В Гарнизонном суде Владивостока при рассмотрении нового уголовного дела в отношении экс-майора Матвеева прокурор ходатайствовал о психиатрической экспертизе в отношении обвиняемого. В числе прочего, прокурор посчитал поведение Матвеева неадекватным, потому что Матвеев высказывал мнение, что исход суда предрешен.
Напомним, Игорь Матвеев в своем известном видео-обращении доложил всей стране о том, что в одной из воинских частей Владивостока солдат кормили собачьим кормом вместо тушенки. Сообщал он и о том, что на территории воинской части что-то строили иностранные рабочие. Матвеева уже осудили на 3,5 года за то, что он избил подчиненного. Однако окружение бывшего майора считает дело, за которое он мотает срок сейчас, сфабрикованным.
Сейчас, со слов Ольги Грянченко, адвоката Игоря Матвеева, ему вменяют что якобы он избил другого подчиненного и вымогал деньги с одного дезертира, чтобы тот не сел в тюрьму за дезертирство. Однако, как говорит Грянченко, хотя факт оставления солдатом службы и был установлен, наказать его за это нельзя, так как ввиду его состояния здоровья, он не может являться субъектом этого преступления.
Ольга Владимировна говорит, что позиция Матвеева в том, что он это преступление не совершал, на их взгляд, военнослужащие могли оговорить экс-майора, так как являются подчиненными тех людей, о которых Матвеев говорил в видео. Что касается потерпевшего, он, как ни крути, избежал наказания за деяние, которое считается серьезным преступлением.
Это заседание началось с того, что защитник Матвеева выразил свое мнение о ходатайстве обвинения. А ходатайство заключалось в том, чтобы назначить Матвееву судебно-психиатрическую стационарную экспертизу.
Защитник зачитал, почему , по мнению обвинения, Матвееву полагается экспертиза: «... в суде вел себя агрессивно, высказывал мнение о предрешенности уголовного дела, негативно отзывался о правоохранительной системе, перебивал представителя обвинения, не реагировал на замечания судьи, за нарушение порядка был удален из зала».
Тут хочется заметить, что, очевидно, по мнению гособвинителя Вяткина, заявившего ходатайство, любой вменяемый обвиняемый должен хвалить и боготворить работников прокуратуры, следствия и суда, верить, что только от умения его адвоката зависит все, а судью слушать с открытым ртом и придыханием.
Как пояснил защитник Матвеева, в ходатайстве должно быть отказано по следующим причинам:
«К ходатайству приложена незаверенная копия психиатрического заключения от 2011 года № 246. Мы полагаем, что ходатайство не аргументировано, опирается на недопустимый документ, а текст не соответствует действительности.
Во-первых, Матвеев никогда не лечился в психиатрических заведениях, а лишь обследовался, такое обследование он проходил в больнице Владикавказа, диагноз «шизофрения», как выяснилось позже, был установлен ошибочно. После повторной экспертизы Матвеев был восстановлен в высшем военном училище. Свыше 10 лет после этого он служил во внутренних войсках на высших командных должностях.
Во-вторых, в июне 2011 года в отношении Матвеева такая экспертиза уже проводилась, заключение приобщено к раннему уголовному делу. Согласно этому заключению, у Матвеева значительных нарушений психических функций не выявлено. В этом заключении даны ответы на вопросы об индивидуальных качествах Матвеева. Так эксперт-психолог отмечает, что в числе других черт у Матвеева выявлены такие особенности, как принципиальность, педантизм, повышенная требовательность, недостаток гибкости, склонность отстаивать собственные установки... Совокупность этих качеств существенно влияет на поведение Матвеева в юридически значимых ситуациях.
В-третьих, неизвестно откуда прокурором взято заключение от 14.07.2011 года — документ представляет из себя ненадлежащим образом заверенную ксерокопию. Где оригинал, неизвестно. Такой «документ» не может иметь юридического значения. Защита полагает, что ходатайство обвинения не мотивировано, безосновательное помещение подсудимого в психиатрический стационар может пагубно отразиться на его здоровье. В удовлетворении ходатайства отказать».
Адвокат Ольга Грянченко также поддержала коллегу. Она пояснила:
– Доводы обвинения о необходимости назначения стационарной экспертизы основаны на субъективной и недостоверной информации. Экспертизой устанавливается психическое состояние обвиняемого, когда возникают сомнения в его вменяемости. Сомнения в психической полноценности — это обоснованные предположения о наличие у лица психического расстройства, которое влияет на поведение. Чтобы было основание для судебно-психиатрической экспертизы, сомнение должно подтверждаться выявленными в ходе разбирательства дела обстоятельствами.
Как пояснила адвокат, существует только три группы обстоятельств, которые позволяют назначить судебно-психиатрическую экспертизу. Первое — если человек состоял на учете у психиатра, лечился, лежал в психбольнице и в этом роде.
Ко второй группе относятся такие проявления психического расстройства, которые можно увидеть без специальных познаний. Например, припадки.
– Если бы подсудимый ковырялся в носу и вытирал бы козюли об стол, я бы согласилась, что его поведение подпадает под эти признаки, – заявила Ольга Грянченко.
Третью группу обстоятельств составляют сообщения граждан о болезненных переживаниях и субъективных ощущениях.
По мнению адвоката Матвеева, то, что он не без оснований считает исход суда предрешенным, под эти признаки не попадает. Грянченко попросила судью проявить принципиальность, разрешая это ходатайство.
Перед тем, как высказаться по ходатайству, Матвеев спросил, почему ему не представили нового гособвинителя перед тем, как разбирать ходатайство, этим его лишили возможности заявить отвод.
Судья Дмитрий Бояркин заявил, что дальнейшее разбирательство на тему нового гособвинителя расценит как отказ от заявлений на тему ходатайства и попросил представиться гособвинителя. Им оказался Феликс Мамот, старший помощник военного прокурора ТОФ.
– Я прошу занести в протокол возражение участников процесса против действий председательствующего Бояркина Дмитрия Владимировича, который лишает возможности знать об участии нового гособвинителя, я лишаюсь права заявить отвод данному должностному лицу и получить надлежащую юридическою помощь. В настоящее время перед тем, как выразить позицию по заявленному ходатайству гособвинителя Вяткина... – начал Матвеев.
Однако говорил он недолго. Судья Бояркин перевернул все так, будто Матвеев отказался обозначить свое мнение по ходатайству и ушел совещаться, не выслушав мнения обвиняемого.
Когда судья ушел, прокурорские вышли в коридор, Матвеев, который находился в зале заседаний в клетке, поинтересовался, нормально ли, чтобы прокурорские выходили из комнаты, когда ушел судья. Не получится ли так, что они ему передают бумаги или пишут смски. Матвеев все говорил с адвокатами, ссылался на нормы права. А потом он сказал, что они могут фабриковать дела, как угодно, но когда он выйдет... А он, ведь, обязательно выйдет...
Матвеев переживал, что ему будут делать уколы в психиатрическом стационаре за время экспертизы.
Прошел час... Я уже не могла ждать и ушла. Через несколько часов мне позвонила Ольга Грянченко. Она была в шоке. Судья Бояркин удовлетворил ходатайство гособвинения. Они еще собрались заявить какие-то ходатайства, и слушания должны были продолжится.
Можно ли предположить, что психиатры Владивостока сделают Матвеева ненормальным? Учитывая эпопею с Седанкинским интернатом.
– Мы считаем, что это делается, чтобы сделать Игоря Матвеева овощем. Мы дальше будем обжаловать принятое решение. У Матвеева настроение нормальное, он намерен отстаивать права дальше, но он понимает сложность ситуации, – говорит Ольга Грянченко.
А мы считаем, что сейчас дело очень серьезное, потому что под удар ставится не просто свобода, а уже здоровье человека. Матвеев не похож на психа, мало того, мы так и не поняли, как отреагировали правоохранительные органы на увиденные им нарушения. Мы считаем, что сейчас наступила ситуация, когда граждане Приморья не должны оставаться равнодушными к жизни и здоровью человека, который во имя спасения наших мальчишек от издевательств, рискнул всем и проиграл.