В оруэлловской Океании свободой было сказать, что два плюс два — четыре. В судебной системе России — что время необратимо.
Несколько судебных решений, опубликованных на прошлой неделе, в преддверии двадцатилетнего юбилея российской Конституции, пришли как тот стук снизу, когда кажется, что достиг дна. И если раньше у судов были явные проблемы с определением смысла законов, то сейчас к ним добавляются проблемы со вторым началом термодинамики, не позволяющим повернуть время вспять.
Нет, 6 декабря от Московского городского суда никто не ожидал отмены прокурорского представления Региональной организации «Голос» и решения Замоскворецкого суда, подтвердившего законность выводов прокуроров.
Хотя «закон об иностранных агентах» не имеет ничего общего с Конституцией, никто не сомневался, что это не смутит Мосгорсуд. На основании этого «закона» организация «Голос» обвинялась в том, что непроведенные семинары об усилении роли муниципальных депутатов были способны изменить государственную политику.
Помимо того, что у нас местное самоуправление не входит в систему государственной власти (ст. 10 Конституции), в прокурорском представлении речь шла о самом классическом оруэлловском мыслепреступлении: «Голос» был виновен в том, что только задумал совершить, пусть и не совершил. Но негативное отношение Мосгорсуда к английской классической литературе известно: для судей это в лучшем случае мультики, а по «1984» только кино снимали.
Сильнее всего в тот день удивили мотивы отказа в приобщении к делу доклада комиссара Совета Европы по правам человека про «закон об иностранных агентах», где Комиссар призывал российские власти не применять закон к некоммерческим организациям. Председательствующий спросил:
— Что вам мешало приобщить доклад в суде первой инстанции?
— Районный суд вынес решение 10 июля, а доклад вышел только 15 июля, в день решения районного суда доклада просто не существовало.
— Значит, вам ничего не мешало приобщить его в районном суде, отказать!
Занавес? Еще нет.
В тот же день Конституционный суд РФ провозгласил постановление по новому делу Константина Маркина, военнослужившего, чью жалобу на отказ в предоставлении отпуска по уходу за ребенком он сначала отклонил, но которого потом поддержал Европейский суд по правам человека. КС решил, что если исполнению решения Европейского суда мешает законодательная норма, только КС может решить вопрос, что же делать, если закон соответствует Конституции, но противоречит Европейской Конвенции. Проблемы в Страсбурге возникают из-за несовершенства законов лишь в немногих делах, но такие дела часто среди самых важных.
Бросая вызов второму началу термодинамики, применять постановление от 6 декабря Конституционный суд начал еще до его вынесения. Определением от 24 октября он отклонил жалобу на неконституционность питерского гомофобного закона, повторив во многом свою аргументацию 2010 года о соответствии Конституции аналогичного закона Рязанской области. Рязанское определение, с которого, кстати, копировался питерский закон, еще можно было списать на непонимание судьями проблемы, на непонимание практики Европейского суда о свободе слова и собраний вне зависимости от сексуальной ориентации. Определение по петербургскому закону выносилось, когда Европейский суд уже однозначно высказался, что т.наз. «пропаганда гомосексуализма» не может быть основанием для запрета демонстраций в поддержку равенства прав, потому что «нет научных данных о том, что открытые дебаты о социальном статусе гомосексуалов могут как-то отрицательно повлиять на детей». Теперь уже прочитав и процитировав решение Европейского суда, 18 судей КС единогласно поддержали питерских «законодателей», объявивших наших сограждан «социально неравноценными». И между строк питерского определения читалось: «скажите спасибо, что не сажаем...» В этот раз судьи КС знали все необходимое, но предпочли утвердить самые темные, дремучие, дискриминационные предрассудки, а не защитить равенство прав по Конституции России.
Ну и для полноты картины дня «вести с полей».
Также 6 декабря состоялось еще одно важное заседание, на военной базе в Ханкале. Грозненский гарнизонный военный суд подтвердил законность прекращения расследования бомбардировки села Катыр-Юрт в феврале 2000 г. Европейский суд дважды, в 2005 г. и в 2010 г., осуждал Россию за неадекватное планирование операции генералом Шамановым, за применение войсками под его командованием неизбирательного оружия, что привело к десяткам жертв среди мирного населения — и только среди него, боевики не пострадали, за продолжающееся нерасследование этого преступления против человечности. Расследование было прекращено в четвертый раз. Военный судья решил, что после второго страсбургского решения 2010 года в деле появилась новая экспертиза, то обязательства по исполнению решений Европейского суда выполнена. То, что результаты расследования (отсутствие в действиях военных состава преступления) не имеют ничего общего с выводами суда по правам человека (ответственность военных за десятки гражданских жертв), военный суд не смутило. Но он хотя бы дружит с необратимостью течения времени. Тем не менее, его решение прекрасно встает в один ряд со все более многочисленными отказами в пересмотре дел после решений Европейского суда по правам человека — Пичугин, Агеевы, Маркин...
Конституция России принималась, чтобы таких судебных решений не было.
Конституции исполняется двадцать лет. И она выглядит все больше похожей на Бенджамина Баттона из рассказа Фрэнсиса Скотта Фицджеральда и фильма Дэвида Финчера, родившегося стариком и умершего младенцем. Родившись зрелой, Конституция все больше и больше страдает детскими болезнями: например, закрыв глаза, подумать, что спряталась от проблемы и тем самым решила ее. Только в отличие от Бенджамина Баттона, она не умирает, достигнув младенчества, она бросает вызов второму началу термодинамики и уходит в отрицательные величины. В минус двадцать лет, например, то есть еще в эпоху действия другой конституции, день рождения которой праздновался 5 декабря. Всего на неделю, но и на эпоху назад. Возможно, через восемь лет стоит ожидать новой актуальности лозунга «Соблюдайте свою Конституцию!» Вот только наступления минус пятьдесят шестой годовщины очень хочется избежать.