В.П.: Видел результаты статистики и, вроде бы, не все так плохо, даже +1% реальных доходов. Почему так происходит, это повышение зарплат и индексация пенсий?
Н.З.: Да, Вы правы, за июль-август +1% в вашем Красноярском крае. У Вас выше среднего налог на доходы физических лиц. В Красноярске рост этого налога выше среднерегионального. Что это значит?
Во-первых, полностью с Вами согласна — это индексация пенсий и повышение минимального уровня заработной платы. Но я думаю, что у вас есть дополнительный вклад. Крупный бизнес, в целом, лучше индексировали зарплату своим работникам. А у вас – крупный бизнес.
Но у нас детский вопрос. Я, вообще, очень аккуратно отношусь к государственной статистике. Ну, допустим, у вас +1% по среднедушевым доходам. Отчего же у вас тогда розничная продовольственная торговля -9%, а непродовольственная -16%? Хуже средней по стране. Выходит, люди получили деньги, положили их под подушку и не тратят? Странно! Люди затянули пояса и меньше есть стали?
Вот у меня поэтому к статистике доходов населения уже несколько лет (там были и другие казусы) крайне сдержанное отношение в части доверия.
В.П.: Я предлагаю поговорить про угольную промышленность. У нас Ачинский знаменитый угольный бассейн вывозил на экспорт уголь. Постоянно хвастались, что вывозили уголь в Польшу.
Н.З.: Какая Польша? Европа не покупает с 10 августа никакой уголь. Если был бурый уголь, то его экспорт свернется намертво, потому что если вывозить, то кузбасский уголь, но и там уже проблема нарастает. Хакассия тоже, Бурятия. Но на внутренний спрос, на тепловые электростанции он будет поставляться.
В.П.: Тогда алюминий, о нем поговорите. Это тоже ресурс важный.
Н.З.: Прекрасно! Рост производства в России алюминия, правда, после заметного спада, до сих пор порядка 30%. Это видно и по динамике обрабатывающей промышленности. Если, в целом, по стране обрабатывающая промышленность -1%, то в Красноярском крае +6% пока.
Но в июне-то было +12%! И это означает, что канал сбыта что алюминия, что медно-никелевого концентрата, что целлюлозной продукции — ухудшается и будет ухудшаться дальше. Но плечо перевозок на восточные порты не такое, как к европейской части, все-таки это некоторое конкурентное преимущество. Поэтому сжатие будет, но, возможно, более мягкое, ибо у вас обрабатывающая промышленность все ещё в зоне плюса, хотя и сокращается.
В.П.: Норильский никель, по-моему, тоже себя неплохо чувствует?
Н.З.: Санкции только на Потанина. Нет санкций на Норильский никель. И нет ограничений на экспорт, ни на алюминий, ни на никель, ни на платину, ни на палладий. Персональные санкции на самого Потанина, судя по всему, не распространяются на деятельность Норильского никеля. Но лучше спросить у юристов, я тут небольшой специалист.
В.П.: Лес, мы вывозили его на восток, в Китай. Можно ли говорить, что сейчас, когда экспортные потоки переориентированы, эта отрасль пострадает меньше, чем другие?
Н.З.: Проблема в другом: страшно пострадал российский северо-запад, который полностью в лесопродукции был ориентирован на Европу – на Финляндию, на Польшу, на Германию. Всё, Европа закрылась. Там – санкции. И теперь всю эту продукцию каким-то мучительным способом надо вывозить на новые рынки.
И основной канал перевозок — это Транссиб. Да, они пытаются что-то вывозить на Тамань, на черноморское побережье. Но тащить через Балтику — это о-го-го какой крюк! И поэтому пытаются встроиться в потоки Транссиба. А Транссиб и так перегружен. Угольщиков сейчас будут подвигать. Столько перевозить им уже не дадут, потому что контейнерные перевозки.
Металл, который раньше шел на Европу, тоже будет переориентироваться на восточные порты. Лесная промышленность. Очень много желающих воспользоваться провозными мощностями Транссиб.
В.П.: Действительно, ещё до начала спецоперации, до начала мобилизации мы знаем, что Транссиб был перегружен. Вот как сейчас, когда потоки действительно переориентированы с Запада на Восток, как будет справляться эта магистраль?
Н.З.: Я думаю, что там будет такое полугосударственное регулирование, кому давать приоритет. Попытались снять приоритет с угольщиков, которые на 60% заполняют провозные мощности — вот всё, что везет Транссиб вместе с БАМом — на 60% это уголь. Ну, понятно, что их надо двигать, давать дорогу другим грузам. И тогда угольщики пошли тараном, лоббировать! Да, льготы они не восстановили — им ещё и по льготной цене возили, но они восстановили право как бы приоритетное.
Посмотрим! Какие большие межведомственные драки, драки бизнеса с госорганами, с РЖД — колоссальные сложности будут. Вы же прекрасно понимаете, что за полгода - год новую железную дорогу построить невозможно. Будет вот такое узкое горлышко, через которое будет проходить что-то лучше, что-то хуже.
Но мне мой внутренний голос говорит, что угольщиками скорее пожертвуют, чем провозом потребительских грузов для населения. Ну, не очень, наверное, много возможностей получится возить у металлургов, считается, что они – жирные коровы, много заработали за прошедшие год-два. А что делать с лесопродукцией с северо-запада? Там же моногорода сплошные! Совсем непонятно. Ну, будет большая драка, очень большая драка!
А строительство новой дороги… Ну, пусть сначала доделают восточный полигон. Это все тот же БАМ, только с расшивкой узких мест, чтобы провозить можно было по той же колее, но только больше! Это двухпутку делать, где-то там специальные кусочки объездных путей. Но вот если начнут по мобилизации перевозить, то я не знаю, как с этим быть.
В.П.: Что с импортозамещением? Это в самом начале спецоперации все говорили, что это хорошо, что, наконец-то, мы начнем сами производить. Но как-то сейчас мы не видим, чтобы строились новые заводы, фабрики, корпуса.
Н.З.: По-моему на вот это бесконечное шапкозакидательство я уже давно не реагирую. Раз не получалось раньше, когда можно было купить любое оборудование, сделать что-то более современное, почему у нас получится сейчас?
Что-то заместят, конечно, сейчас уже пытаются. Например, в акриловых красках было много импортных компонентов. Сейчас расширяют производство акрила, и будут замещать. Какой-то компонент был получше, возможно, подешевле, но сейчас заместим своим. То, что сумеем, то замещаем. То, что делать не сумеем, с нуля не получится.
Я не говорю, что это полностью провально. Нет, упаси Господь! Частично замещение произойдет. Да, потеря качества, да, наверняка, по худшей цене для покупателя, но оно произойдет. Но есть высокотехнологичные продукции, которые мы просто не умеем делать.
В.П.: Ещё вопрос по импортозамещению. Производитель автомобиля «Москвич» выбрал Красноярск, и у нас появится дилерский центр, будут продавать машины…
Н.З.: Можно, я вас прерву сразу? Ещё не выпущено ничего! Зачем создавать дилерский центр, объясните, пожалуйста, глупому профессору!
В.П.: Да, очевидно, это был пиар.
Н.З.: Тогда закрыли лавочку. Сейчас немеряное количество дурного квазипатриотического пиара, реагировать на него — ниже нашего достоинства! Вешание лапши на уши в России сильно развито в самых разных направлениях.
В.П.: А что тогда в реальности с автомобильной промышленностью?
Н.З.: Дно было в мае, выпуск автомобилей рухнул до 3%. То есть, если в январе принять за 100%, то в мае стало 3%. В 33 раза сократилось. В конце июля заработал Автоваз, заработали китайцы в Тульской области, немножко начал временно работать Автотор калининградский. Соответственно, 19% от уровня января. А вот в конце августа – уже 27-28%. То есть больше четверти восстановил.
Но вы же понимаете, что восстановилось. «Лада Веста». То есть автомобили технического уровня начала, ну, середины 90-х годов. По количеству — да, уже четверть. По качеству — махровая дедушкина продукция.
В.П.: Справедливости ради, можно отметить, что и сейчас у нас есть точки роста. Например, туризм, я думаю, подрос. Чем же мы ещё можем похвастаться?
Н.З.: Абсолютно понятно, что растет фармацевтика, будет расти внутреннее производство всевозможной компьютерной техники, но то, что можем сделать. Потому что взят курс на замещение отечественной продукцией всех импортных компьютеров, которые у всех нас есть. Например, госорганы обязали пользоваться отечественными компьютерами и всей продукцией, вплоть до программного обеспечения. Как скоро, я не знаю, спросите у специалистов, но этот курс взят.
Дальше. Мы понимаем, что никуда не денется цветная металлургия. Ну, не то, чтобы точка роста, но хотя бы точка удержания завоеванных позиций. Поэтому алюминий, никель — это всё более устойчивое направление развития. Ну, и пищевая промышленность, конечно! А как же иначе! Во-первых, у нас и так много отечественного, во-вторых, часть компаний все-таки ушла с рынка. Не такая большая, как в розничной торговле, но часть компаний уходит с рынка. Их знимают наши производители. Тут, знаете, не как мечты корабль собирать, тут можно импортозаместить.
В.П.: Ну, ещё военно-промышленный комплекс в нынешние времена должен расти. Насколько это так? Что вам известно?
Н.З.: Я знала, что летом Уралвагонзавод работал в три смены. Но цифры-то нет, мы ничего сказать не можем! Да, это так. ВПК, конечно, растущая отрасль экономики. Конечно, растущая, но только маленькая деталь: это всё за бюджетные деньги! Чем больше пойдет в ВПК, тем меньше пойдет в социалку и на наше с вами жизнеобеспечение. Цена-то вопроса понятна!
В.П.: Ну, и в завершение: всё-таки, есть ли свет в конце туннеля?
Н.З.: В долгую, да. К 30-му году я – оптимист. А к 24-му — я пессимист. И это все страна будет переваривать довольно долго, пока до людей не начнет доходить, что нет ничего важнее человеческой жизни. А всё остальное — это либо большие фантазии, мягко скажем, либо непонимание ценности человеческой жизни. Люди – важнее всего!
Большое спасибо, Наталья Васильевна, за это интервью.