Защита прав
Единственный аргумент судьи Спиваковой – ты виновен
Наталья ФОНИНА.
Закончился процесс над братьями Соболевыми. Их обвиняют в убийстве предпринимателя Павла Черного.
Братья настаивают на том, что оперативники пустили в ход жестокие пытки, чтобы выбить признание. Все обращения братьев Соболевых по поводу применения к ним незаконных методов расследования остались без ответа. В возбуждении уголовного дела отказано.
В редакции «АВ» имеются документы следствия и судебных процессов, которые заставили меня усомниться в виновности братьев Соболевых.
Все ходатайства и алиби отклонены судом
Обвинение построено на основании признательных показаний братьев. Братья заявлячют, что их показания выбили. Прокурор Малецкая уверена, что детализация телефонных переговоров – главный козырь в этом деле. Но ее выводы мне кажутся спорными. Дело в том, что телефон Виктора находился в машине Федора, на которой последний уехал из Спасска-Дальнего во Владивосток. Свидетели защиты подтверждают эти показания подсудимого. Значит, пользоваться телефоном в день убийства Виктор не мог?
Чем дальше, тем интереснее. В детализации телефонных переговоров, описанной в обвинительном заключении – неточности? До времени убийства оставалось меньше часа. В это время Федор с Виктором созванивались. Телефонная станция, фиксировавшая звонки с телефона Виктора, находится в Спасске-Дальнем. Точнее, судя по распечатке телефонных переговоров, Виктор в это время находился в Спасске-Дальнем и за столь короткий промежуток времени добраться до места убийства под Владивостоком просто не мог. Следствие даже не заметило этого.
Исходя из распечатки телефонных переговоров, что имеется в обвинительном заключении, у Виктора Соболева железное алиби.
Есть еще одно важное обстоятельство. На видеозаписи следственного эксперимента Виктор в неадекватном, подавленном состоянии. Он заикается. Как рассказывают родственники, проблем с речью у Виктора никогда не было. На видео адвокат, присутствовавший во время следственного эксперимента, спрашивает Виктора, почему тот заикается. Виктор дрожащим голосом отвечает: «Доктор сказал, из-за защемления позвоночного нерва».
Адвокат почему-то не интересуется, какой доктор и почему возникло защемление позвоночного нерва. Разве оно может произойти само собою?
Подсудимые говорили в судебном процессе, что некоторых отрывков видеозаписи следственного эксперимента в первоначальном варианте на диске не было. Отдельные фрагменты видео, по словам Соболевых, исчезли «таинственным образом». Но судья в проведении экспертизы диска отказала, объяснив, что такой возможности у суда нет.
Судья Л.А. Спивакова также отказала в экспертизе, которая помогла бы выяснять причины заикания. Она не удовлетворила ходатайства и о проведении фонологической экспертизы телефонных переговоров. Может быть, судья Спивакова не заинтересована в том, чтобы перевести косвенные доказательства в прямые?
В зал судебного заседания пригласили свидетелей защиты Тамару Г., Олесю Г., Анну М. Они говорили о том, что в день убийства Виктор никуда не выезжал из Спасска-Дальнего. Но в обвинительном заключении написано, что поскольку Олеся Г. в прошлом была гражданской женой Виктора, а Тамара Г. и Анна М. ее родственники, то суд не принял во внимание показания свидетелей. Во-первых, у Олеси Г. сейчас уже другая семья. О каких родственных связях можно говорить? Во-вторых, суд принял решение о приглашении в суд свидетелей и прекрасно понимал, кем являются эти свидетели. На каких основаниях суд не принимает во внимание их показания?
И почему суд принимает к сведению показания А. Кудашова, Д. Хана и А. Тейхреба? Как пишет подсудимый в многочисленных жалобах, эти оперативники пытали его. Неужели они скажут в судебном заседании, что издевались над Соболевыми? Почему бы не отстранить на время проверки этих сотрудников от занимаемых ими должностей?
Как всё происходило?
По версии обвинения, братья Соболевы убили Павла Черного на обочине дороги, на 42 километре дороги Владивосток – Артём через бухту Лазурная. В этом месте автотрассы часто стоит пост ГИБДД. Дело происходило в три часа дня. П. Черному нанесли удары балонным ключом по голове, затем братья якобы принялись затаскивать грузное тело в машину у всех на виду, стоя на оживленной трассе. Представьте такую картину: двое парней совершают убийство в час пик на обочине дороги, машины проезжают мимо, и никто этого не замечает. Более того, сами братья разумные – люди без психических отклонений (о чем говорится в уголовном деле). Кто из разумных людей станет убивать человека на обочине дороги в людном месте? Обвинение предъявляет свою версию как спланированное организованное убийство. Тогда как же нелепо оно спланировано!
И совсем не понятно, зачем Соболевы убили Павла Черного?
Предприниматель дружески относился к Федору, который работал у него некоторое время водителем. Когда Федор уволился и устроился в другую частную компанию, П. Черный предложил ему должность механика по обслуживанию автобусов. П. Черный настолько доверял Федору, что позволил собирать выручку с водителей. Федор не раз возил Павла с большой суммой денег, исчислявшейся в миллионах. И вдруг Федор, как утверждает обвинение, решил убить предпринимателя, чтобы завладеть 200 000 рублей. Но и такой суммы в кармане у предпринимателя не оказалось. В тот день, ставший последним в его жизни, Павел Черный уехал из Владивостока с 12 000 рублей.
Как говорит прокурор Малецкая, в деле все доказательства косвенные. Но разве может строиться обвинение в преступлении на косвенных доказательствах?
Его брат, Виктор, работал у предпринимателя Черного всего несколько дней, и то, чтобы оказать услугу брату. Потом отбыл в родной город Спасск и, по словам свидетелей защиты, никуда из города не отлучался. Но в показаниях свидетелей-водителей возникла путаница. Они дают показания о том, как познакомились с Соболевыми и при каких обстоятельствах видели. При этом, описывая Федора, как высокого худощавого человека, называют его именем Виктор.
Суд по сценарию?
Обвиняемые выбрали суд присяжных, надеясь на то, что именно заседатели из народа примут верное решение.
Но, по моему мнению, на суд присяжных оказывалось давление.
Во-первых, в списке вопросов к присяжным не было отражено никакой другой версии, версии кроме обвинения. Считаю это грубым нарушением. Адвокат Пожетнова напомнила судье Спиваковой о том, чтобы включить вопросы версии защиты. Но судья отказала в удовлетворении ходатайства.
Голосование присяжных в закрытой комнате продолжалось более трех часов. Когда присяжные вышли в зал судебных заседаний, судья взяла у них листы голосования, бегло просмотрела и сказала присяжным вернуться в закрытую комнату.
Затем она с листами голосования вышла из зала суда, сказала, что пошла принимать решение. Никто из находившихся в зале судебных заседаний ничего не понял, потому что это нарушение процесса. Вместо того, чтобы устранить противоречия публично, судья удалилась. Мы сидели в коридоре возле совещательной комнаты судьи и ждали развязки. До нас доносились обрывки фраз. Судья Спивакова, очевидно, с кем-то разговаривала по телефону. Она постоянно повторяла: «Не слушайте Пожетнову» (Н.А. Пожетнова – адвокат Виктора Соболева). Эту же фразу судья Спивакова не раз упоминала в судебном процессе, обращаясь к присяжным. Я предполагаю, что она могла звонить присяжным.
Если это так, то о каком независимом суде может идти речь?
Рассказывает Виктор Соболев:
– Надежды на правосудие остается все меньше. Но я буду настаивать на том, что не совершал преступления. Мне не в чем признаваться.
Наталья ФОНИНА.
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
