15 лет назад ушел из жизни Юрий Емец
7 июня 2004 года был убит бывший председатель Думы Уссурийского городского округа, бывший генеральный директор ОАО «Уссурийский Бальзам» Юрий Емец - на тот момент одна из самых известных личностей города далеко за пределами Уссурийска. Юрию Алексеевичу выстрелили в спину, когда он поднимался по ступенькам в свой офис в центре Уссурийска. Его экстренно госпитализировали, но ранение оказалось смертельным.
О трагических событиях тех дней вспоминает вдова Юрия Алексеевича Ирина Емец. Несмотря на то, что прошло уже пятнадцать лет, Ирина Титовна тяжело воспринимает потерю мужа. Наш разговор прерывался несколько раз, Ирину Титовну душили слезы, и она была не в силах проронить хоть слово. Но спустя некоторое время все же собиралась с силами и продолжала говорить дальше.
Компромат
- В основном люди говорят, - рассказывает Ирина Емец, - что убийство было связано с предпринимательской деятельностью Юрия Алексеевича. Это неправда. А правда состоит в том, что мой муж собирал компромат на действующую власть в Уссурийске и в Приморском крае. 8 июня он должен был вылететь в Генпрокуратуру, а 7-го он погибает. Они не хотели, чтобы он вылетал в Москву. Поэтому его срочно нужно было убрать. Конечно, все это готовилось достаточно скрупулезно, и мой муж где-то догадывался, но он хотел нас обезопасить, поэтому не все мне рассказывал. Единственное, почву из-под его ног выбил тот случай, когда 28 апреля 2004 года на меня произошло нападение в гаражном кооперативе Владивостока.
- Вы жили во Владивостоке?
- Да. Мы построили коттедж в Уссурийске и вроде бы в нормальном месте - в центре города. А с другой стороны - это частный сектор, и у дочери не было никакого общения. Как раз сын Сергей поступил в университет во Владивосток. И мы решили купить там квартиру и переехать с дочкой Аней. И Сергей был бы под присмотром, и Аня училась бы в хорошей школе. Но каждую пятницу мы приезжали домой в Уссурийск, проводили здесь выходные, каникулы. А в коттедже вместе с Юрой жила моя мама, она умерла 20 февраля, незадолго до его гибели.
Нападение на Ирину Емец
- Дочь училась в частной школе Pacific Line на улице Постышева. Иногда по ее просьбе я ездила забирать Аню в одно и то же время, хотя у нас был школьный автобус. Меня выследили, когда я приходила в гараж. 28 апреля я выгнала машину из гаража и только открыла дверь, чтобы пойти закрыть гараж, занесла ногу на ступеньку автомобиля, как услышала сзади сумасшедший бег. Бежавший человек подбежал к автомобилю, сильно рванул на себя дверь, и я выпала на землю. В машине осталась сумка с ключами от квартиры, документами, деньгами. Я цеплялась за дверь, умоляла отдать сумку, но он отшвырнул меня обратно, захлопнул дверь и едет, пытаясь придавить меня к стене гаража. А потом уехал на моей машине. Я выбежала на улицу, звала на помощь, но никто не отреагировал.
Вызвали милицию, на медосвидетельствовании у меня зафиксировали сильные кровоподтеки. Потом меня вызывали в следственный отдел на улице Махалина. И начальник следственного отдела сказала, что очень хотела бы встретиться с моим мужем, так как произошедшее со мной наводит ее на подозрения, связанные с его деятельностью.
Потом позвонила подруга и сказала, что мою сумку нашли на улице Шилкинской возле гаражей. По ее словам, забрали документы, сотовый телефон, деньги от 500 до 700 долларов, точную сумму уже не помню. Но не тронули документы на автомобиль, водительское удостоверение и брелки от всех ключей. Сами ключи с брелков поснимали, это наводило на мысли, что кто-то хочет проникнуть в дом. Мы сразу это поняли, и специалисты оперативно поменяли нам дверные замки, как в Уссурийске, так и во Владивостоке.
Буквально перед смертью Юрия Алексеевича мы как-то сидели, и он так грустно говорит: «Ты знаешь, я спокоен за тебя и за детей. Потому что знаю, ты же за меня и за них глотку перегрызешь». «А ты сомневался в этом когда-то?», - отвечаю я. «Нет, не сомневался. Поэтому и спокоен».
День убийства
- На выходные, 5 и 6 июня 2004 года, я должна была уехать по делам во Владивосток. Но Юрий Алексеевич попросил меня остаться: «Ты не уезжай, я так хочу съездить на рыбалку, сетки поставить». Вернулся рано утром 7-го. Я уже встала. И он говорит: «Ты знаешь, мне так твоей мамы не хватает». Я сказала, что к нам же приходит домработница (мы взяли ее после смерти моей мамы), и мы к нему часто приезжаем. «И все равно, - отвечает он, - как-то жутко без нее, какой-то я одинокий». Он очень любил мою маму.
Я положила его вещи в стирку, как раз пришла домработница. Он попросил меня сделать яичницу с помидорами. Домработница хотела было приготовить сама. Но он ответил ей, что лучше, чем жена никто для него это блюдо не сделает. Принял душ, позавтракал. И у нас пошел какой-то непонятный разговор про диких животных. Он вспоминал, как в Борисовке на кого-то напал тигр, в результате чего тигра пришлось отстрелить, говорили про охоту на крупных зверей. Потом приехал водитель, но Юрий Алексеевич попросил его, чтобы тот подъехал попозже, он еще хотел отдохнуть. Собрался и поехал в офис через час-полтора. А спустя какое-то непродолжительное время мне звонит племянник и говорит: «Ира, ты не пугайся, в Юрия Алексеевича стреляли, вызвали скорую помощь и увезли в больницу». Племянник же забрал меня из дома в больницу, так как у меня тряслись руки, я не могла сесть за руль. Там уже стояла вооруженная полиция - и внизу, и в отделении, где делали операцию. Меня успокаивали, говорили, что все будет хорошо.
Тоже самое сказала и одна медсестра. А потом вывозят каталку, и, смотрю, ноги открыты. По ногам сразу же узнала, что это он. Но не хотела верить в это. А мне вновь говорят, что операция все еще продолжается, а на каталке лежит другой человек. Они специально так говорили, чтобы мне не стало плохо. А затем вышла другая медсестра. Я спросила у нее: «Когда же закончится операция?» Она посмотрела на меня и говорит: «Какая операция?» «Там мой муж - Юрий Алексеевич». «Так он умер». «Как умер?» «А что вы еще хотели?» - ответила она с гонором. После этого я уже ничего не помню, только то, что меня вывели.
Правдолюбец
- Что стало с теми документами, которые собрал Юрий Алексеевич?
- Из достоверных источников мне стало известно, что, да, действительно, были такие документы. В Москву передал их не Юрий Алексеевич, а он сделал это через кого-то. Но хода никто им не дал.
- Зачем Вашему мужу вообще нужно было ехать в Генеральную прокуратуру?
- Потому что он - правдолюбец.
- Хорошо, добился бы он правды. И что дальше? Он же для чего-то это делал…
- Чтобы, наверное, жизнь в крае поменять, чтобы люди лучше жили.
Жизнь ценою 15 тысяч долларов
- Вы следили за судьбой тех, кто покушался на вашего мужа?
- Нет, мне это было абсолютно не интересно и даже противно. В отношении третьего соучастника сказали, что он находится в розыске, а он жил в Арсеньеве и даже не знал, что его ищут. Его посадили года четыре назад. Одному дали тринадцать лет лишения свободы, организатору Хоменко - пятнадцать лет, но он отсидел, по-моему, лет 12-13. Как-то мне пришло письмо, что он подает на условно-досрочное освобождение и интересуется у меня, как у потерпевшей, буду я согласна на это или нет. Я написала, что не согласна. Было заседание суда по его заявлению, где ему отказали в условно-досрочном освобождении. Тут находят третьего соучастника Медведева, и к моему удивлению, перед очередным судебным заседанием во Владивостоке, а я посещала все заседания - и в Уссурийске, и во Владивостоке, я вижу Хоменко на лестничной площадке. Без всякого сопровождения. Он сказал, что находится на колонии-поселении, хотя я об этом не знала. Сначала я была в шоке, но потом отнеслась к этому философски, вспомнив, в какой стране мы живем. Я так понимаю, хоть и мы строили правовое государство, толку от этого нет.
После суда, когда огласили приговор первым двум подсудимым, ко мне обратились журналисты из «ОТВ-Прим» с вопросом: «Ирина Титовна, вы согласны с приговором?» Я ответила, что не довольна. За убийство моего мужа дали столько, сколько за мешок краденой картошки.
Когда четыре года назад нашли Медведева, меня вызывали в следственный комитет. У меня был к ним вопрос - когда все сдвинется с мертвой точки? «Можем вам сказать, что дело немного сдвинулось с мертвой точки, мы выделили дело по заказчику в отдельное производство». «И оно будет висеть мертвым грузом?» «Нет, мы работаем».
- Вы их не простили?
- Когда шли суды, я ненавидела этих гадов, которые там сидели. Ведь за пятнадцать тысяч долларов убили моего мужа. Вы бы пришли к нему, он бы вам в пять раз больше дал.
Страшно то, что дочь в тринадцать лет осталась без отца. Папа же ее безумно любил. Это был очень большой удар для Сережи. Он уже взрослый был - 23 года, мы думали, что папа его как-то введет в бизнес, поможет в становлении. Для всех нас это была трагедия. Дети остались без отца, я в 44 года – вдовой. Я лишилась поддержки мужа, материальной поддержки. Я всего лишилась в этой жизни. И только тогда я поняла, что в этой жизни нужно платить за все. Но не такой ценой. А получается, что я заплатила такой ценой. За всю свою хорошую жизнь, за комфорт я заплатила жизнью своего мужа. Вот что самое страшное.Говорят, что время лечит. Нет, не лечит.
Роман ВИНОКУРОВ.
Фото из личного архива Ирины Емец.