Защита прав
Прокурор Ольгинского района устроил геноцид удэгейцам?
Александр Рыбин
Удэгейской общине «Кедр» фактически сорвали промысел рыбы в октябре этого года. «АВ» писала об этом в № 45.
Напомню вкратце суть истории. Вечером 11 октября, когда члены общины, были заняты ловом кеты для личного потребления, к ним приехали сотрудники милиции Ольгинского района. У удэгейцев были отобраны и тут же порезаны сети, отобраны рыба и резиновая лодка, самих удэгейцев задержали и доставили в Ольгинское РОВД. И это несмотря на то, что у рыбаков имелись все необходимые для промысла документы.
В личном разговоре один из милиционеров признался, что указание о задержании было дано прокурором района. Глава общины «Кедр» Раиса Максимовна Андрейцева обратилась к президенту РФ, в Государственную Думу РФ и прокуратуру Приморского края, чтобы они разобрались в ситуации и наказали виновных.
В результате... в результате все обращения были переправлены и из президентской администрации, и из Государственной Думы в краевую прокуратуру, а та отправила их прокурору Ольгинского района.
Думаю, немало наших читателей сталкивались с бредовостью государственного аппарата, взявшего на себя наглость управлять Россией. Вот и еще одна из граней этой бредовости: ответственным за то, чтобы прояснилась история с воспрепятствованием «Кедру», был назначен человек, на которого члены общины жаловались.
Так как же зовут этого доблестного борец за порядок, беспощадно восстанавливающего закон на ольгинской земле, на которого посмели жаловаться удэгейцы? – Дмитрий Сергеевич Кондратенко.
Вообще, сразу оговорюсь, что во время моего последнего визита в поселок Ольга, на улице Морской был замечен подозрительный мужчина, похожий на этого самого прокурора. Так этот мужчина был в стельку пьян и таскал на руках какую-то местную проститутку.
Но, конечно, вряд ли это был сам прокурор. Ведь он – око государево на целый район. Он блюдет законность... он – блюдун... или как это правильно называется? Кстати, советую читателям запомнить упомянутое ФИО, полагаю, оно еще не раз всплывет в нашей газете.
По словам удэгейцев, занимающихся промыслом рыбы на берегу бухты Ольга, осенью в реке неизвестными мрачными лицами на малопонятных основаниях вылавливались буквально тонны рыбы, в открытую они торговали рекой. Неизвестные мрачные лица обычно приезжали на рыбалку на дорогих автомобилях. Доблестный прокурор практически ежедневно бывал на берегу, но никаких нарушений не видел.
Да и как их заметишь, если злые языки поговаривают, что весь рыбный промысел в Ольгинском районе поделен между ООО «Тройка» и общиной тазов «Чин Сан» (тазов в Приморском крае насчитывается 256 человек, и все они компактно проживают в деревне Михайловка Ольгинского района). И «крышуют» этот промысел представители местной власти.
В «Чин Сане» числится 6 общинников. Они вроде как ловят рыбу на всех своих соплеменников. Фактически – михайловские тазы уже давно не получали рыбу. Говорить об этом они готовы только приватно, потому что им жить в Михайловке дальше, а рассориться с «Чин Саном», значит, стать изгоями. Причем, не только в Михайловке, но и во всем районе. Ибо власти района «Чин Сан» поддерживают.
Возникает закономерный вопрос: а с чего вдруг такая поддержка, почему бы не поддерживать тот же «Кедр»? Возможно, рыба, которую вылавливает «Чин Сан», идет потом на продажу, а заработанные деньги руководство общины делит с местными чиновниками и правоохранителями?
Теперь к ООО «Тройка». Как только ТИНРО-центр дает прогнозы на вылов рыбы, управление рыбного хозяйства администрации Приморского края, в первую очередь, выделяет квоты «Тройке» (этой осенью, к примеру, выделили более 20 тонн). Представители же коренных малочисленных народов долго дожидаются своей квоты. Как правило, она несоизмеримо меньше квоты «Тройки».
И это при том, что чиновники краевой администрации обожают говорить, что надо сохранять коренные малочисленные народы края. Но ведь условий для их сохранения не создается! Наоборот, делается все, чтобы эти народы извести под корень. Те же удэгейцы вынуждены мыкаться по судам, чтобы доказывать свои права. Но пока они мыкаются по судам, например, доказывая свое право на рыболовство, путина уже заканчивается.
«У меня складывается впечатление, что нас преследуют по национальному признаку, – говорит Раиса Максимовна Андрейцева и добавляет: – Непонятно, чьи интересы обслуживает прокурор: рыбной мафии?»
Нет, конечно. Как же может обслуживать интересы рыбной мафии достойный мужчина, который не пьянствует на улице Морской в поселке Ольга с проститутками. Прокурор Кондратенко, конечно, заботится о законности.
А то, что он не может найти, кто это там по ходу путины оставляет огромные отвалы красной рыбы на морском побережье – так это его начальство виновато, что такого слеповатого персонажа назначило на должность прокурора района.
А найти эти самые отвалы красной рыбы на побережье не так уж и трудно. Их оставляют местные браконьеры: они потрошат рыбу, икру забирают и увозят, а свежую рыбу выбрасывают. Все это происходит в промышленных масштабах. Для таких масштабов нужны самосвалы и десятки людей – целое предприятие нужно. Подобное положение дел может привести к экологической катастрофе – и я с пониманием отнесусь, если удэгейские сусанины будут уводить в тайгу виновников оной катострофы.
Раньше община «Кедр» занималась рыболовством только в Тернейском районе. Но в силу природных катаклизмов и того, что у нее появились новые члены, живущие в Ольгинском районе, община попробовала на законных основаниях ловить в бухте Ольга – не получилось. Так может, злые языки правы: рыбный промысел в Ольгинском районе поделен и хорошо «крышуется», и «крыша» отсекает новых рыбаков, тем более, намеренных ловить на законных основаниях?
Александр Рыбин
Другие статьи номера в рубрике Защита прав:
