После бурного обсуждения в начале года правительство отложило идею о введении социальной нормы энергопотребления для населения в долгий ящик. Но не исключено, что общий тренд повышения энергоэффективности вновь подтолкнет правительство к попыткам установления подобных нормативов. Рассмотрим плюсы и минусы этой инициативы.

Предпосылки и ограничения. Из очевидных предпосылок внедрения социальной нормы на энергопотребление можно обозначить всеобщий тренд повышения энергоэффективности, пусть даже на уровне индивидуальных потребителей, начало которому было положено еще в период президентства Дмитрия Медведева. Вспомним инициативу по ограничению применения ламп накаливания. В других случаях соцнорма не укладывается в рациональную логику: электроэнергия раньше других коммунальных благ стала оплачиваться по счетчику, и в связи с этим потребители имеют возможность действенно регулировать объем ее потребления, прибегая к экономии при необходимости. В таком случае каждое домохозяйство, руководствуясь величиной располагаемых ресурсов и величиной тарифа, самостоятельно принимает решение о необходимом и достаточном уровне энергопотребления, если не сталкивается с одним или несколькими из возможных ограничений.

Одно из них — дефицит электроэнергии в регионе в связи с недостаточной генерацией или отсутствием таковой. Тогда непрямое квотирование — соцнорма — становится оправданной мерой, как было в Крыму до урегулирования его проблем с энергоснабжением. В этой связи непонятно, почему Крым рассматривают как успешную практику, ведь там шли от обратного. Другим ограничением являются провалы в теплоснабжении, когда домохозяйства вынуждены наращивать потребление электроэнергии для отопления жилища, что может вызывать нехватку электроэнергии в масштабе территории и вынуждать экономить ее. Также к экономии подталкивает нехватка средств на оплату электроэнергии домохозяйствами.

Первые две причины имеют рациональное обоснование, но если так, то акценты в решении проблемы сделаны не на том. Решать их нормированием потребления — наименее продуктивный путь. Третье ограничение отсылает к неочевидным предпосылкам, аргументы в пользу которых сквозят в результатах исследований социального самочувствия населения, проводимых Росстатом: государство фактически расписывается в неспособности улучшить благосостояние населения через рост доходов, следовательно, будет подталкивать к экономии, чтобы обеспечить рост «дельты» — разницы между доходами и расходами домохозяйства — за счет снижения счета за электроэнергию. Поскольку классическая политика жесткой экономии (austerity policy), практикуемая в целом ряде стран Европы и предполагающая сокращение социальных обязательств, имеет ограниченное применение в России (особо нечего сокращать, а отказ от имеющегося грозит утратой социальной стабильности), правительство избрало непрямой сценарий ее реализации. Все необходимые атрибуты имеются: бюджетный дефицит, который у нас отсутствует лишь номинально и во многом благодаря стечению обстоятельств, отсутствие источников внутреннего роста, непопулярность изменений налоговой политики. Вкупе с повышением пенсионного возраста внедрение соцнормы на потребление электроэнергии выстраивается в одну четкую линию.

Экономическая подоплека. Текущий и перспективный рост потребления электроэнергии потребует расширения инвестиций в генерацию, транспортировку и модернизацию энергетического хозяйства. Бюджетная система является одним из ключевых спонсоров развития электроэнергетики, а возможностей профинансировать развитие данной сферы в полной мере нет и не предвидится. В таком случае социальная норма энергопотребления эффективна в краткосрочной перспективе, поскольку позволит отложить рост спроса на более поздние периоды, слегка «загасив» его. Но это лишь отодвигает проблему, но не решает ее.

Для того чтобы сделать окончательные выводы, необходимо обратиться к данным об объемах и себестоимости производства и транспортировки электроэнергии в отдельных регионах, а также о балансах энергопотребления. Еще памятны призывы некоторых регионов на волне ажиотажа криптовалют размещать энергоемкие майнинговые мощности у них, поскольку у них избыток электроэнергии, и они готовы отдавать ее бесплатно. Это дает повод для расследования, особенно если эти эксперименты оплачивает население, которому бесплатную электроэнергию не предлагали ни разу.

Плюсы и минусы. Преимущества внедрения соцнормы кроются лишь в возможности частичной и временной компенсации недостатка электроэнергии в отдельных территориях, которая снимет напряженность и высвободит мощности, например, для промышленных потребителей (как было в Крыму). Также к плюсам можно отнести снижение воздействия на окружающую среду, которое обеспечивается в периоды пиковой нагрузки на энергосети (например, в морозы), в результате чего приходится задействовать резервные мощности, в том числе работающие на мазуте или угле. В остальных случаях надо понимать, что потребитель и так не злоупотребляет электроэнергией, хотя примеров ее нерационального использования по-прежнему много, и все они лежат за пределами жилищ, например, в местах общего пользования (горящие в дневное время фонари или освещение на лестничных клетках при наличии естественного освещения), а также за пределами правового поля (воровство электроэнергии). В «здоровой» экономике потребитель должен сам решать, сколько благ ему потреблять.

Очевидным минусом является то, что введение нормы может сказаться на совокупном объеме потребления. В результате придется либо сокращать генерацию, что повлечет рост удельных постоянных издержек и увеличение себестоимости, либо налаживать сбыт излишков на сторону, что может потребовать инвестиций в сетевое хозяйство.

Зарубежный опыт. Ситуация в России вряд ли сопоставима с международным опытом, поскольку те же европейские страны внедряют механизмы экономии и нормирования энергопотребления для сокращения зависимости от импорта энергоносителей на фоне возобновившегося роста цен на нефть. Иными словами, они имеют объективные причины экономить, поддержанные экологическими и другими воззрениями, а также стимулируемые проводимой политикой жесткой экономии.

Что скажет население. Важно отметить, как могут воспринять такую инициативу потребители. Вероятно, это будет зависеть от пределов нормы и величины тарифа на потребление сверх нормы. Если разница в цене будет кратной, то большинство населения вряд ли поддержит подобный косвенный налог, поскольку распространено представление, отчасти обоснованное, о неэффективности расходов в сфере электроэнергетики. Оплачивать из своего кармана провалы чьей-то финансовой политики или коррупцию наверняка никто захочет. Кроме того, возрастет спрос на услуги по скручиванию счетчиков и их предложение, а также простое воровство энергии. И это вряд ли будет ли компенсировано введением соцнормы. Возможно, проведение правительством разъяснительных работ смягчит эффект, но пока нельзя сказать наверняка.