Политика
Воин без определенного места жительства
Виктория Рябова.
На минувшей неделе 11 декабря страна отметила печальную и неоднозначную дату — 14 лет со дня начала военных действий в Чеченской республике. Владивостокцы возложили венки и цветы к памятнику приморцам, погибшим в ходе локальных войн и военных конфликтов.
Мало кто знает, кто послужил прототипом этого памятника, созданного скульптором Валерием Ненаживиным и установленным в сквере Дома Молодежи в прошлом году. Воин, чей профиль отлит в монументе — реальный человек Роман Вдовин.
Роман очень обаятельный и скромный человек. Разговорить его не просто. О своих подвигах предпочитает молчать, больше рассказывает о чужих.
15 лет жизни отданы ратному делу. 10 командировок в Чечню. 11 наград и полное разочарование в справедливости. Родина, отдавая приказ солдату, обещала многое, а реально не дала ничего. Ни денег, ни жилья у героя нет.
Роман Вдовин родился и вырос в Москве. Когда пришла пора идти в армию, Рома не косил, не прятался, как некоторые. Напротив, служить он шел сознательно и добровольно. И в военкомате заявил, что желает служить подальше от Москвы, на Дальнем Востоке в морской пехоте. Отслужив положенных два года, Роман решил остаться в армии по контракту. Позже были ОМОН и войсковая разведка.
Война в Чечне для Романа и его товарищей началась с первой Чеченской кампании в апреле 1995 года. Грозный, заслуживший некогда славу самого зеленого города Северного Кавказа, встретил приморский ОМОН развалинами и гарью.
Омоновцы разместились на блокпостах. В их задачу входили проверка документов и грузов и охрана комендатуры. Местное население изначально не испытывало особой ненависти или неприязни к русским милиционерам. По словам Романа, некоторые чеченцы изъявляли желание быть телохранителями, мол, вы не местные, наши гости.
В людском сообществе встречаются разные люди, в любой национальности. Про одних говорили: джигит, аксакал, а про других почти по-Лермонтовски: «Злой чечен ползет на берег». Днем они добропорядочные граждане, а ночью — безжалостные головорезы. Примерно 80% чеченцев имеют оружие, автомат у них уже как часть национального костюма.
— Проверяя документы в каждой машине, не знаешь, что тебя ждёт, — говорит Роман, — выстрел в упор или понимание и благожелательное настроение местного населения. Особенно сложно было в составе ОМОНа в первую кампанию в Грозном, где нападения на «федералов» происходили регулярно».
Затем был Аргун, который Роман охарактеризовал как сложный город, к которому примыкают промзоны и равнинная станица Шелковская.
Первая чеченская кампания была сложной из-за плохой связи и координации между разными родами войск — такой вывод сделал Роман Вдовин. Нередко этим пользовались чеченцы, провоцируя наших. Например, ночью встают посередине между двумя блокпостами и по очереди их обстреливают. Затем сматываются, и наши палят по нашим.
Фото из личного
архива Романа Вдовина |
Однажды мы повстречались со спецназом из другого региона. Ребята рассказали, что, разгромив бандитское логово, стали просматривать трофейные видеокассеты. Среди жутких съемок, где пытали русских воинов, отрезая им головы, вспарывая животы, они обнаружили себя! Вот они едут на грузовике, хорошо просматривается автомобиль. Наезд — и лица бойцов, свои лица. Голос боевика за кадром комментирует: «Еще чуть-чуть, и собаки неверные взлетят на воздух!» К счастью, детонатор не сработал, а бойцов воистину спас Господь.
— Вы видели фильм «Чистилище»? — спросила я Романа. — Что там правда, а что нет?
— Пятьдесят на пятьдесят. Слишком наигранно. Насчет женщин-снайперов могу сказать одно. Сам не встречал, но ребята из соседних батальонов говорили, что видели русоволосую девушку. На стороне боевиков действительно воевали наемники: и чеченцы, и братья-славяне, и прибалты, и арабы, и даже негры.
СправкаЧеченский конфликт 1994-1996 годов — боевые действия в Чечне и некоторых населённых пунктах соседних регионов российского Северного Кавказа с целью удержать Чечню в составе России. Часто называется «первой чеченской войной», хотя официально конфликт назывался «мерами по поддержанию конституционного порядка». Конфликт и предшествующие ему события характеризовались большим количеством жертв среди населения, военных и правоохранительных органов, массовым геноцидом русских и жителей Чечни других национальностей. Несмотря на определённые военные успехи сил ВС и МВД России, итогами этого конфликта стали вывод федеральных войск, массовые разрушения и жертвы с обеих сторон, де-факто независимость Чечни до второго чеченского конфликта и волна террора, прокатившаяся по России. |
Листая фотоальбомы, которые я попросила принести Романа на встречу, невольно проживаешь эти события вместе с реальным и непосредственным участником. Вот Роман в кругу сослуживцев эшелоном едет выполнять приказ, вот он уничтожает бандитский схрон оружия, вот он «обмывает» награды, а здесь летит в «крокодиле» и смотрит на горы через бойницу вертолетного пулемета.
А вот фото, где Роман с боевым товарищем запечатлены с автоматами на перевес на фоне руин. На другом фото они отдают последнюю почесть погибшему в Чечне приморскому милиционеру. А вот тут встреча уже во Владивостоке, они празднуют возвращение в родные пенаты.
Четыре альбома поистине бесценны. Это история двух чеченских кампаний, 10 командировок и 2,5 года на грани между жизнью и смертью, это реальные факты через объектив фотоаппарата.
Солдат не обсуждает приказ. Он его выполняет. Приморские милиционеры шли выполнять приказ. Тех, кто прошел «горячие точки», выдают глаза. У этих людей другое восприятие мира, очень развито чувство справедливости. Негодяев и подлецов они не выносят органически. Это отпечаток войны.
Война меняет человека, испытывает на прочность, на честность, на мужество.
Родина обошлась «по-отечески» со своими воинами. Большинство из тех, кто прошел через эту суровую мясорубку, называемую установлением конституционного строя в Чеченской республике, и остался жив, не могут воспользоваться предоставленными им льготами. Бомжи в камуфляжах. В их числе и Роман Вдовин.
Виктория Рябова, фото вверху Галины Смакота
Другие статьи номера в рубрике Политика:
