не посчитали проживающих в СДВ людьми?
На стадии апелляции директор Приморского центра соцобслуживания Логачёв отказался от иска к «Арсеньевским вестям», ко мне и к сбежавшему из Седанкинского интерната Владимиру Лебедю. Хотя основанием для суда не принять отказ от иска могут быть нарушения прав и законных интересов граждан, краевая коллегия приняла отказ от иска Логачёва.
Когда я услышала, что в коллегии судья Розанова, мне стало противно. Дело в том, что в «АВ» были опубликованы критические статьи в связи с двумя обращениями граждан по поводу решения судьи Розановой. Первое от работника Малышева, который судился с работодателем Долгоруком. Иск в суд Малышева основывался на том, что Малышев работал без трудового договора у Долгорука, не получил зарплату за несколько месяцев.
Впрочем, работал он охранником и при нём произошла кража. Судья Розанова в своём решениеи ссылается на то, что работодатель не обязан заключать трудовой договор с работником, а, поскольку трудовой договор заключён не был, отношения между Малышевым и Долгоруком были не трудовыми, возникло обстоятельство в виде кражи, поэтому Долгорук Малышеву ничего не должен.
Собственно, почему меня смутило это решение? Меня смутила мотивировка. Если работа без трудового договора считается не трудовыми отношениями, а работодатель не обязан заключать трудовой договор, на мой взгляд, таким решением суда отменяется Трудовой кодекс, и не один работодатель уже не обязан платить ежемесячно зарплату работнику, а поскольку он ещё и не обязан заключать трудовой договор, следовательно, у работодателя вообще отсутствует обязанность платить за работу. Чисто на мой взгляд.
Вторая жалоба была со стороны Ирины и Николая Большаковых. Супруги принесли в «АВ» решение судьи Розановой, в котором две вторых страницы, ни одной пятой, и вообще страницы перепутаны. Напомним, Николай Большаков считает себя жертвой мошеннических действий со стороны Руслана Черенцова, который, со слов Большакова, отобрал у него две квартиры. Надо сказать, что о мошенническом отъёме квартир и имущества со стороны Черенцова, кроме Большакова, говорят и другие лица — Евсикова, Шарафудинов, Катькало...
У семьи Большаковых одна квартира находилась во Фрунзенском районе, вторая — в Первореченском. Супруга Большакова Ирина подала в суд, т.к. согласно Семейному кодексу, имеет право на половину семейного имущества. По Семейному кодексу, сделки с недвижимостью должны проходить только с письменного согласия второго супруга. Его не было. Черенцов пояснял, что не знал о том, что Большакова против сделки. Какая разница, знал он или нет, если согласия не было? Судья Розанова выносит решение в пользу Черенцова, мало того, она отменяеи обеспечительные меры, а так же запрет Черенцову отчуждать обе квартиры, ту, что находится в ведомстве Первореченского суда и ту, по которой шли тяжбы во Фрунзенском суде. Самое интересное, что Фрунзенский суд Большаков выиграл. Судья Наталья Шевякова признаёт сделку по квартире во Фрунзенском районе ничтожной.
Однако судья Марина Розанова, которая в то время работала в Первореченском райсуде, непонятно на каком основании разрешает отчуждать обе квартиры Черенцову, требования Большаковой не удовлетворяет. Это решение редакция «АВ» посчитала самым глупым решением Первореченского райсуда, среди поступивших в «АВ» в 2012 году. Судью Марину Розанову мы наградили грамотой «Ниже плинтуса».
Дело в том, что решение по квартире Большакову, расположенную во Фрунзенском районе г. Владивостока, выносила судья Шевякова, и мы судились с директором ПЦСЗН Логачёвым у судьи Шевяковой. Решение судьи Шевякова выпустила просто прекрасное для защиты прав людей, пострадавших от карательной психиатрии, поборов и других действий администрации интерната — установила, что опубликованные факты соответствуют действительности.
Естественно, как только мы увидели судью Розанову в судебной коллегии по такому больному делу, как наша тяжба с Логачёвым, я заявила ей отвод. Я начала объяснять, почему я вижу необъективность судьи Розановой и некомпетентность, и могу предположить, что она что-то имеет против судьи Шевяковой, но председательстующая судья Крайникова не дала мне договорить. Мало того, когда я пыталась объяснить свои основания для отвода, Крайникова вызвала судебного пристава. Юрист «АВ» Татьяна Демичева поддержала отвод и заявила отвод как судье Розановой, так и председательствующей судье Крайниковой за то, что та не позволила сообщить суду обстоятельства, вызывающие сомнения в объективности и беспристрастности судьи Розановой. Что в свою очередь явилась основанием для сомнения в объективности и беспристрастности самой председательствующей в судебном заседании судьи Крайниковой. В итоге, я и Демичева получили замечание за то, что заявили отвод судьям в связи с наличием обстоятельств, подпадающих под п.3 ч.1 ст. 16 ГПК РФ. Явившийся судебный пристав также велел мне молчать. Затем обсуждался вопрос по поводу логачёвского отказа от иска. Я написала длинные возражения как на саму апелляционную жалобу, так и на отказ от иска, кроме того, я выдвинула требование возмещения мне потерянного времени, потребовала сообщить о деяниях содержащих признаки ряда преступлений в следственный комитет. Это было в моих письменных объяснениях. Мои письменные пояснения не приняли. Заявить мне их устно не дали. Да мы не проиграли суд — Логачёв своим отказом от иска, можно сказать, признал, что мы всё это время о ситуации в интернате писали правду. Мы судились больше года и шесть полных рабочих дней. Мы доказали, что сведения, указанные в газете о деятельности Логачёва, — правда. А писала я в публикациях, которые оспаривал Логачёв, о том, что в Седанкинском интернате принуждают инвалидов работать за 200-1000 рублей в месяц, могут поместить в качестве наказания в комнату с решётками, колют какой-то дрянью и пичкают таблетками, что в интернате комнаты продаются за 500 тысяч рублей, и через кассу проходят не все деньги. Можно подумать, что я для себя старалась, что люди, которые и по сей день вынуждены терпеть издевательства, не люди вообще. В коридоре нас ждала Вера Перемыдко, сбежавшая из интерната. Она готова была дать пояснения и заявить, что отказ Логачёва от иска нарушает её права и права других проживающих в СДВ. Суд принял отказ от иска, не допросив её. Можно колоть, можно торговать комнатами в государственном учреждении, можно выпускать решения суда с двумя вторыми страницами!? Пояснять, почему заявляешь судье отвод, нельзя? Главное, судья Розанова во время процесса молчала, не дала никаких пояснений. Улыбалась. Какие мы молодцы! Нам удалось доказать, что нас нельзя наказывать за правду. На большее рассчитывать не приходится. Это страна розановых и логачёвых.