Ни Справедливой России, ни честных выборов в Вольно-Надеждинском нет
Я уже немало пожила на свете, так что помню еще советские выборы, когда мы выбирали одного депутата из одного кандидата. Выбирали не только депутатов. Но неизменным оставалось главное: один из одного. Нерушимый блок коммунистов и беспартийных!
Потом нерушимость как-то пошатнулась, и однажды при выборе одного из одного в бюллетене появились две графы: «за» и «против». Я была «против», но как трудно было поставить галочку в этой графе! Привычка, знаете. К единогласию.
Потом нерушимость рухнула окончательно, и в избирательном бюллетене появились разные кандидаты в разном количестве, и невозможным и даже незаконным стал прежний выбор «один из одного».
Выборное законодательство менялось постоянно – даже чаще, чем пенсионное. Сначала нарабатывались определенные правила и процедуры… Потом стали нарабатываться приемы, как провести «в дамки» нужного кандидата – законные и незаконные. Потом эти приемы были поставлены на поток. О «каруселях» все знают, часто это сочетается с подвозом организованной толпы последовательно на несколько участков – это из незаконных приемов. Поскольку с незаконными приемами борются (не полиция, как правило), появляются попытки найти в законе лазейку и организовать нужный результат сравнительно честным способом. Это получается не всегда, поэтому все еще случаются яркие события: то председатель избирательной комиссии выскочит с подложным протоколом в окошко (это в Москве), то член УИКа съест подложный бюллетень (это во Владивостоке).
А на днях нам позвонили из Надеждинского: у нас выборы скоро, и такое творится!
В общем, в воскресенье я была в селе Вольно-Надеждинском, которое у нас запанибрата называют Надеждинском, как настоящий город.
Да, ситуация там интересная. Понятно, выборы грядут 13 сентября, в единый день голосования. Выбирают депутатов и главу поселения.
С главой у них забавно. Среди прочих баллотируется и ныне действующий, но не числящийся глава Столяров. Его, видите ли, доставали конкуренты: как же так, в участковой комиссии ваши непосредственные подчиненные, это недопустимо, они должны уйти! Ну да, конфликт интересов. Сменить проверенных людей на случайных? Но говорил же персонаж сценария «Берегись автомобиля» о поступлении в вуз: «Экзамены – это случайность, а в серьезном деле нельзя полагаться на случай!» И Столяров ушел сам. Уволился, подал в отставку – как угодно. С 16 августа он безработный. Или, говоря мягче, временно не работающий.
Это в реале он безработный. А в бюллетенях, которые уже успели отпечатать, он – глава сельского поселения Вольно-Надеждинское. И на торжествах по случаю окончания Второй мировой он выступал как глава поселения. И с избирателями встречается как глава.
Обман! Введение избирателей в заблуждение! Нарушение закона! Надо либо срочно перепечатывать бюллетени, либо срочно вычеркивать в готовых «главу» и писать «безработный».
Но перепечатывать вряд ли уже получится: началось досрочное голосование.
Это, кстати, новая фишка. Или современная мода: как можно больше проголосовать предварительно. Досрочно то есть. Как этого добиться, если и в положенный день голосовать ходят далеко не все? Есть разные приемы, они известны: соблазнить и привезти.
Эти приемы настолько известны, что однажды наши депутаты Госдумы озаботились честностью выборов и досрочное голосование отменила. Во избежание злоупотреблений.
Но досрочное голосование нужно слишком многим. Нашлись люди, обратились в Конституционный суд: как же так, это нарушение прав человека! А вдруг человек в командировку уезжает, в гости… да мало ли куда! А он сознательный, голосовать хочет. Досрочное голосование вернули… в каком-то безумном варианте. Досрочно голосовать можно за десять дней до срока. За десять дней! Так что началось голосование 2 сентября. Я в Надеждинск приехала 6-го, в воскресенье.
И вот я сижу в администрации, в избирательной комиссии Надеждинского сельского поселения. В сторонке сижу. Наблюдаю.
Народ идет потоком! В коридоре – очередь. Принимают желающих две женщины – члены избирательной комиссии. Бланки заявлений на досрочное голосование лежат горкой на столе, за которым сидит полицейская девушка. Но редко кто заполняет бланк на месте – в основном идут уже с заполненным. У некоторых от руки написанные. Член комиссии берет заявление, паспорт, заносит данные паспорта в специальный реестр, подает избирателю два бюллетеня и объясняет: «В голубом ставите одну галочку, в коричневом – от одной до пяти». Кабинки, как полагается – тайна голосования охраняется законом. Заполнив бюллетени в кабинке, избиратель подает их все той же женщине, у которой получал. Подает обычно в развернутом виде. Ни о какой тайне голосования, конечно, говорить не приходится. Женщина их берет, складывает, кладет в конверт и его заклеивает. Никакой урны – ни прозрачной, ни обычной: досрочное же голосование! Конверты кидают в коробку, которую потом должны спрятать в сейф… При мне так проголосовало около сотни.
Вообще-то члены комиссии должны спрашивать, почему гражданин решил проголосовать досрочно, и решить на месте, позволить ли ему, уважительная ли причина. Но спрашивала только член комиссии с совещательным голосом, чем очень раздражала дам за столом. Ответы на вопрос «почему» не отличались разнообразием, в основном «работаю 13-го» и «уезжаю». Вариант «в командировку еду» при мне не звучал ни разу. И то: какие командировки в деревне? А может, обожглись в первый день досрочного голосования, когда вопрос задали бабушке около 80 лет, а она возьми и ляпни про командировку…
Откуда берется такое количество желающих проголосовать? А подвозят. В основном на джипах, изредка появляется микрик: большие автобусы деревне не по чину.
Рассказывала кандидат в депутаты, что 3-го числа ей стали звонить люди из Раздольного и Тавричанки: у бараков стоят машины, наших алкашей собирают и куда-то везут! А куда? На голосование, вестимо. Все желающие могли посмотреть, как пьяные с трудом дошагивали до здания администрации, а одна женщина так и не дошла, на ступеньках упала. В багажнике одной машины водка, в другой деньгами расплачиваются. Все это засняли доброжелатели, ролики уже появились на Ютубе.
Но маргиналы, вероятно, быстро закончились: при мне в основном молодежь приходила, пьяных не было. По поводу одного гражданина я, правда, сомневаюсь.
Дня через два-три явно случился дефицит знакомых организаторов-перевозчиков: они стали на улицах обращаться к прохожим. И вот ситуация: к семейной паре подъезжает машина, и молодой человек предлагает: не хотите ли проголосовать? Пара отказывается, потом решает приколоться. Далее диалог:
- А почем?
- Мы бесплатно довезем.
- Нет, за голосование сколько заплатите?
- Это не мы, это другие заплатят, мы только возим.
- А за кого голосовать?
- За Столярова…
Коммунисты уже написали жалобы. То есть Гришуков написал (он ведь депутат краевого Заксобрания и местный генсек КПРФ) обращение в краевую прокуратуру и в краевую избирательную комиссию (в местные он тоже писал, но ответа не получил). Ведь среди кандидатов в Надеждинском районе есть и коммунисты. Члены ЛДПР собираются написать, а пока ходят в круглыми глазами, дивятся на местные предвыборные игрища. Я пыталась узнать у местных продвинутых граждан, есть ли в районе или хотя бы в Надеждинске «Справедливая Россия», но никто ничего вспомнить не мог. Ну и ладно. Это было праздное любопытство. «Единая Россия» не жалуется. То ли их все устраивает, то ли…
Возникает вопрос: а зачем все это? Зачем эта суета? Почему главой Надеждинска непременно должен быть ныне безработный Столяров? Почему депутатами должны быть определенные лица (если и по депутатам дают досрочникам рекомендации)? Или это просто по привычке тупого следования за «старшими»: если в Москве такое делали, то и нам надо, мы не рыжие? Или жажда стабильности, по Цою: «Сигареты в руках, чай на столе – так смыкается круг. И вдруг нам становится страшно что-то менять»? Или убедить себя и людей, что все под контролем? Или все еще проще: чтоб деньги остались в знакомых руках в связи с ТОР? В Приморье ведь организовывают несколько ТОР, «территорий опережающего развития», и на только что закончившемся Восточном экономическом форуме несколько раз упоминали ТОР «Надеждинская». Вроде бы кто-то деньги в него собирается вкладывать, компания большая – не говоря уж о потоке государственных денег. Может быть, в этих деньгах дело?
Причин может быть несколько – в том числе и неназванных. Но наличествующие действия избирательной комиссии – разрушительны. Прежде всего для самих надеждинцев. Их будущее пока что определяют маргиналы, поведшиеся на какую-то подачку – в разных случаях разную, в том числе и на призрак уважения: «За мной приехали, меня в хорошей машине везут, меня просят что-то сделать – от меня кое-что зависит!» Да, зависит – будущее поселка, будущее района, будущее жителей района. Но от кого зависит – такое и будущее. Молодежь, соглашаясь на это, становится на одну доску с пьяницами и прочими маргиналами и тем самым соглашается на такое же будущее.
Учительница рассказывает, что учит детей светлому, доброму, а потом встречает своего бывшего ученика в очереди на досрочное голосование. Он опускает голову, отворачивается, прячет глаза. «Гражданское общество? – вопрошает жительница поселка с чудесным названием Вольно-Надеждинское. – Да они в жизнь входят с заднего хода. Все время лезут через зад – значит, в жопе мы будем сидеть долго…»