставалось-то всего, как завершить отделку да зафутеровать 25-метровую ванну с десятком плавательных дорожек. И вот уже четверть века этот рекордный долгострой превращен в арену не спортивных, а мелких политиканских игр, когда через каждые четыре года, очередная избирательная волна кандидатов на посты глав района и поселка обещает электорату, мол, вот если изберете меня, то уж я дострою бассейн для сотен ваших детей.
А воз и ныне там. Только через четыре года очередной кандидат снова, как тетерев на току, поет свою электоральную байку. Причем последний из кандидатов даже вывесил огромный баннер, что этот бассейн будет им сдан в эксплуатацию в первом квартале 2013 года! И хотя кавалеровцы очередному вранью не поверили, тот кандидат, как нам сообщил один из компетентнейших ветеранов районного спорта, сумел отхватить весьма жирный кусочек. Пригородив двухметровым забором к недостроенному бассейну бывший летний кинотеатр ( сложенный из ценнейшего лиственничного бруса!) кандидат при глухом бездействии избиркома и при глухом молчании местных СМИ разобрал здание и перепродал брус. А изрядную выручку- себе в карман?
Кроме этого поистине олимпийского долгостроя, Юрий Евгеньевич просил опубликовать в газете снимок второго, еще более гигантского для малого таежного района долгостроя незавершенного роддома, который замышлялся 25 лет назад как региональный для всех приморских «северов». Сфотографировать этот гигант настолько непросто, что пришлось удалиться на сотню метров, чтобы роддом хотя бы частично «влез» в кадр. Но отдельно и крупным планом надо показать снимок парадного подъезда, 25 лет превращаемый в свалку прямо во дворе ЦРБ!..
Для посещения райбольницы, в которой хронически не хватает врачей всех ведущих специализаций, у Серебрякова возник добавочный повод: одна из чиновниц «забыла» в прошлом году оформить ему документы, необходимые для получения путевки в санаторий, по обострившимся профзаболеваниям. На официальные обращения инвалида ему пока приходят лишь отписки. Серебряков скромно и с достоинством ждет, лишь попросил корреспондента уведомить главврача да сфотографировать с газетой в руках. С учетом того, что этот сюжет никогда не осмелятся опубликовать местные СМИ, читатель «АВ» просил запечатлеть его на фоне выпускаемой новым профкомом стенгазеты «Самиздат», возле большого фоторепортажа о разграбленной прихватизаторами ЦОФ-центральной обогатительной фабрики.
Те же 25 лет назад красавица ЦОФ ежесуточно перерабатывала до двух тысяч тонн оловянной руды, добытой в недрах Серебряковым и его товарищами по забоям. От ЦОФ остались одни руины, как в Сталинграде 42-го. Поэтому одновременно с обращением к главврачу, Юрий Серебряков вступил в организацию «Дети войны». Он очень болен. Но продолжит борьбу с Системой - тем бюрократическим Молохом, который продолжает пожирать его легкие, суставы и мышцы бывшего горняка. Это и есть настоящее мужество, которое сродни мужеству поэта Жигулина и чемпиона Плющенко. Они разные, но из одного окопа.
Справка Нового профкома бывших горняков и работников села.
После смерти И.В.Сталина, по Указу от 23 марта 1953 года из бериевского ГУЛАГа было ДОСРОЧНО освобождено 1201738 заключенных, приговоренных Системой к самому изнурительному труду именно на рудниках- таких, как урановый Бутугычаг.
Что касается кавалеровского ХГОКа, его первые горняцкие бригады были сформированы из старателей золотых приисков. К моменту прихватизационного развала в начале 90-х на шести рудниках и трех обогатительных фабриках ХГОК работало 6500 человек. И около 1000 из них были поражены профессиональными, практически не излечимыми заболеваниями. Юрий Серебряков лишь один из этой тысячи, вступивший в схватку с Системой.
За 20 лет тяжб поддержки не получил ни от кого, при рассмотрении его исков работодатель более 10 лет изощренно игнорирует главные документы- больничные диагнозы и заключения врачебных комиссий!
Только компенсаций за вред здоровью, нанесенному Ю.Е.Серебрякову в подземных забоях,работодатель « сэкономил» 1000000 рублей. Бывший горняк-старатель тяжело болен, но не теряет достоинства. Хотя Система, считаю, буквально выталкивает на «майданы» и в «партизаны», Юрий спокоен и тверд.
«Гвозди бы делать из этих людей,
В мире бы не было крепче гвоздей»!