Издательство международной правозащитной организации Amnisty International в номере Amnestypress от 5 декабря опубликовало статью о политических репрессиях в России и антииммигрантской кампании властей. Каспаров.Ru публикует перевод этого материала.
В последние годы климат в области прав человека сменился с прохладного на очень морозный. Что на самом деле происходит у наших больших соседей? Корреспондент «Амнести пресс» встретилась со Светланой Ганнушкиной и Алексеем Сахниным. Оба они очень обеспокоены происходящим на родине. Основатель знаменитых правозащитных организаций «Мемориал» и комитета «Гражданского содействия», которые активно помогают мигрантам и другим меньшинствам в России, Светлана Ганнушкина стала в этом году лауреатом престижной премии имени Стига Ларссона. По словам Ганнушкиной, усиление репрессий в России стало результатом ослабления исполнительной власти в стране. Ведь только слабый режим вынужден прибегать к насилию для управления страной.
Но российская власть прибегает к репрессиям по любому поводу: в борьбе с оппозицией, для подавления гражданского общества, мигрантов или даже для осуществления реформы науки, говорит Ганнушкина.
В своей работе Светлана Ганнушкина постоянно сталкивается с людьми, которые каждый день живут в страхе, который в последнее время нагнетается по всей стране все сильнее.
«Мы видим весьма негативные тенденции в сегодняшней России. Например, во время сентябрьской кампании по выборам мэра Москвы не было ни одной политической силы, которая не прибегала бы к ксенофобской риторике», – сказала Светлана Ганнушкина на церемонии вручения премии имени Стига Ларссона.
В середине октября произошел новый всплеск ксенофобии, связанный с убийством молодого русского парня в московском районе Бирюлево. В убийстве был обвинен иммигрант из Азербайджана. Ганнушкина рассказывает, что люди вышли протестовать против того, что в их районе, расположенном вокруг большого рынка, на котором работает много мигрантов из Центральной Азии и Кавказа, обострилась криминогенная обстановка.
«Неожиданно появились националисты и резко повысили градус напряжения. Это могло перерасти в настоящий погром», – говорит Ганнушкина серьезно.
Она описывает, как после событий в Бирюлево власти открыли настоящую охоту на мигрантов, а полиция перестала глядеть на документы людей, но лишь разглядывала цвет кожи и форму лиц. В чем же причина роста ксенофобии в России? Для Светланы Ганнушкиной ответ очевиден:
Власти хотят направить накопившееся недовольство населения ситуацией в стране на мигрантов.
С нею согласен Алексей Сахнин из политического движения «Левый фронт». С июля этого года он живет в изгнании в Швеции. В этот пасмурный день он сидит в стокгольмском кафе, далеко от российской столицы в результате событий, случившихся во время массовой демонстрации на Болотной площади 6 мая 2012 года, за день до третьей путинской инаугурации. Это была одна из серии впечатляющих демонстраций протеста против официальных итогов парламентских и президентских выборов в 2011 и 2012 годов. Сотни людей были арестованы во время той акции протеста. Среди них лидер «Левого фронта» Сергей Удальцов, который сейчас находится под домашним арестом.
«Я видел, как мои друзья один за другим попадали в тюрьму после массовых протестов. Поскольку я был одним из немногих медийных лиц Левого фронта, оставшихся на свободе, меня также собирались арестовать, чтобы парализовать наше движение» – говорит Алексей Сахнин. Сегодня идет так называемый «Болотный процесс».
Правозащитные организации критикуют его по многим причинам. Например, один из фигурантов процесса, Михаил Косенко – Amnesty International назвала его узником совести – был приговорен к принудительному и бессрочному психиатрическому лечению за участие в мирных протестах. И это напоминает худшие методы, использовавшиеся против диссидентов в советское время.
Алексей Сахнин считает, демонстрация на Болотной площади показала, что политика Путина больше не пользуется былой поддержкой населения. Многочисленные репрессивные меры последнего времени связаны с тем, что путинское окружение пытается найти новые пути для мобилизации избирателей.
«Хорошим примером является закон о запрете «пропаганды гомосексуализма». Конечно, Россия никогда не была особенно толерантным по отношению к геям обществом, но этот вопрос не входил в число актуальных. Люди больше думали о социальных проблемах в стране. Но неожиданно все подконтрольные властям СМИ начали обсуждать гомосексуализм почти ежедневно», — отметил он.
Алексей Сахнин считает, что эта пропагандистская стратегия была не слишком эффективна, поскольку проблема гомосексуализма не очень волнует население.
«Я считаю гораздо более опасной мобилизацию людей вокруг ксенофобской повестки, – говорит Сахнин. – Она используется для оправдания роста уровня государственного насилия. Власти стремятся показать, как они «защищают граждан от опасных мигрантов», а для этого им требуется все более широкое применение репрессий».
Какие политические альтернативы остаются в сегодняшней России для тех, кто не поддерживает Путина? Например, известный оппозиционер Алексей Навальный, который недавно занял второе место на выборах мэра Москвы. В прошлом Левый фронт сотрудничал с ним в рамках широкой коалиции.
«Навальный не горит желанием сотрудничать с другими силами в оппозиции – он хочет быть единственным лидером», — говорит Алексей Сахнин, который считает его типичным правым популистом, к тому же тесно связанным с истеблишментом (хотя и не лично с Путиным). Похожего мнения придерживается Светлана Ганнушкина:
«Навальный очень популярен, но по моим ощущениям, он – опасный человек. Его риторика отдает вождизмом. Он апеллирует к эмоциям, а не к фактам», – говорит она на семинаре, организованном правозащитной организацией Civil Rights Defenders.
В России в последние годы происходили убийства как активистов-правозащитников, так и оппозиционных журналистов или адвокатов. Светлана Ганнушкина говорит, что она, разуеется, находится под угрозой нападения националистов. Но для нее главная проблема не в этом. Самое страшное – это чувство безысходности, которое охватывает, когда суды выносят политически мотивированные решения по приказу властей, сводя к нулю ее напряженную кропотливую работу.
«Но раздается звонок в дверь, и приходит еще кто-то, кто нуждается в помощи, – говорит Светлана со смехом. – и я просто не могу повесить на дверь офиса табличку «закрыто из-за депрессии».