Помните выборы в Госдуму в 2011 году? Перед выборами у оппозиции существовали три стратегии, придуманные Немцовым, Каспаровым и Навальным.
Стратегия Немцова была очень простая и называлась тоже просто: «Нах-нах». То есть все допущенные к выборам партии – … понятно что, так что нах-нах их, перечеркиваем бюллетень – и все дела.
Стратегия Каспарова была слишком уж стратегическая, так что в конкуренции проиграла.
Стратегия Навального тоже была очень простая, но с более сложным названием: «Голосуй за любую партию, кроме партии жуликов и воров». Ну и, судя по результатам, она и победила.
«Единая Россия» в Госдуме была сильно разбавлена. Большинство ей все-таки натянули, но отнюдь не конституционное, как раньше. Остальные получили больше голосов и больше мест.
Вообще обстановка сильно изменилась. Народ возмутился фальсификациями, пошли митинги, собирающие около ста тысяч народу. В Астрахани, где фальсификации были по беспределу, Олег Шеин объявил голодовку (правда, не по результатам думских выборов, а по мэрским). Результат? Он все-таки добился, чтобы видео с избирательных участков было выдано, но ЦИК, долго выдаче видео сопротивлявшийся, придумал выход: да, нарушения были, но на результат не повлияли. Потом были выборы президента, потом инаугурация Путина в пустом городе – в общем, веселье пошло по нарастающей.
А Дума в результате превратилась в «бешеный принтер». Cтала выдавать безумные законы с безумной скоростью.
И вот Немцов недавно написал в блоге (опубликовано на Эхе Москвы), что стратегия «Голосуй за любую партию, кроме партии жуликов и воров» – неправильная, а правильная была «Нах-нах».
А я так не думаю.
С «Нах-нахом» и фальсификаций-то особых не надо было бы: свой «электорат» «ЕР» привела бы на участки по любому, а остальные бы черкали бюллетени – и у других партий остались бы только горячие сторонники. А вот «Любая другая» позволила… что сделать? А продемонстрировать всем, что «любая другая» ничем от «ЕР» не отличается. То есть произошло, по современной терминологии, «расчехление» остальных партий.
Выяснилось, что депутаты чрезвычайно крепко держатся за свои мандаты. После «закона подлецов» представитель не прошедшей в Думу партии (не помню название, но какая-то из кремлевских новоделов) сказал: как хорошо, что мы в Думу не прошли: не пришлось принимать «закон подлецов». То есть косвенно признал, что его партия (члены) подчинилась бы давлению: «Или голосуй «за», или сдай мандат».
Это очень хороший результат! Все (в том числе остававшиеся еще наивные) поняли, что парламентская оппозиция – фикция, никакие «СР», КПРФ и ЛДПР не оппозиция, свой мандат им ближе к телу (некоторые говорят не о теле, а о сердце, но это спорный вопрос). А не будь этого, многие так и надеялись бы на них!
И вот последний аккорд: бюро президиума «Справедливой России» потребовало у четверых своих членов (Дмитрий и Геннадий Гудковы, Олег Шеин и Илья Пономарев) или выйти из других структур, или выйти из партии. Другие структуры – это Координационный Совет оппозиции (первые трое) и Левый фронт (Пономарев).
Ну что же. Олег Шеин и Илья Пономарев из «других структур» вышли. Гудковы пока нет, они типа надеются уговорить руководство партии отменить ультиматум.
«Я считаю себя обязанным исполнять решение партии, – написал в своем блоге Илья Пономарев, объясняя свой поступок. – Мне никто не запрещает участвовать в работе Левого Фронта, понятие членства в нем отсутствует, а руководящие органы вполне могут обойтись и без меня. Я считаю, что мандат в Госдуме вручен не лично мне по каким-то исключительным личным качествам, и избиратели голосовали за команду в целом – за партию Справедливая Россия и ее представителей в парламенте».
Тут он не совсем прав. «Команда в целом» состоит из отдельных людей. Из их репутаций. «Партия – это миллионов плечи, друг к другу прижатые туго»… И у всех партий авторитет генсеков… ну, скажем, неоднозначный. Хотя, конечно, однозначный, но я бы не назвала его высоким. А вот у некоторых партийцев – вполне приличный. Но потерять его – дело плевое. Например, подчинившись решению бюро президиума.
«Но пока я ощущаю себя одним из немногих депутатов, кто озвучивает голос разума, и буду бороться за свои взгляды до конца. Думаю, коллегам стоит поступить так же – в Думе голос Гудкова будет звучать куда как громче и весомее, чем у входа в нее».
В какой-то мере здесь Илья Пономарев прав. Если есть возможность говорить в Думе – ею следует пользоваться. Но, с другой стороны, кто доказал, что эта Дума – легитимна? Чуров? Да уж, авторитет. Прилично ли приличному человеку (или хотя бы просто разумному) находиться в неприличном обществе? Это вопрос его личного выбора, и ничего более. Следует только учитывать, что «круговая порука мажет, как копоть».
Дмитрий Гудков «не понимает»: «Если мы против жуликов и воров, то не нужно было никак отвечать на акт Магницкого, потому что он направлен против жуликов и воров, которые здесь воруют наши деньги и туда их вывозят. Поэтому закон Магницкого абсолютно пророссийский, он против наших жуликов и воров. Отвечать на это не стоило и голосовать за этот «антисиротский закон Димы Яковлева» тоже не стоило».
В партийной программе «СР» есть пункт за прямые губернаторские выборы – но парламентская фракция «СР» проголосовала за закон, который практически их отменяет. И кто ж после этого будет верить в партийную программу?
«Я не понимаю, почему партийная линия изменилась. Когда мы выходили с белыми лентами, участвовали в «итальянской забастовке», жесткую позицию занимали в Думе, и вдруг почему-то все поменялось».
«Почему-то».
Понятно, в партийную программу «СР» можно уже не верить. Но можно ли верить в наивного политика?
С другой стороны, Дмитрий Гудков оставляет руководству своей партии пространство для отступления, для сохранения лица. Типа, мы поторопились, мы были неправы, мы передумали…
Они бы, может, и передумали, да вот беда: думают не они. Их дело – исполнять то, что подумали другие.