родолжение, начало в №№ 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40
Молодая гвардия «под носом» у Буратино…
Так бы мы и стояли, не рискуя перейти Каменноостровский проспект, если бы не увидели на той стороне Тамару Александровну Малушину. Быстрым «летящим» шагом она двигалась вдоль тротуара, направляясь в свою мастерскую, которая занимала часть «опекушинской». Собственно, после войны Тамара Александровна помешала снести последнюю, подняв из руинного состояния до рабочего уровня!
Образно выражаясь, послужила мышкой-норушкой, которая бежала-бежала, набежала на рукавичку и превратила ее в терем со многими «жильцами»-ваятелями. И даже «турецкий- медведь», строя рядом гостиницу, не сумел рукавичку подмять под себя! Как это случилось с гислеровскими банями, от которых осталось одно мокрое место!
Кстати сказать, еще одна женщина-скульптор (Жермен Яновна Мелуп) с удивительно легкой походкой обреталась в бывшей опекушинской мастерской. После войны она одна пешком через всю Европу, заглядывая во все встречные и поперечные страны, пришла из Парижа в Ленинград, и здесь осела! Это ее скульптурная композиция украшает могилу Виталия Бианки на Богословском кладбище. Жаль только, с плеча мраморной девочки охотники за деньгами все время сбивают мраморную белочку.
Мы и не заметили (видимо, летящая походка – вещь заразная, легко переносимая по воздуху!), как от Силина моста переместились к мосту Гислеровскому, а затем – к Карповскому. Теперь направо от нас оказался Вяземский переулок. С Вяземским садиком на набережной Малой Невки. Там же, на набережной, Вяземскому садику противолежит Дзержинский садик, ныне снова переименованный в Лопухинский.
Уже не первое столетие садики спорят между собой: который из них матери-Родине дороже?! Лопухинский бъет себя в грудь: «Я, я,я!» А Вяземский скромно не соглашается.
Аргументы Лопухинского (бывшего Дзержинского садика…). «Я важнее потому, что через меня шла дорожка к мосту, который соединял Аптекарский остров Петроградской стороны с Каменноостровским дворцом! А Каменноостровский дворец построен на полянке, излюбленном месте игр маленького Павлика, будущего императора.
Кстати, он возможно никогда бы и не стал императором, если бы это его право не поддержала личная гвардия, детский мушкетерский («потешный») полк, казарма которого до сих пор сохранилась на Каменном острове. Мушкетерский полк сыграл в судьбе Павла Первого такую же роль, как и потешный полк Петра в утверждении шефа на царском престоле.
Потомки «Павловских мушкетеров» как полковой организм до сих пор сохраняются в Париже в среде русской эмиграции.
Мораль, которую мы выводим из этого : правителей России на престол всегда возводят молодые. И не просто молодые, а «молодая гвардия»! А она появляется у лидера, вожака, наследника престола, еще в детстве.
Это хорошо понимали и принц Ольденбургский, (дача которого в двух шагах от Каменноостровской дворцовой галереи), и сменивший его в роли общественного попечителя детства Феликс Дзержинский. Собственно, почему и садик переименовали в Дзержинский, и лучший (специально для детей!!!) памятник Железному Феликсу из бронзы здесь же поставили?
Когда «Республику Шкид» перевели из центра города на Каменный остров, весь остров был переименован в «Детский»! Потом колонию перекинули обратно через малую Невку на улицу Даля. В створе улицы Даля размещался причал, где коротал зиму «Морской охотник» и отдельные колонисты из «республики Шкид» время от времени становились юнгами Балтийского флота!..»
«Республика Шкид»! – возразил Вяземский садик, – Это книга Леонида Пантелеева и моя епархия! По мне он любил гулять! И у меня написал свой знаменитый рассказ «Честное слово!»… Честное слово, – у меня!..»
Заметим, что рассказ писателя Леонида Пантелеева «Честное слово» написан как социальный заказ! Это «обработка» для детей истории русского солдата времен Первой Мировой войны. Солдата определили на пост во внутреннем дворе захваченной прусской крепости (средневекового замка). И забыли о нем… А крепость – законсервировали. То есть заложили кирпичом все входы и выходы. Каково же было удивление людей, через семь лет расконсервировавших вход, когда из темноты им навстречу донеслось по-русски: «Стой! Кто идет!»
Ввиду всего вышеизложенного, вовсе не кажется странным предложение – именно на Песочной набережной Малой Невки построить Ленинградский Дворец Молодежи. Хотя предложение не встретило единодушной поддержки. По поводу места застройки между районами города шла непримиримая конкурентная борьба!
Рассматривался даже вариант строительства Ленинградского Дворца Молодежи в Царском Селе (город Пушкин) – поближе к первому зданию Государственного Лицея! А победил уголок, образованный Песочной набережной и бывшей Песочной улицей (ныне профессора Попова)! Почему? В копилку аргументов «за» уже не поместились два крошечных довода.
Я предложил архитектору Князеву (ратовавшему за площадку между улицей Даля, Профессора Попова и Песочной набережной) установить здесь, на месте дровяного склада, памятник Буратино. На даче, в дачно-строительном кооперативе «Дюны», с нашего участка рухнула на Главную улицу гигантская ель. После ее распиловки комлевая часть толстого ствола длиной не менее 4-5 метров, проломившая забор, осталась висеть мостом через канаву.
Из этого бревна спокойно можно было вырезать трехметрового деревянного парня с полуметровым носом из цельного куска древесины! И установить перед входом в будущий дворец! «Не знаю, как насчет памятника Буратино, – ответил мне архитектор Князев, – Но вот стелу, посвященную советской молодежи, может быть, и поставим. Над этим надо подумать!»
Всеволод Мельников.
Рисунок: http://fs00.infourok.ru.