Министры-капиталисты и госдеятели разного пошиба с одинаково «скошенными к носу от вечного вранья глазами» не вылезают из мутного государственного новостного потока, пытаясь оправдать людоедскую пенсионную реформу. Аргументы просты: «денег нет, но вы держитесь» и «те, кто против, – враги и агенты Госдепа». Народ бурлит в соцсетях, выходит на митинги. Падают рейтинги всей с такой тщательностью выстроенной вертикали власти. И как бы нас ни уверяли, что этот «каток» укладывает широкую дорогу для всех нас в светлое будущее, он укладывает её по всем нам. «Бога нет. И всё дозволено!» – вот девиз нынешних цивилизованных людоедов.
Можно ли наполнить Пенсионный фонд? Почему российские министры, получающие сотни миллионов, по сути, грабители? Демографическая катастрофа – правда или ложь? Ответы на эти вопросы знает депутат Госдумы, вице-президент Конфедерации труда России Олег Шеин.
За такой мухлёж бьют канделябрами
– Олег Васильевич, нехватка денег в ПФР и старение населения страны – это ведь действительно объективные критерии, которые отчасти оправдывают повышение пенсионного возраста…
– Это всё лукавство. Демографическая нагрузка – это не соотношение между работающими и пенсионерами, как нам пытаются представить. Это соотношение между работающими и неработающими, в число которых входят дети, подростки, инвалиды, люди, которые вышли на пенсию досрочно. Так вот, сегодня демографическая нагрузка намного мягче, чем была 20 лет назад. В 1998 году на 100 работников, по данным Росстата, приходилось 150 неработников (в том числе пенсионеров), сегодня – 103. Даже в 2050 году уровень демографической нагрузки не достигнет параметров 1998 года. То есть в стране нет никакой демографической катастрофы.
Второе. Денег в ПФР действительно не хватает, но дефицит Пенсионного фонда сделан совершенно искусственно самим правительством. Деньги у них есть буквально под ногами.
– А где искать? Под фонарём, как в том анекдоте?
– Например, у нас регрессивная шкала социальных взносов в Пенсионный фонд. Работники, которые получают меньше 80 тысяч рублей, платят в ПФР 22%, а те, кто получает больше 80 тысяч рублей, – только 10%. Ежегодно выпадающие от этой политики доходы Пенсионного фонда – 600 миллиардов рублей. Все разговоры, что доходы из-за изменений уйдут «в тень», смешны. В наших условиях госкапитализма и несоразмерных окладов чиновников кто будет их прятать? Министры, депутаты, топ-менеджеры «Роснефти» или «Газпрома»? Просто российские чиновники не хотят делиться с российским обществом.
Второе. По оценкам Росстата, фонд заработной платы 30 миллионов человек, вынужденных работать в неофициальном сегменте российской экономики, составляет больше 10 триллионов рублей. Соответственно выпадающие доходы Пенсионного фонда – 2, 2 триллиона рублей в год. Легализуя труд, можно не только не поднимать пенсионный возраст, но значительно увеличить размер пенсий тем, кто уже получает выплаты.
Третье. Многие работники в «серой» и «чёрной» зонах экономики пашут не на малый бизнес, а на вполне крупные, подчас государственные компании. Я в апреле предложил законопроект, суть которого хотя бы на год лишать налоговых льгот те компании, которые попались на использовании неофициального труда. А это гигантские деньги – порядка 10 триллионов рублей налоговых льгот в год.
Плюс не стоит забывать, что у нас заниженное налогообложение бизнеса. В Европе в среднем 45%. Даже в Китае доля налогов в национальной экономике – 36%, а в России не 36, а 32%. Как в Уругвае или Парагвае. Это означает выпадение четырёх триллионов рублей доходов в национальный бюджет. Но правительство решило, что и 32% – это много, и утверждает план национального развития, предполагающий сокращение доли налогов на капитал в России до отметки 28%, ближе к Папуа – Новой Гвинее – 25%. И не надо кивать на то, что разорится малый бизнес. Его доля в ВВП страны всего 2%.
Не мебель надо двигать...
– Для того чтобы решить эти задачи, понадобятся долгие годы и самое главное – совсем другие люди в правительстве. Что можно сделать «вчера»?
– В тактическом плане я уже привёл пример отмены регрессивной шкалы отчислений в соцфонды. В отношении подоходного налога наша партия «Справедливая Россия» считает, что можно ввести прогрессивную шкалу от 2 миллионов рублей в месяц. Это примерно 20 тысяч человек на всю Россию. При ставке 18% в этом случае дополнительный доход федерального бюджета составит ежегодно 200 миллиардов рублей.
Следующее. Запретить хотя бы госкорпорациям – крупнейшим налоговым плательщикам – иметь офшорные дочки за границей, так как это не что иное, как увод денег из-под налогообложения в Российской Федерации. Представьте, двести крупнейших российских компаний, формирующих 70% ВВП, имеют дочерние компании за границей, только у «Роснефти» их одиннадцать. Кстати, в прошлом году с такой инициативой в правительство обращался сам министр финансов Силуанов. Ему отказали. Сейчас, став первым вице-премьером, он пошёл по другому пути. Все эти вопросы вполне реально законодательно закрыть до конца года. Было бы желание.
– Вы назвали меры, которые можно охарактеризовать как «зализывание ран»…
– Конечно. Это, так сказать, тактические меры. Краеугольный вопрос практически всех социальных и экономических проблем – вопиющая недооценённость труда в нашей стране. Если в странах ЕС доля заработной платы к ВВП составляет порядка 60–65%, то в России – по официальным данным Росстата, 53%. 12 процентных пунктов уходят в прибыль. И наши работники за эквивалентные трудовые усилия получают в полтора раза меньше, чем их европейские коллеги.
Между тем в тех отраслях отечественного, условно говоря, производства, где есть активные и сильные профсоюзы (например, у лётного состава, авиадиспетчеров, докеров), зарплата вполне сравнима, а порой и выше, чем в странах Восточной (или, как сейчас говорят, Новой) Европы. У лётного состава в 2016 году она была 7 тысяч долларов. В Британии – 12 тысяч, но в Финляндии – 5100, а в Хорватии – 3900.
Авиадиспетчеры в РФ в среднем получают 5 тысяч евро. В Германии и Англии – 6 тысяч, а в Латвии – 1700. Докеры в питерском порту после забастовки – до 1200 евро. В среднем в Европе – 2500 евро. А в порту Клайпеды – тысячу евро. То есть денег хватает, чтобы людям платить приличную зарплату, выше, чем даже в странах Новой Европы.
В целом же мы занимаем 79-е место в мире по минимальной заработной плате на человека по индексу покупательной способности. Но при этом по ВВП на душу населения опять же по индексу покупательной способности – на 48-м месте. Если бы в России перераспределение создаваемого продукта было бы более справедливым, то при том же размере экономики зарплаты были бы существенно выше.
Это сняло бы значительную часть социальных проблем. Больше денег получали бы местные бюджеты, которые завязаны на подоходный налог. Значительно увеличилась бы наполняемость ПФР, ФОМС и Фонда социального страхования, так как они получают свои доходы пропорционально заработной плате работников.
Сейчас соотношение между выплатами пенсий и национальной экономикой (ВВП) в России – 8% (пенсионные выплаты – 8 триллионов рублей, экономика – порядка 100 триллионов). В Австрии – 12%, в Польше, Португалии и Франции – 14%, в Италии – 16, 3%. Больше зарплаты, больше пенсии – больше налогов, так как растёт потребительский рынок.
Следовательно, при более справедливом распределении национального продукта оживает и национальная экономика. У человека появляется возможность покупать товары длительного пользования, а у малого и среднего бизнеса, о пользе которого чиновники на словах так заботятся, появляется покупатель. Которого сейчас практически нет.
– Классика экономики. Но как заставить хозяина платить больше? Давеча МРОТ наконец-то сравняли с унизительным прожиточным минимумом, и радости у чиновников и у вас, депутатов, полные штаны!
– МРОТ в России ассоциируется с минимальным набором продуктовой корзины, которая позволяет не жить, а существовать. В той же Европе, в которой наши чиновники любят отдыхать, позиция иная. Минимальная зарплата, согласно Европейской социальной хартии, должна составлять 40% от средней зарплаты по стране. Это индикатор, который позволяет избегать вопиющего социального неравенства. И не только с точки зрения такой уж заботы о бедных, а с точки зрения поддержания своего потребительского рынка.
Если применить позиции хартии к нашей стране, то минималка должна быть в районе 17 тысяч. Так как Росстат объявил среднюю зарплату в марте этого года (до вычета НДФЛ) в 42 364 рубля.
– Большой шутник наш Росстат!
– Да. Его главная задача – вселять оптимизм в руководство. Население давно не верит, так как видит всё в своём кошельке. Но в принципе статведомство не сильно и лукавит. Средняя зарплата рассчитывается по тем людям, которые работают «вбелую» и платят налоги и отчисления. Таких 60% от всего трудоспособного населения. Это бюджетная сфера – например, врачи и учителя, которым за счёт сверхурочной работы подтянули среднюю зарплату. Это военные, спецслужбы, чиновничество, сотрудники крупных корпораций и банковского сектора. Остальные 40%, доходы которых не учитываются вообще, заняты в сельском хозяйстве, в строительстве, в сфере торговли…
Есть более точные критерии определения реальной средней зарплаты. Это медианный доход (50% населения получает доход выше медианного, 50% получает доход ниже медианного) – 23 500 рублей. И модальный (уровень дохода, который чаще всего встречается в исследуемой совокупности населения) – 13 200. 70% работников не могут обеспечить себе даже минимальный размер пенсии. Просто-напросто их отчислений не хватает: 13 200 – зарплата, отчисления примерно 2800 рублей в месяц. Поэтому минимальная пенсия в России не 8 тысяч, о которых говорят чиновники, а 4500. Остальное – прибавка из федерального бюджета до прожиточного минимума.
...А девочек менять
– Не такие уж большие деньги для нашего могучего и социального государства?!
– А тут уже включаются понятия «кто матери-истории более ценен». Теоретически доходы от экспорта нефти и газа должны были поступать в федеральный бюджет и затем идти на покрытие пенсионного дефицита. Но якобы для этой цели был Фонд национального благосостояния (ФНБ). Триллионы ушли туда. Теперь же мы видим, что никто дефицит ПФР закрывать не собирается. В мае этого года в ФНБ должно быть 3,7 триллиона рублей. Но на счетах в Банке России только 2,2 триллиона. Остальное передано ВЭБ, ВТБ, Газпромбанку и прочим. Формально это активы ФНБ, но фактически их у фонда уже нет.
– То есть деньги, которые нужны бедным, отдали супербогатым… Кто же тогда нами правит – президент, правительство или олигархи?
– Ни в одной стране сейчас не правит один человек. Любая система всегда представляет интересы наиболее организованных и активных социальных слоёв. В России в условиях низкой самоорганизации общества и его неспособности к активным действиям в защиту своих прав политическая система отражает интересы крупного, очень крупного капитала. Это вполне естественно, хотя и грустно…
«Аргументы Недели», Александр Чуйков
Фото http://www.belaruspartisan.org