Я – нет. Думаю, его ближайшие соратники тоже.
Более того, некоторые деятели оппозиции считают такое поведение приемлемым способом самозащиты. На недавнем митинге на Пушкинской площади в Москве кто-то из выступавших, комментируя ситуацию с Лебедевым, заявил, что каждый вправе выбирать для себя оптимальную линию защиты. То есть выйти сухим из воды за счет показаний на своих товарищей – приемлемая линия защиты!
После этого я не удивлюсь, если тот оратор и поддерживающие его коллеги при случае последуют примеру Константина Лебедева.
Первый звоночек в этом деле прозвонил, когда другой социалист – Леонид Развозжаев, измученный двухсуточной (!) голодовкой, неизвестностью и угрозами расправы с ним и его семьей, дал следствию признательные показания.
Многие сочли его трудное положение оправдывающим обстоятельством, а потом с восторгом приняли его отказ от показаний, данных под давлением. Отказ отказом, но слово – не воробей, особенно сказанное на видеокамеру.
Можно не сомневаться, что показания Развозжаева будут положены в основу обвинительных приговоров по «Болотному делу».
Идея о том, что показания можно дать, а потом от них отказаться – забавная идея. Некоторые лукавцы так и поступают. Например, Глеб Павловский еще в советские времена неоднократно давал в КГБ показания и каялся, потом публично раскаивался в покаянии, а затем каялся перед властью снова – все в зависимости от остроты ситуации и реальности угроз. И что? Ничего страшного, до сих пор на плаву, поскольку никогда не тонет.
Все последние годы, оставаясь при этом в удручающем меньшинстве, я призывал либеральную оппозицию воздержаться от компрометирующего ее сотрудничества с левыми. Не потому, что там много слабаков и провокаторов, а потому, что левые представляют собой совершенно иной пласт политической культуры, имеют совсем другие моральные ценности и ориентированы на противоположенный политический результат.
Все тщетно. Либеральная оппозиция сливалась с левыми в организационном экстазе при каждом удобном случае. Сколько людей, разделяющих либеральные ценности, предпочло дистанцироваться от этого сомнительного симбиоза, можно только догадываться.
Об этом 7 апреля говорили на IV съезде «Солидарности» петербургские делегаты Иосиф Скаковский и Всеволод Нелаев. Люди приходят протестовать, но увидев красные знамена и коммунистическую символику, поворачиваются, уходят и больше не возвращаются.
Сколько в результате этого либеральная оппозиция приобрела красных сторонников и потеряла своих, подсчитать невозможно.
Налицо, однако, тот факт, что либеральный костяк, составлявший в декабре 2011 года, по оценке «Левада-центра», 75-80% участников белого протеста, по мере привлечения к протестным акциям левых и националистов ослабевал. Пока белый протест превращался в красный с коричневыми прожилками, интеллигенция и средний класс его покидали.
В конце концов, он окончательно потерял массовость и сдулся – отчасти в силу объективных причин, отчасти вследствие насыщения оппозиционной среды малосимпатичными обществу элементами. Сделано это было по глупости или преднамеренно – вопрос, ответ на который найдут архивисты или следователи, если им когда-нибудь удастся добраться до документов сегодняшнего дня.
Пока же мы продолжаем пожинать плоды сотрудничества с левыми.
То, что на сделку со следствием первыми пошли социалисты, неслучайно. Вся левая идея построена на том, что цель оправдывает средства, что мораль вторична, а брюхо и выгода – первичны.
Следуя этим своим «принципам», они могут замучить в ГУЛАГе миллионы людей ради построения коммунизма, а могут сдать своих товарищей ради собственного освобождения. Тут нечему удивляться, такова левая идеология и шкала их жизненных ценностей. От них надо шарахаться, как от зачумленных, но, похоже, это делают только те, у кого на красных выработался устойчивый иммунитет.
В целом наша страна, надо признать, иммунитета к коммунизму и его разновидностям не приобрела. То ли не было «Нюренберга-2», то ли мало еще времени прошло с крушения советской империи, то ли всеобщий пофигизм овладел нашим обществом, но красные до сих пор воспринимаются значительной частью общества как приемлемая политическая сила.
Неразборчивость оппозиции запредельна. Понятие репутации отсутствует напрочь. Политическая биография в расчет не принимается. Константин Лебедев в 2001 году был пресс-секретарем прокремлевского молодежного движения «Идущие вместе».
В 2008 году он вступил в коалицию «Другая Россия», а позже был избран депутатом Национальной Ассамблеи. Он, кажется, и по сей день числится помощником депутата Госдумы Ильи Пономарева – депутата, получившего свой мандат на фальсифицированных воровских выборах.
Там же, в центре оппозиционного движения, как ни в чем не бывало, функционируют клинические националисты, боровшийся в советское время с диссидентами полковник КГБ в отставке Геннадий Гудков, его сын Дмитрий Гудков – депутат той же воровской Государственной Думы, сталинист и почитатель Ленина Сергей Удальцов и бог знает кто еще.
И это, конечно, еще принесет свои невеселые сюрпризы.
Разоблачительные показания Константина Лебедева и сотрудничество со следствием – это еще цветочки. Когда-нибудь рванет по-настоящему, и всю оппозицию покроет ровным слоем сами знаете чего, от которого будет очень нелегко отмыться.