Ну не везет Дмитрию Медведеву с инициативами, реализованными в годы его президентства. Не везет, и все тут. Инициативы эти были, правда, по большей части странные: сокращение числа часовых поясов, летнее-зимнее время туда-сюда, нулевые допустимые промилле для водителей, милиция-полиция и т.п. Одни из них уже пересмотрели, другие с большой долей вероятности пересмотрят в недалеком будущем. Ну и правильно, не жалко.
Но были у бывшего президента и вполне правильные решения. К примеру, после того, как еще в 2008 году он заявил, что пора «перестать кошмарить бизнес», в самом конце 2011 года на законодательном уровне было решено, что поводом для возбуждения уголовных дел о налоговых преступлениях могут служить только материалы, направленные налоговыми органами. То есть не сотрудники МВД или прокуратуры, а именно налоговики теперь должны были устанавливать факт нарушения и делать соответствующие представления.
Все это было направлено на то, чтобы уменьшить давление правоохранительных органов на бизнес, снизить уровень коррупции в этих органах, пресекая практику заказных дел. Верное, абсолютно правильное решение, тем более что согласно положению о Федеральной налоговой службе именно она осуществляет контроль и надзор за соблюдением законодательства о налогах и сборах, правильностью исчисления, полнотой и своевременностью их внесения.
И вдруг — свежая инициатива от уже нынешнего президента, которая вот-вот обретет форму закона: поправки к УПК возвращают следственным органам утраченное было право начинать расследование налоговых дел на основании материалов оперативно-разыскной деятельности.
Вот как аргументируется необходимость возвращения прежнего «силового» порядка в соответствующей пояснительной записке: изменения 2011 года явились «одной из основных причин низкой эффективности раскрытия налоговых преступлений, в связи с чем существенно затруднено использование в уголовном процессе имеющихся результатов оперативно-разыскных мероприятий, проводимых органами внутренних дел».
Никаких доказательств «низкой эффективности», разумеется, не приводится. Да и вообще поражает уровень подготовки упомянутой пояснительной записки. Фактически это одна страница куцего текста.
Причем даже один-единственный упомянутый содержательный абзац текста вызывает, мягко говоря, вопросы. Если вчитаться, получается, что использование в уголовном процессе результатов оперативно-разыскных мероприятий, проводимых органами внутренних дел, затруднено из-за низкой эффективности раскрытия налоговых преступлений. Может, все-таки наоборот? Это называется: перепутали причинно-следственные связи. Такое бывает, но для законопроекта, официально внесенного в Госдуму, все же недопустимо.
Ладно, не будем придираться к редакции. Попытаемся разобраться с причинами возврата к прежнему порядку инициирования дел по налоговым преступлениям. Казалось бы, все ясно и понятно: правоохранительные органы хотят вернуть порядок, действовавший до конца 2011 года, с тем чтобы доить бизнес. Кроме того, так как эффективность их работы оценивается по количеству дел, доведенных до суда, то и статистические показатели можно неплохо поднять.
Серьезные доводы, что и говорить. Однако, думаю, не только силовики заинтересованы в новом-старом порядке. Нынешний проект федерального бюджета на 2014 год и 2015–2016 годы, проходящий сейчас процедуру утверждения в Госдуме, отличается помимо прочего еще и тем, что доходы от улучшения собираемости налогов должны вырасти. К примеру, собираемость по налогу на прибыль, перечисляемому в федеральный бюджет, должна составить целых 95%, а общие поступления по данному налогу вырасти в 2014 году на 7,8%. Откуда вдруг такой оптимизм?
Кстати, такой же вопрос возник на днях и у Счетной палаты РФ, которая при оценке проекта бюджета также поставила под сомнение возможность столь резкого улучшения собираемости налогов. Так, может, вот за счет чего собираются поднять собираемость налогов?
Однако таким намерениям сбыться не суждено. У нас с 2010 года, то есть и при «правоохранительном» порядке, и при порядке, когда только налоговые органы могли представлять материалы, необходимые для возбуждения уголовных дел по налоговым преступлениям (2012 год), количество расследованных и зарегистрированных налоговых преступлений сокращалось на 30% и более ежегодно. Причем наибольшее сокращение — почти на 50% — было зафиксировано как раз в 2011 году, когда у следователей было еще право расследовать налоговые дела на основании материалов оперативно-разыскной деятельности. Данный весьма красноречивый факт заставляет сильно усомниться в том, что с новым-старым порядком станут больше раскрывать налоговых преступлений, пополняя следующие бюджеты.
К сожалению, власти, похоже, даже не допускали такой простой мысли, что бизнес действительно стал оцивилизовываться, стараясь избегать налоговых правонарушений. Отсюда, кстати, и такое резкое сокращение количества налоговых преступлений.
Для властей бизнес — это по-прежнему жулики, вот и возвращается «силовая» работа по налоговым правонарушениям.
Очевидны последствия такого шага: предпринимательская активность, и без того затухающая, будет еще больше снижаться. В условиях общего роста налоговой нагрузки, все большей неопределенности в экономике и вообще ее перехода из стагнации в рецессию такие необдуманные, скоропалительные шаги способны только ускорить сползание в кризис.
Поговорите с предпринимателями — не с крупным бизнесом, а с теми, кого принято относить к малому или среднему. Они вам в красках расскажут о том, чего ждут от нового закона. А некоторые, кстати, уже и не ждут, готовясь сворачивать свой бизнес, не без оснований решив, что вновь наступает время, когда его начнут «кошмарить».
P.S. Пока писал, как раз подоспела еще одна свеженькая законодательная инициатива: введение уголовной ответственности (до шести лет лишения свободы) за уклонение от уплаты страховых взносов в государственные внебюджетные фонды.