В молодости я, сам того не желая, прославился среди «корпуса блондинок» и моряцкой братии тем, что у меня «лёгкая рука» «СВОДНИКА»! Переженил (удачно!) многих своих друзей… Но один случай мне запомнился, как выдающийся своей необычностью.

В 1960 году я ехал в поезде в город Николаев от Морагентства по перегону судов, в коем я тогда работал, на приёмку вновь построенного БМРТ «Владимир Арсеньев» в качестве 2-го пом. капитана. В моём купе оказался попутчик Юрий, 3-й механик на БМРТ «Лермонтов». Он тоже ехал на приёмку на тот же завод им. Носенко, но от другой конторы – базы Реффлота.

Настроение у нас обоих было прекрасное: мой траулер следовал назначением на Цейлон (поиск рыбных районов и далее – в Находку, на ДВ), а Юра следовал на Мадагаскар с той же целью.

Перво-наперво мы сбегали в вагон-ресторан и «затарились» по ЛГМ (летняя грузовая марка осадки судна – максимально допустимая!). Когда я шёл по проходу к проводницам попросить у них два стакана чаю (срочно потребовалась «тара»!), то увидел в одном из купе двух смазливых хохотушек.

Я тормознулся, заинтересованный: они что-то писали друг другу на листе бумаги и заразительно заливались хохотом. Понятно: «конспираторы!» – решил я. Наверняка, студяги… едут на практику в Николаев. А, вдруг – на тот же завод? Надо провести разведку боем с помощью тяжёлой артиллерии: коньяка с журавлём (Молдова)!

Сообщил об идее Юрию. Тот – против! «Нам есть о чём поговорить самим, на кой хрен мы будем развлекать этих мартышек? Не станут же они отдаваться нам в этом курятнике?»

Но… Я образумил его: «В полугодовых наших рейсах мы потом не простим себе такое упущение… шанса!» Он, скрепя сердцем, НЕХОТЯ! (запомним это!) – согласился. И мы пошли…

– Можно к вам?…

В ответ – молчание. Только переглядываются и застенчиво улыбаются… Мы зашли, пузырь и шоколад с лимоном – на стол! Молчание. Ухмылки. Я залился соловьём! Эффект – тот же! И вдруг одна из них берёт исписанный каракулями лист, переворачивает его и на чистой стороне пишет:

«Мы – глухонемые!»

Лёгкое замешательство мы, конечно, скрыли… Схватили карандаши, они дали нам бумагу и… началось общение… под коньяк с шоколадом.

Девоньки наши, на удивление, оказались смышлёными и с весёлым юмором… Как будто и не существовало их ущербного статуса… Хохот стоял такой, что у открытой двери купе останавливались прохожие в недоумении: все молчат, что-то пишут, а потом – хохочут! Это напоминало старый анекдот: компания закадычных друзей в своём кругу уже пересказали друг другу все анекдоты, а потому – называли только их номера и смеялись до упаду!

Эпилог, для краткости: с Юрой мы встретились, как водится у моряков, на нейтральной территории – в Африке (Сенегал, порт Дакар) через потора года. После хлопанья по спине и взрывов радости, он спросил меня:

– Я только вчера прибыл в Дакар. Ты не подскажешь, что бы мне здесь приобрести жене? Всё-таки, Дакар – осколок Франции?

Я ему:

– Юра, остынь и не ломай себе голову! Жена – это бетономешалка! Что в неё не кидай, а ответ один – скрежет! Лично я купил несколько упаковок, по 10 флаконов в каждой, духов «Poison» (Пойсон – в переводе – яд!). Последний писк! Бабам своего яду мало, так они запали – травить мужиков этим снадобьем – «Пойсоном»! И так мне хватит для презентов всем бабам в Морагентстве – моей конторе и всему «корпусу блондинок» в ресторане «Балтика»! А ты давно попался в капкан, а кто жена?

Юра:

– И он ещё спрашивает! Сам же сосватал мне Наташку. Ты что, забыл купе поезда в МЫколаЙИВ?

Тут уже я заблеял:

– Так она же… была немая!! И глухая!

Он:

– А ты знаешь ещё такого счастливца, который не слышит НИ СЛОВА претензий и ворчания? Зато сам может костерить жену, как боцман, на все буквы… А в отве – ОБВОРОЖИТЕЛЬНАЯ УЛЫБКА и нежные объятья!

Это была моя самая удачная матримониальная акция, которая вызвала у меня жгучее чувство… Зависти

Евгений ФЕДОРОВ, (1961 год).