Через месяц после моего отъезда из Покровки, я получил бандероль от участницы встречи А. Летодиани – поэтессы, композитора и певицы. Мне была выслана подшивка статей В. Гусева под названием «Путешествие во времени». О публикации этих статей В. Гусев не упоминал. Я просил передать Виктору Рафаэльевичу, чтобы он выпустил отдельной книгой свои публикации «Путешествие во времени», но было поздно. Виктор Гусев тяжело заболел и вскоре скончался.
В 1828 г. в Верхнеудинске (ныне Улан-Удэ) до 2-х сотен казаков во главе с атаманом Калюжным и сотня солдат под командованием поручика Третьякова, (сосланного сюда как «малоактивного» участника восстания декабристов в 1825 г.) выступили против градоначальника и тайно вышли из гарнизона в то время, когда большое начальство находилось в Иркутске.
Но за несколько недель до этого бунтовщики сосредоточили в одной из дальних деревень свои семьи, провизию, несколько десятков повозок и более полусотни лошадей. В марте 1828 г. объединённый отряд, обойдя казачьи заставы, тронулся на юго-восток, подбирая по пути беглых казаков, самовольно оставивших службу в основном из-за «скотского» отношения начальства. Только через три месяца отряд достиг тех мест, где проживали аборигены.
Заметим, что в то время границы между Китаем и Россией не могло быть. Преодолевая Большой и Малый Хинган, отряд понес первые потери – около 37человек от стычек с маньчжурами, а также сорвавшихся в горные проломы. По приказу атамана велась амбарная книга с ежедневными записями. Однажды в их лагерь забрёл маньчжур-охотник, который согласился быть проводником. Он поведал, что по пути на юго-восток располагается сильно заболоченная местность, кстати, никаких карт у атамана и поручика не было.
Вскоре отряд встретил группу нанайцев, которые подсказали дальнейший путь: прямо на восток, а через два дня пути резко повернуть на юг. Там по их словам, поселений нет, но они выйдут к большим озерам под название Ханькэ то есть к современным названиям озер Малая и Большая Ханка, где много рыбы, черепах, коз, гусей и уток.
Калюжный и Третьяков были извещены о маньчжурах-хунхузах, банды которых часто посещают эти места. Через 5 суток отряд вышел на берег огромного озера. Остановились на ночёвку. Утром была послана разведка, пешая налегке. Прошло не менее трех часов, но разведчики не возвращались. По их следам был послан проводник, но и он не вернулся.
Тогда отряд стал обходить озеро и натолкнулся на рыбацкую деревеньку, но она оказалась безлюдной. После осмотра стало ясно, что ее жители были насильно уведены. Атаман послал вперед уже конную разведку, которая с сопки заметила отряд из полусотни всадников и почти столько же пеших, двигавшихся по горному ущелью.
Разведчики доложили обстановку Калюжному. Было принято решение отбить пленных. Отряд Третьякова обошел бандитов и столкнулся с ними лоб в лоб. Хунхузы не ожидали нападения, бросили пленных и стали отходить назад, но на них на полном галопе вылетели казаки Калюжного. Теряя людей, маньчжуры все же сумели пробиться к ближайшей низкой сопочке, где и встретили пеших солдат.
Завязался ближний бой – на саблях, на штыках, на ножах. Солдаты плохо владели саблями и ножами и были не так изворотливы в своих длинных шинелях нежели хунхузы в легкой одежде. Хотя Третьяковские солдаты понесли большие потери, их спасли казаки. Среди освобожденных пленных было 40 нанайцев, разведчики и проводник.
Решено было ночевать в деревне. Нанайцы обливали раненых русских рыбьим жиром и накрывали раны рыбьей шкурой. Ночью всё равно умерло 15 человек. Утром, погрузив остальных раненых в телеги, отряд тронулся в путь. Через двое суток вышли на берег реки и остановились временным лагерем.
Проводник с сыном ушли искать брод. Вернувшись, они рассказали Калюжному о встрече с кульмачами (нанайцами-кочевниками), которые поведали, что эту реку всегда называли Моу или Мо. Кульмачи указали на легко проходимые три брода и посоветовали идти не на юг, где простиралось низкогорье, а на юго-запад, мимо нескольких деревень, где могут стоять лагерем бандиты. На берегу Мо пришлось задержатся три дня.
Поручик А. Третьяков в столкновении с хунхузами получил глубокую ножевую рану и был исполосован саблями. Наутро почувствовал себя плохо и на исходе третьего дня умер. Еще два раненных солдата скончались ночью. Справили панихиду по усопшим, оставив две могилы. Поручик был похоронен отдельно. Калюжный перешел с людьми брод и направился к видимым высоким пологим сопкам.
После полудня его отряд стал преследовать большой отряд конных хунхузов. Атаман решил принять бой, устроив бандитам засаду. Загнав обоз в природное убежище, он велел подчиненным занять усеянный кустарником склон сопки. Пять казаков из группы прикрытия, заманивая хунхузов, пронеслись мимо сидящих в засаде, и вот появились конные хунхузы. Ружьями были вооружены не многие, зато почти у каждого, помимо сабли в руке, еще одна висела на боку; в поясах торчали несколько ножей, а к лошадиным бокам ремнями были прикреплены копья.
Потеряв примерно 75 убитыми, бандиты отступили. К сожалению, в бою получил ранение И. Калюжный, было убито 23 казака и 7 солдат. Несмотря на сильно кровоточащую рану, атаман распорядился похоронить убитых во впадине рядом с местом боя. В отряде осталось 112 казаков, 20 солдат, 120 женщин и детей, включая семью проводника.
Был созван казачий Круг: решили разбить на склоне сопки, обращенной к правому притоку Мо, лагерь на 6 дней для отдыха, пополнения запасов диким мясом, луком, чесноком. В этот период умерло еще 3 раненых и пропала женщина, ушедшая к речке за водой. Лагерь был оставлен только 3 июня 1829 г.
Отряд шел строго на юго-запад и не более 5 верст за светлый день. Но снова едва избежал встречи с хунхузами в 50 человек конных. Устроив лагерь на верховой площадке, с которой вниз сбегал ручей, после полуночи лагерь отошел ко сну кроме дозорных. В эту ночь и умер казачий атаман И. Калюжный. В укромном месте лощины на небольшом курганчике вырыли могилу. Атамана хоронили со всеми казачьими почестями, вместе с телом, облаченным в мундир, поместили награды и шашку.
Был собран Круг и новым атаманом казаки провозгласили Г. Константинова, 52-летнего сотника. По словам ранее упоминавшегося Ремеза, Г. Константинов был родом из донских казаков, участником русско-турецкой войны 1806-1812 гг. Советом было принято решение продолжить путь «до обозначения пригодного для жительства места». Новый атаман понимал, что люди утомлены, не хватало нормальной пищи, одолевала жажда, болезни и гнус. Всеобщая усталость влияла на настроение людей и с этим приходилось считаться.
Константинов принял решение – сделать последний рывок, он начался 19 июня и через 5 дней отряд вышел к длинному хребту. Войдя в пологую лощину, разведка увидела небольшую реку и на ее берегу 6 фанз. Нанайцы рассказали проводнику, что хунхузы их так обобрали, что больше не показываются, т.к . брать с них нечего. Они же указали путь к большой реке, называемой ими Сайфан, и если перейти реку по узкому броду, то там начинается большая низина, в конце которой стоит деревня, где живут вместе нанайцы и корейцы. Там можно ставить свою деревню, земля никому не принадлежит. Жители той деревни – мирные люди, возражать соседству не будут.
Река Суйфун и в прямь оказалась большой с сильным течением. Проводник-маньчжур и староста местной деревни указали место, где могут располагаться путешественники.
Пока отряд воздвигал стоянку, подошли туземцы – русских они видели впервые. Одна из поварих предложила атаману наварить на ужин «поболее» и пригласить на него местных.
– Хорошо придумала, это поможет нам быстрее найти общий язык, – похвалил атаман повариху.
Он окликнул казака Перьева, самогонщика, и приказал готовить стол. Туземцы были тронуты благосклонностью русских. Они привыкли к грабежам маньчжуров-хунхузов, а тут «огненная вода», солянка, отварное мясо и ржаные лепешки. А после ужина – старинная казачья песня. Ночью родились мальчик и девочка в семье казаков Зуева и Елагина. Утром казаки начали строить мазанки для своих семей, сараи для лошадей и скота. В отдалении от будущей деревни возводили укрепления в виде валов и рвов.
К сентябрю 1830 г. русская деревня имела около 120 дворов. Деревню решили назвать Константинов двор. В 1833 г. казаки Полстянов и Мельников семьями отошли на 12-15 вёрст за сопки чуть западнее, что и послужило возникновению нынешней Полтавки. В последующие годы поселенцы имели успехи в с\х, пчеловодстве и садоводстве. Весной 1839 г. на Суйфуне случился сильнейший ледоход, тающие снега устремились с сопок на поселение. Константиновский двор был затоплен. «Война» с большой водой продолжалась 3 недели. Погибло 38 селян. В середине лета деревню поразила «чёртова лихорадка», которая отступила с наступлением сентября. На «чумном кладбище» поставили почти 60 крестов.
Весной 1840 г. Константинов попросил у Круга официальную отставку. Новый атаман А. Скрыльников отмечен своими деяниями в строительстве сторожевых застав в 10-15 верстах от Константиновки в разных направлениях. Только за полугодие 1841 г. хунхузы совершили 20 набегов. Оружейная мастерская изготовила не только ружья и пистоли, но и 10 небольших пушек и снаряды к ним.
До 1855 г. казаки, неся потери, вели упорную борьбу с бандитами. В теплое время года нападали отряды от 20 до 150 бандитов. Был случай, когда они похитили 8 подростроков-грибников. Чтобы их отбить, атаману пришлось организовать целую войсковую операцию.
Семьи Жердевых и Ветшина прославились разведением лошадей. Их конный заводик после пожара перекочевал на территорию нынешних Галенок и стал известным в конце 19-ого начале 20 века. Завод поставлял лошадей в Уссурийское казачье войско и на экспорт в Маньчжурию и Японию.
В 1859 г. новый атаман Тихон Винников узнал от корейцев, что недолеко от Константинова двора они видели русских людей в военной форме, которые вместе с китайцами осматривали земли. Напомним, что прошло уже более 30 лет с тех пор, как казаки Калюжного и солдаты Третьякова ушли с Большой земли, порвав с царскими чинами. Действительно, это были военные из специального отряда, занимавшиеся установлением границы между Россией и Китаем. Окончательно этот вопрос был отрегулирован в 1860 г., когда русский посол генерал-майор Игнатьев подписал в Пекине трактат, по которому были определены границы от Уссури и далее до моря, т. е . нынешний Приморский край вошел в состав России.
В 1862 г. китайские ходоки сообщили казакам: земли, на которых вы стоите, принадлежат России. Казаки от них узнали, что неподалеку, восточнее, появилось поселение Никольское (Никольск-Уссурийский ). В 1869 г. возобновились набеги маньчжуров, был смертельно ранен Винников. Круг избрал атаманом П. Каретникова, который родился уже в Константиновом дворе в 1832 или 1833 г. Он увеличил число сторожевых застав, продолжал работать оружейный заводик и по производству стройматериалов, построил еще одну мельницу, переоборудовал пекарню и продуктовые склады.
Под его началом находилось население в 400 человек. Но время приближало атамана и его казаков к 1879 г. – встрече с иными русскими. Её ждали и опасались все – от атамана Каретникова до отошедших от дела глубоких стариков. И встреча состоялась между никольскими казаками, возглавлял которых хорунжий Евтушенко, и разъездом казаков, которых возглавлял казак Столбовой. Вскоре к ним присоединился атаман Каретников.
На сопке Пологой они и встретились – два казачьих отряда из разных миров. В Константиновке гостей встретили радушно и с интересом. Лишь на 3-ий день отряд Евтушенко проводили до Холодных ручьев, где, судя по картам хорунжего, и должна проходить государственная граница с Китаем.
Евтушенко правдиво отметил, что казаки, солдаты и их семьи, жившие в изоляции от внешнего мира более 30 лет, смогли выстоять в борьбе с природой и врагами. И отметил, что «там, откуда вы пришли когда-то, люди живут намного беднее». В своем докладе начальству Евтушенко подробно описал жизнь людей в Константиновке, отметив, что в поселении есть православная часовня, школа, мельницы, склады, развито сельское хозяйство, рыболовство, пчеловодство, охотничьи промыслы. Производится оружие высокого качества и надежности. Описал он и оборонительную схему вокруг поселения, отношения с коренным населением.
Через месяц Евтушенко привел из Никольска-Уссурийского отряд казаков из 50 чел. для строительства пограничной заставы, называемой Полтавкой. Он сообщил Каретникову, что Константиновка на картах уже записана, но годом нынешним и что он ходатайствует, чтобы казачество взяли на службу, не меняя ни чинов ни общего устройства. И чтобы документы новые произвели, как положено всем подданным государства Россейского (дословно). В противном случае, всех казаков приравняют к беглым и станут преследовать.
После поездки к начальству Каретников и Евтушенко собрали Круг. Несмотря на уговоры хорунжего, часть казаков отказалось от службы Государю. На них обрушилось давление властей. В 1883 г. начальник Полтавской заставы зачитал распоряжение полицейского управления Южно-Уссурийского края о выселении константиновских неучетников на «родину».
Документы о депортации получили 43 семьи. Выселение не коснулось 60-ти семей. Можно считать что в 1884 г. наступил конец константиновской поселенческой эпохи и началась эпоха переселенческая, когда за 13-20 лет в Константиновке, Полтавке, Новогеоргиевке, Фадеевке поселилась основная часть населения, пустившая свои корни до нынешних времен.
Выселенные семьи добрались до своих родовых мест от Забайкалье до Дона. Получив на руки необходиые документы, семьи оформлялись переселенцами и снова возвращались в Приморье. В конце 1920-х гг. началось расказачивание местного населения советской властью. Последние штрихи борьбы с казаками выпали на 1937-1939г.г., когда начались массовые репрессии. Казаков объявляли членами контрреволюционной, диверсионно-шпионской организации и осуждали к расстрелам. Приговор приводился в исполнение в Ворошилове (Уссурийске). Реабилитировали уже в эпоху Хрущева в 1959 г.
Лаврентьев Валентин Васильевич.
на снимке В. Гусев и сотрудники редакции газеты «Заря».