Экономика
Мафия и море
Б. РЕЗНИК
Борис РЕЗНИК, спецкор “Известий”; депутат Госдумы, член парламентской комиссии по борьбе с коррупцией, член президиума Российского национального антикоррупционного комитета
Незаконный сбыт за границу морепродуктов все еще приносит преступным сообществам миллиарды долларов.
Тогдашний президент Борис Ельцин дал указание тогдашнему руководителю контрольного управления Владимиру Путину “внимательно проверить факты и принять меры для защиты государственных интересов”.
Будущий президент отнесся к поручению своего шефа весьма ответственно. Из столицы на Дальний Восток вылетел спецрейс, битком набитый высокими федеральными чиновниками, среди которых были заместитель генерального прокурора, замминистра внутренних дел, замдиректора ФСБ, могущественный “рыбный” министр Александр Родин... Факты, изложенные в статьях “Мафия и море”, проверяли дотошно. Мало того, что они подтвердились, комиссия обнажала все новые и новые грани насквозь воровского, бандитского, принявшего абсолютно дикарские формы рыбного промысла.
За восемь месяцев, в течение которых велось наше журналистское расследование, были накоплены не только серьезные российские свидетельства о хищническом истреблении биоресурсов дальневосточных морей, с помощью коллег из влиятельной японской газеты “Хоккайдо симбун” мы заполучили документы просто уникальные, наглядно показывающие глубину и масштабы коррупции в рыбной отрасли. На первый взгляд бумаги самые что ни на есть простые: коносаменты, порт-клиренсы, по которым в зарубежных портах удостоверяется законность перемещения через границу грузов. Их необычность в том, что документы не были заполнены, но на них стояли все необходимые печати дальневосточных таможен. Даже личные печати инспекторов под личными номерами. Рядом штампик: “Выпуск разрешен”. Проставляй нужное и - вперед!
Японские власти, в том числе и спецслужбы, чрезвычайно обеспокоенные глобальным браконьерским опустошением биоресурсов морей-кормильцев, уже тогда не делали особой тайны из своих оперативных разработок и охотно ознакомили наших коллег из “Хоккайдо симбун” (те - нас) со схемой, где графически изобразили преступные взаимосвязи “российской и японской рыбных мафий”.
“Известия” опубликовали эту схему. Помню, как взъярился тогдашний начальник Управления ФСБ по Сахалинской области - ныне первый заместитель главы налоговой полиции страны С. Веревкин-Рохальский, увидев свое ведомство в ряду активных участников мафиозных структур. Он прислал в редакцию гневное письмо, в котором обещал привлечь к суду автора и редакцию за клевету. Мы стали готовиться к процессу, точно зная, что ничего хорошего ни Веревкину-Рохальскому, ни его управлению судебное разбирательство не сулит. “Известия” располагали обширным досье о тесной сплотке отдельных чекистов с мафиозными структурами, об организации браконьерского лова и незаконного сбыта морепродуктов в соседнюю страну офицерами ФСБ из так называемого “действующего резерва”.
Судебного иска от Веревкина-Рохальского мы так и не дождались.
Путинскую представительную комиссию в шок ввергли цифры: ежегодно из морей в исключительной экономической зоне российского Дальнего Востока “выгребали” около четырех миллионов тонн биоресурсов. Легальный экспорт из этого количества составлял менее миллиона тонн. Нелегальный “зашкаливал” за два миллиона тонн. На российском рынке оставалось меньше десяти (!) процентов от добытого. И это, как понимаете, не деликатесы - те уходили за границу почти полностью.
Путин, его комиссия серьезно пытались поставить заслон рыбной мафии. Они подготовили аналитическую записку, а главное - наметили кардинальные меры по наведению порядка. По меньшей мере три важных пункта из тех известных мне мероприятий выполнены. Вот они:
– В полном составе расформирована коллегия Госкомрыболовства во главе с ее председателем Родиным.
– Налажен космический мониторинг дислокации судов в Мировом океане. До этого браконьерские посудины совершенно бесконтрольно выходили в моря, ловили краба, морского ежа, лосося, сходились борт в борт с иностранцами, перегружали дары моря, получая взамен наличную валюту, либо нелегально доставляли их в порты сопредельных стран.
– Главными контролерами за деятельностью российских и иностранных рыболовных компаний в нашей экономической зоне стали пограничники.
В начале 2000 года, когда меня избрали в Госдуму, Путин, тогда еще не президент, но премьер-министр, принимал в Кремле группу независимых депутатов. Я спросил его, почему не выполнены все намеченные меры по борьбе с рыбной мафией?
- Знали бы, чего стоило выполнить только один - первый пункт о расформировании коллегии Госкомрыболовства, - сказал будущий президент России. - Я дважды готовил проект документа по этому поводу, отдавал в секретариат президента, и там его дважды теряли. И только когда передал бумагу из рук в руки Борису Николаевичу, решение состоялось. Но мы доведем до конца намеченное в полном объеме...
Пока что все попытки официальных властей побороть рыбную мафию наталкиваются на ее сплоченное сопротивление. В мафиозные структуры влились новые влиятельные силы из правительственных и правоохранительных ведомств. Да и прежние мафиози за пять лет прошли хорошую выучку, как можно изощренно обходить препятствия, время от времени возводимые на их пути.
Квота - фиговый листок браконьера
Своим чуть ли не главным достижением в деле “наведения порядка” в отечественном рыболовстве нынешнее руководство федерального профильного комитета считает продажу квот на вылов особо ценных пород рыб и морепродуктов на аукционных торгах. Недавно, выступая в Госдуме на “правительственном часе”, председатель Госкомрыболовства Евгений Наздратенко посетовал, что квоты значительно недоосваиваются и нашими, и иностранными рыбаками.
Это, как и многое другое, о чем говорил Наздратенко, была поспешная выдумка. Ему ли не знать, что только в портах Японии из наших морей сдается ценных пород рыб и морепродуктов в 7-10 раз больше выделенных квот, а средний неучтенный ежегодный доход только от продажи краба составляет 576 миллионов долларов!
На Дальнем Востоке все знают, что основа политической непотопляемости бывшего приморского губернатора Евгения Наздратенко во многом определялась его особыми отношениями с тамошними рыбными столпами-президентами: холдинговой компании “Дальморепродукт” Юрием Диденко, фирмы “Роллиз” Сергеем Дарькиным, Преображенской базы тралового флота Олегом Кожемяко. Диденко с его “Дальморепродуктом” скатился на грань банкротства, о чем мы подробно расскажем, Дарькин, заменив Наздратенко в губернаторском кресле, из закадычного друга превратился в злейшего врага. Остался у бывшего хозяина Приморья один оплот - Кожемяко. Дарькин ему “перекрыл кислород” в родном крае, и Наздратенко решил вывести друга на новые стратегические просторы. Куда? Все “лакомые куски” давно распределили...
...На юго-западе Камчатки есть такое сказочное место - озеро Курильское, нерестилище самой вкусной и дорогой рыбы нерки. Здесь ее успешно добывали и перерабатывали на собственном рыбоконсервном заводе № 55 рыбаки фирмы “Дельта”, которой руководил Юлий Любарский. Фирма процветала, а завод принимал деликатесную рыбу еще от доброй сотни камчатских компаний, участвовавших в ее добыче.
Бизнес Любарского в одночасье пошел прахом. Его предприятие просто лишили квот... В это же время (странное совпадение, не правда ли?) Юлия Борисовича зверски избили до полусмерти молотками. Бандитов, естественно, не нашли.
Я разговаривал с Любарским. Он категорически отвергает версию организации его избиения возможными конкурентами. “Зачем? Фирму и без того удушили, не дав ей квоты...”
Весь промысел камчатской нерки вместе с рыбоконсервным заводом полностью отошел к Олегу Кожемяко. Уж он-то квоты имеет сполна. Пригнал на Камчатку мощнейшую плавбазу “Томск”. На ней около четырехсот рыбаков. Нерку принимают только сами, со всех одиннадцати неводов. Прежде на приемке на каждом неводе было по нескольку камчатских рыбацких судов.
Но добыча нерки - дело сезонное. В другое время Кожемяко ставит “Томск” на приемку минтая. Тут странностей тоже немало. Например, администрация Камчатской области выделила рыбоконсервному заводу № 55, который не имеет своего флота, бесплатную квоту на вылов трех тысяч тонн минтая. РКЗ-55 заключает с Преображенской базой тралового флота (то есть сам с собой, так как один хозяин) договор о совместной деятельности по освоению минтая. Но завод остается совершенно в стороне: суда Кожемяко ловят минтай, сдают рыбу на его же плавбазу, там перерабатывают и продают за границу. А ведь администрация области выделила РКЗ-55 так называемую специальную квоту, которая должна идти на поддержку только береговых рыбоперерабатывающих предприятий. В нашем случае задействован не камчатский берег, а приморская плавбаза. Даже налоги и те “Томск” обязан заплатить в Приморье, по месту приписки.
Необъяснимая “щедрость” камчатского губернатора Машковцева станет еще более необъяснимой, когда все того же Олега Кожемяко власти области попытаются спасти от уголовной ответственности.
Недавно, в конце июня нынешнего года, госинспектор Камчатской спецморинспекции Минприроды РФ Юрий Бельмесов вместе с сотрудниками камчатских управлений ФСБ и МВД досмотрели плавбазу “Томск” и обнаружили на ее борту неучтенного минтая на сумму более семи миллионов долларов! Капитан-директор “Томска” Александр Дмитриев дал по этому поводу наивное и смешное объяснение: “Излишки продукции объясняю слабым контролем со стороны ответственных за это лиц”.
По факту банкротства было возбуждено уголовное дело. А дальше включились некие мощные и неведомые силы: судно запретили арестовывать и препровождать в порт для разбирательства. Плавбаза отпущена, браконьерская продукция не перегружена на склады...
Тихо на границе. Но не верьте этой тишине
Есть у меня грех на душе, в котором должен публично покаяться. Пять лет назад, когда готовил материалы журналистского расследования “Мафия и море”, сложилось у меня убеждение, что тогдашние “охранители” отечественных биоресурсов - специальное подразделение Госкомрыболовства - самые что ни на есть первые разбойники и воры. Я тогда подробно описал, как они на патрульных судах “челночили” на Хоккайдо и обратно, загружая на борт электронику, иномарки, полученные “в благодарность” от японских браконьеров, как брали у них же на мелкие расходы за раз по 130 тысяч долларов... Это факты из уголовного дела, возбужденного тогда японской полицией.
В газетных публикациях, в разговорах с членами путинской комиссии я горячо ратовал за передачу охраны наших морских богатств пограничникам, как тогда казалось, самым неподкупным, самым ответственным и принципиальным. Свершилось. Теперь самое время посмотреть, что из этого вышло?
...Говорят, по капле можно познать вкус океана. Почему бы по ситуации в отдельно взятом районе российской исключительной экономической зоны, близ о. Парамушир (Северные Курилы), опять-таки за исключительно короткий временной период (он приблизительно совпадает с моментом обнаружения браконьерского улова на плавбазе “Томск”), не представить себе масштабы наших рыбных потерь?
Итак, держим в уме семь миллионов долларов за уворованный минтай, который обнаружила бригада госинспектора по охране природы Ю. Бельмесова на “Томске”. Все тот же Бельмесов со товарищи, заметьте, на арендованном судне “Карат” (своего-то нет) патрулирует район лова близ Парамушира, досматривает два японских траулера “Тайко Мару-63” и “Тора Мару-58”. На обоих - около двухсот тонн ценных видов морепродуктов, естественно, неучтенных. Очередной ущерб государству - без малого полмиллиона долларов.
На следующем траулере - “Кайе Мару-28” - по документам значится выловленным малоценный кальмар - 156 тонн. На самом деле кальмара всего... одна (!) тонна. Морозильные камеры забиты палтусом, треской, минтаем... И здесь нашу страну обокрали еще на полмиллиона долларов!
В том районе промышляли 14 японских траулеров. Они имели разрешение на вылов трех тонн минтая. Отметим важное: на каждом иностранном судне на все время промысла в наших водах находится особый контролер - госинспектор пограничной службы. Ему предписано радеть о государственных интересах так, чтобы лишний рыбий хвост не попал бесплатно в чужие сети. Ан, получается, что иные инспекторы-пограничники вроде Сергея Рачинского, который “контролировал” “Кайе Мару-28”, оказывается, кальмара от палтуса отличить не могут и в счете ошибаются в иностранную пользу на сотни тонн...
С тех же пределов еще один весьма показательный пример. Когда Бельмесов досматривал японские суда, в районе лова находилось еще несколько траулеров этой страны. Рядом стоял патрульный корабль пограничников. Как и положено по плану взаимодействия органов охраны, Бельмесов обратился к руководству Северо-Восточного регионального управления погранслужбы с просьбой досмотреть оставшиеся в районе промысла иностранные суда, поскольку - в этом инспектор абсолютно убежден - и на них находились браконьерские морепродукты в огромном количестве. Как отреагировали пограничники? Они позволили всем японским траулерам спокойно сняться с якоря и отбыть в родной порт Кусиро без досмотра.
После задержания “Тайко Мару-63” и “Тора Мару-58” остальные 12 японских судов в район промысла больше не вернулись, хотя у них еще оставались промысловое время и неосвоенные квоты вылова. Они свое взяли. И не только свое - наше. Специалисты Камчатской спецморинспекции по охране природы произвели расчет вылова японскими траулерами, используя материалы по фактической работе двух задержанных судов. За основу брался вылов за одно траление. Ориентировочный перелов квоты по минтаю по 14 траулерам составил 3,5 тысячи тонн - вдвое больше разрешенного! При соучастии в этом преступлении наших пограничников.
Против японских капитанов-браконьеров возбуждены уголовные дела. А какую ответственность понесет их “крыша” - госинспекторы погранслужбы? Наверное, никакую, поскольку их взял под свое “крышевание” аж сам начальник Камчатской госморинспекции Северо-Восточного регионального управления федеральной погранслужбы капитан 1 ранга В. Грабов. После этих событий он издал распоряжение, в котором требует “пресекать все попытки проведения контрольно-проверочных мероприятий” другими ведомствами без согласования с ним.
Не мешайте воровать, в самом деле!
...Только за одно патрулирование бригада Бельмесова выявила ущерб, нанесенный России почти в десять миллионов долларов! Теперь обратимся к справке начальника Управления по надзору за исполнением законов Генеральной прокуратуры Т. Пахоменко. Она пишет: “...эффективность работы контролирующих и правоохранительных органов по выявлению и пресечению правонарушений в сфере охраны рыбных запасов составляет 1,5 процента от объемов совершаемых правонарушений соответствующей направленности”. Зная это, нетрудно подсчитать, “сколько вытекло портвейна из открытого бассейна”.
Где грязные деньги - там нет чести
Если раньше покровительство оплачивали в основном преданностью и послушанием, то теперь еще и чемоданчиками с “зеленью”. Знающие люди называли мне умопомрачительную цифру - сколько стоит место инспектора в системе пограничной госморинспекции. Они и получают там очень даже неплохо - до ста долларов только командировочных за каждый день пребывания на борту иностранного судна во время путины. А если еще и глаза закрывают на перелов...
У инспектора-пограничника Карагодина из Магадана, например, таможенники изъяли, когда он сходил с борта иностранного рыболовного судна, 54 тысячи долларов. Плата “за понимание”. Иные инспектора за время путины “наваривают” по 150-200 тысяч долларов. И что уж тут талдычить о морали, преданности Родине - наступает темная власть жадной глотки.
Дело доходит до совершенно постыдного крохоборства. Например, существует порядок, утвержденный постановлением правительства, по которому все конфискованные морепродукты пограничники в обязательном порядке должны передавать наделенному правом их реализации Российскому фонду федерального имущества. Но начальник Тихоокеанского регионального управления ФПС РФ генерал-полковник Павел Тарасенко так любит свою отдельно взятую воинскую часть 2306, что личной телеграммой распорядился отдать бойцам “на улучшение котлового питания” 5650 килограммов конфискованного краба камчатского (цена которому 10-12 долларов за килограмм. - Б.Р.). До этого его заместители направили в ту же в/ч еще 5635 килограммов краба.
Не стало ли плохо воинам-пограничникам от неумеренного поедания деликатесного продукта? Успокоила прокуратура Приморского края, сообщив: “Передача рыбопродукции на улучшение котлового довольствия не производилась”. Не анекдот ли: съесть-то он съест, да кто ж ему даст...
Тогда поинтересуемся: куда на самом деле подевали одиннадцать тонн краба, на деньги, вырученные от продажи которого можно было бы целый месяц обеспечивать “пайковым довольствием” почти три тысячи офицеров и прапорщиков прославленного Тихоокеанского погрануправления?!
Грустно, но приходится признать, не пограничники одолевают рыбную мафию, мафия подминает под себя охранителей российских рубежей и отечественных морских ресурсов. Я встретился со многими моими давними друзьями - дальневосточными пограничниками. Одни еще служат, другие - уволились в запас. Мы говорили о том, о чем давно уже идут пересуды в офицерской среде. Например, о весьма сомнительных контактах отдельных высокопоставленных командиров с не менее сомнительными рыбными фирмачами. Эти пограничные начальники работают “на дружбу” своеобразно: дают команду подчиненным “нещадно проверять такие-то и такие-то суда”, дескать, есть оперативная информация об их злоупотреблениях. На самом деле все просто: так “зажимают” конкурентов, а для “дружественных фирм” соответственно создают “крышу”.
Секреты еще одной “технологии взаимодействия” некоторых командиров-пограничников с отечественной рыбной мафией открыл мне недавний командир сторожевого пограничного корабля, который базировался на Сахалине. Связаны эти секреты с так называемым дрифтерным ловом лосося. Вообще-то морское право запрещает дрифтерный промысел - это четырех-пятикилометровые заглубленные дрейфующие сети. У нас так рыбачить разрешено в “научных целях”. Попасть в научную программу обыкновенной фирме без высоких покровителей невозможно. Тогда-то и приходят на помощь пограничники. Заключают с некоей “дружественной” компанией договор, по которому она выделяет охранителям рубежей в помощь для борьбы с браконьерами свое судно с условием: если команда обнаруживает дрифтерную сеть, она ее выбирает, продукцию поднимает на борт и сдает на реализацию. Дальше - так:
Вышел сейнер-помощник на патрулирование, а от берегов Хоккайдо тут же отчаливает и устремляется в район лова другая посудина этой же компании с дрифтерной сетью на борту (стоит такая сеть, кстати, от 150 до 200 тысяч долларов). Поставили сеть и - опять на Хоккайдо. А к сети, между прочим, пришпандорен радиобуй, частоту которого знает только капитан патрульного судна. Выводит он свой корабль на сеть, поднимает на борт 5-8 тонн отборного лосося и спешит сдать его на Хоккайдо. Там перегружает сеть на то же судно, которое ее сбрасывало, и составляет акт “Об уничтожении запрещенного орудия лова”. Затем все повторяется.
Рыбаки говорят: месяц на дрифтерном лове лосося - и можно год не работать...
То, о чем рассказал, - лишь узелки в мафиозном спруте безудержной наживы, развращающей людей и даже целые ведомства. Как с этим бороться? Кто, как и какую политику ведет в рыбной отрасли страны - об этом в следующем материале.
Б.Резник. “Известия”, 17 июля 2002 г.
(Продолжение следует.)
Другие статьи номера в рубрике Экономика:
