ОСОБАЯ БУКВА
Интервью с оппозиционным журналистом Приморского края
«Считаю: С ПЫТКАМИ В ПРИМОРСКОЙ ПОЛИЦИИ СИТУАЦИЯ УЖЕ КРИТИЧЕСКАЯ»
Наталья ФОНИНА, журналист газеты «Арсеньевские вести» (Приморский край)
Приморская журналистка рассказала «Особой букве» о современных реалиях российского Дальнего Востока, о причинах восстания «Приморских партизан».
«Особая буква» продолжает цикл интервью с людьми из регионов. Нам интересны активисты, журналисты, блогеры, депутаты Богом забытых муниципальных собраний и все те, кто умеет разговаривать, а не только вещать с трибуны. Сегодня мы беседуем с Натальей Фониной — приморской корреспонденткой газеты «Арсеньевские вести». «Арсеньевские вести» — просто-таки уникальное явление для отечественной журналистики. Мало того, что она почти ровесница современной российской государственности, так еще все это время издание к этой государственности находится в достаточно жесткой оппозиции, за что неоднократно подвергалась давлению. Сотрудникам «АВ» есть что рассказать о проблемах Приморского края — лучше них о ситуации в регионе, наверное, не знает никто.
— Начнем с темы, которая до сих пор остается одной из самых обсуждаемых в СМИ, прежде всего из-за вспыхивающих то и дело коррупционных скандалов. Задам вопрос издалека: саммит АТЭС-2012 на острове Русском — что-то дало его проведение краю?
— Планы по саммиту были блестящие, а перспективы, которые рисовали приморцам, — красочные. Однако они отказались фиговым листком, которым прикрывались для того, чтобы отмыть огромные средства, выделенные на саммит. Если бы, конечно, данные средства действительно полностью пустили на развитие инфраструктуры края, то результаты не замедлили бы себя ждать. Две пятизвездочные гостиницы, которые рекламировали, так до сих пор и не достроены, равно как и Театр оперы и балета. Изначально было понятно, что строительство Дальневосточного федерального университета на острове Русском — проект-утопия. Так практически и получилось на самом деле, ряд преподавателей бывшего ДВГУ уже уволились, студенты в недоумении от того, что им придется ездить на остров Русский, где при специфических погодных условиях Приморья (циклоны, штормовые ветры) они окажутся отрезанными от «цивилизации». Вместе с тем дорожная сеть края расширена. Но качество дорожного строительства не выдерживает никакой критики. Примером стало обрушение части скоростной трассы в районе бухты Тихой, вызвавшее общероссийский скандал — по поводу инцидента приезжал разбираться непосредственно Дмитрий Медведев.
— Саммит должен был подтянуть социалку региона, но, кажется, эту задачу так и не решил... Какие сейчас самые острые социальные проблемы у края?
— Конечно же, людей, прежде всего, беспокоит рост тарифов ЖКХ. Для пенсионеров они стали удавкой. Кроме того, пожилое население душит рост цен на лекарства, которые по льготным рецептам они порой не могут приобрести. Коррупция, особенно в правоохранительных органах, перехлестнула все границы.
— А экология? Край ведь дико богат…
— «Черные лесорубы» в последнее время немного поутихли, но никуда не делись. Несколько стабилизировалась ситуация с нелегальными вырубками в Дальнереченском районе Приморского края. Однако проблемы лесной отрасли, конечно, остались. Их необходимо решать на российском уровне. Новый Лесной кодекс, как считают многие эксперты-экологи, способствовал тому, чтобы проблемы в лесной отрасли только обострились. Экологические организации, Фонд защиты дикой природы (WWF) могут до бесконечности отправлять свои обращения и предложения в администрацию Приморского края и к правительству, конечно, это может иметь свой результат и делать это необходимо, но в данном случае инициатива должна исходить непосредственно от самого губернатора. Проблема очевидна, и не видеть ее нельзя, тем более что Приморье — это крупнейший поставщик рыбы и леса.
— Перейдем к внутренней политике. Насколько вообще интересна региональная политика?
— Наиболее активны в организации митингов и протестных акций коммунисты. Но проявляют себя и «яблочники», и «другороссы». Небезызвестный Виктор Черепков снова выдвигает свою кандидатуру в мэры — он сейчас находится во Владивостоке. С Черепковым выборы осенью пройдут нескучно.
— У вас и раньше было нескучно. Протесты во Владивостоке против повышения пошлин на автомобили из Японии конца 2008 — начала 2009 годов взбудоражили всю Россию и испугали Москву...
— Те митинги, конечно, взбудоражили всю Россию. Местные силовики не хотели разгонять протестующих, и приехал ОМОН из Москвы. Конечно, для жителей Приморья то повышение пошлин стало огромной проблемой...
— Именно тогда зазвучали сепаратистские идеи о Дальневосточной республике. В реальности эта идея существует в крае?
— Я думаю, что эта идея нежизнеспособная и не имеет под собою почвы. Местные элиты во главе с губернатором продвигают идеи Кремля, являются его ставленником. Головные офисы многих градообразующих предприятий располагаются в Москве, потому говорить о каком-либо суверенитете не приходится. Да и жители Приморья больше стараются уехать в центр России или за границу в поисках работы и лучшей жизни, чем заниматься подобными иллюзорными прожектами.
— Как Приморье прошло период поствыборных протестов 2011-2012 годов, сотрясавших Москву?
— Владивосток протестовал активно, потому как фальсификации на выборах имели место и у нас. На выборах работали наблюдатели, члены комиссий с правом совещательного и решающего голоса от разных партий, прежде всего от КПРФ. Случались инциденты, по поводу которых писались многочисленные жалобы. Однако жалобам не дали хода, и все это вылилось в наши краевые поствыборные протесты. Инициативные группы граждан по возможности присоединяются ко многим общероссийским протестным акциям, проходящим под лозунгами «За честные выборы» и «Свободу политзаключенным».
— Еще одна тема, за которой следят в столице, хотя, может, и недостаточно внимательно, — дело «приморских партизан». В газете «Арсеньевские вести» вы о нем много пишете. Это редакционное задание или это дело важно лично для вас?
— «Арсеньевские вести» постоянно отслеживали события, разразившиеся, подобно вулкану, в поселке Кировском. В редакцию, как и во многие другие СМИ, пришло письмо-воззвание, в котором говорилось, что отряд «партизан» выдвигает ультиматум, требуя прекратить беспредел в правоохранительных органах, фабрикацию уголовных дел, пытки в полиции, уверяя, что если условия воззвания не будут выполнены, то в Приморье разразится «партизанская война» против силовиков, МВД. Однако «приморские партизаны» теперь говорят, что никакого Романа Муромцева не знают и никакого отношения к письму-воззванию не имеют. Они объясняют причины случившегося тем, что боролись с милиционерами-наркоторговцами и их приспешниками, которые возделывали коноплю. Вообще скандальные события, которые нагнетались вокруг «партизан», трактовались по-разному. В первую очередь Управление МВД РФ по Приморскому краю старалось скрыть истинные причины произошедшего. Поэтому существовало много предположений, версий и слухов. Кстати, моя поездка в Кировский началась с попытки задержать меня на автовокзале. Охранник, подошедший ко мне, проводил проверку документов. Я предоставила паспорт, а потом в комнату для охранников примчались сотрудники правоохранительных органов, достали наручники и сказали, что будут составлять на меня протокол по статье 228 УК РФ. Я возражала, что я никакого отношения к наркотикам не имею, на что они сказали, что им плевать и бывает такое, что «иногда красивых девочек находят на пляже, засыпанными песком». Я позвонила знакомому в МВД по ДВФО, и меня отпустили. Я полагаю, что данная ситуация не случайность, а пример методики запугивания журналистов.
— Что они за люди, «приморские партизаны»? Дайте характеристику, а то мы в Москве мало о них знаем.
— Я периодически посещаю судебные заседания по делу «партизан». Если оценивать поведение, сленг, который у всех шестерых подсудимых разительно отличается от блатного, то «партизан» крайне сложно отнести к молодежи из преступной среды.
Алексей Никитин — наиболее общительный из всех, занимает активную позицию, утверждает, что к инкриминируемым ему деяниям не причастен. Замечу, что существует вполне обоснованное мнение, что Алексея Никитина и Вадима Ковтуна причислили к группе «партизан» просто для того, чтобы расширить «банду» и рапортовать о победе над крупным формированием. Когда шла крупномасштабная операция по задержанию группы «приморских партизан» и повсюду были развешены листовки о розыске парней из Кировки, Никитин ни от кого не скрывался, он пришел в прокуратуру с заявлением о противоправных действиях кировских милиционеров, об их конопляных плантациях. Вместо того чтобы проверить заявление, Никитина арестовали, причислив к группе «партизан», и подвергли пыткам, как он сообщает. Он написал много обращений и жалоб, в том числе обращался к СМИ — федерального и регионального масштаба. В итоге состоялась большая проверка по поводу сообщения о применении пыток. В числе проверяющих был представитель уполномоченного по правам человека РФ. Но итог банален и прост: опросы носили формальный характер, вместе с проверяющими в камеры заходили сотрудники ГУФСИНа, чтобы держать все под «контролем»… По словам Никитина, в СИЗО за требование вернуть ему изъятый нательный крестик, его поливали ледяной водой из брандспойта.
Вадим Ковтун активно защищается в суде. Он предпочитает не взаимодействовать с прессой и не давать интервью, сконцентрировавшись на судебном процессе и ведении юридической защиты.
Александр Ковтун — спокойный и сдержанный, но достаточно принципиальный, производит впечатление человека выдержанного, бескомпромиссного и целеустремленного. Может быть, свой отпечаток на его нынешнее поведение наложило то, что он обратился к мусульманской вере. Но полагаю, что данные свойства его характера скорее являются врожденными.
Владимир Иллютиков — лаконичен в высказываниях, предпочитает использовать четкие и точные формулировки, конкретику. В судебном процессе ведет себя спокойно и уверенно. Полагаю, что он скорее склонен присоединяться к идеям других, чем занимать позицию лидера.
Роман Савченко — в судебном процессе держится уверенно, немногословен, но тверд и последователен. Один из свидетелей защиты подтвердил его алиби по эпизоду о совершении преступления на улице Давыдова. На улице Давыдова во Владивостоке, напомню, обстреляли сотрудников ДПС, ранив их, один из сотрудников ДПС позже умер. По утверждению свидетеля, Савченко в тот день находился у него в гостях и присутствовать на месте преступления не мог. Вряд ли к событиям на Давыдова кто-либо из «партизан» причастен. Насколько я помню, когда на улице Давыдова случилась перестрелка, органы говорили о причастности лиц кавказской национальности, а потом данное преступление повесили на «партизан».
Максим Кириллов, по моим наблюдениям, уравновешен, но достаточно бесхитростен, где-то даже прямолинеен.
Я не могу сказать, что вышеприведенные характеристики дают исчерпывающую информацию о подсудимых, потому как в жизни, за пределами здания суда я с ними не встречалась, но таково мое впечатление.
— Насколько, на ваш взгляд, обоснованы претензии «приморских партизан» к краевым силовикам?
— В приморской глубинке — селах и небольших населенных пунктах — конопляные поля можно увидеть нередко. Иногда они охраняются вооруженными людьми, очевидно подконтрольными правоохранительным органам, периодически появляющимися в этих местах. Почему я делаю такой вывод? Потому что полицейские, полагаю, прекрасно знают о существовании конопляных полей, которые не заметить, патрулируя район, просто невозможно, но длительное время полиция ничего почему-то не предпринимает. Правда, эскалации конфликта, который произошел в Кировском, предшествовали и многие другие события. «Партизаны» выслеживали конопляные полянки в районе, жгли их, противостояли милиционерам-наркобаронам и их прислужникам, которые возделывали эти плантации. Об этом рассказали мне местные жители, когда я побывала в Кировском. У нас в редакции имеется письмо Алексея Никитина, в котором он подробно описывает, с каким противодействием со стороны кировских милиционеров и бандитов им пришлось столкнуться. Пишет, как милиция избивала их в гараже, требуя прекратить мешаться под ногами. Пишет, как Сухораду вывезли на реку, где избили до неузнаваемости, угрожая утопить в проруби. Дело происходило зимой, он мог просто-напросто замерзнуть и едва смог доползти до дороги, где его подобрала случайно проезжавшая мимо машина. На Александра Ковтуна было нападение в подъезде его дома. Иллютикова заставляли копать себе могилу. В общем, обстановка, как понимаете, в поселке Кировском была напряженной, говоря официальным языком. По поводу всех описанных случаев матери Сухорады и Никитина писали заявления в органы, но никакого результата не было. Мальчишки хотели все изменить, но столкнулись с такими обстоятельствами, которые довели их до крайности.
— О применении пыток говорят только «партизаны»?
— В Приморье, по моему мнению, с этой проблемой ситуация уже критическая. Правозащитники считают, что число невинно осужденных растет. МВД в погоне за показателями раскрываемости, по многим сообщениям граждан, применяют жестокие противозаконные методы — пытки, давление, угрозы. Многие люди, которые обращаются к нам в редакцию, не зная друг друга, рассказывают об одних и тех же методах пыток: когда надевают на голову целлофановый пакет, лишая доступа кислорода, человек теряет сознание, потом его приводят в чувство при помощи нашатыря. Используют противогазы и сигаретный дым для удушения, бьют, применяют болезненные растяжки, угрожают изнасилованием. Некоторые, также не знающие друг друга люди, говорили о том, что их ставили на подоконник и грозили выбросить в окно, если они не подпишут то, что от них требуют. В ОРЧ-4, как утверждают многие, применяли к задержанным электрический ток. Я выезжала недавно в Покровку с целью проведения журналистского расследования происходящих там событий и увидела, что там та же ситуация с коноплей и наркотиками, что и в Кировском: сотрудники полиции, как говорят местные жители, непосредственно принимают участие в распространении наркотиков.
— Но ведь в крае некоторое время назад сменился глава полиции. Хоть что-то изменилось?
— Эта ротация напоминает трюк с переименованием милиции в полицию. И подтверждением тому стал ответ нового начальника полиции Афанасьева на наш журналистский запрос, в котором он пояснил, что пыток в правоохранительных органах Приморья нет, — точно так же нам отвечали и ранее при начальнике полиции Николаеве. Почему-то начальник полиции вообще не ответил на адресованные ему вопросы по существу, прикрывшись фразой «проверки проводились ранее, нарушений не выявлено». Как проводили проверки ранее, нам отлично известно. Полки краевого УМВД завалены жалобами на применение пыток в ОРЧ-4 (ныне отдел уголовного розыска УМВД РФ по Приморскому краю). Я предлагала проверяющему из УСБ (Управление собственной безопасности МВД — Ред.) опросить свидетелей на предмет применения пыток, но мне отказали. А отписки, которые получают граждане от нового начальника ведомства, шокируют безразличием… А не так давно я узнала о прямо-таки сенсационном случае. Представители криминального мира, являющиеся так называемыми авторитетами, предлагали своими силами устроить «зачистку» по ликвидации наркоточек, поскольку ситуация с наркоторговлей в крае просто катастрофическая. И что вы думаете? По словам этих инициативных авторитетов, привозят в полицию под предлогом профилактической беседы и говорят, что такая инициатива никому не нужна, а если кто-то займется подобной зачисткой, то им быстренько наденут наручники и отправят лет на десять в лагеря. Ну и я делаю соответствующие выводы о том, кто работает в приморской полиции...
Материал подготовили: Алексей Барановский, Александр Газов.