В субботу в «Театре Молодежи» показывали новый спектакль режиссера Сергея Руденка под названием «Крах». Я его сначала не поняла. Но думала о нем много.
Как написано в рекламе, на Вассе Борисовне держится вся семья – она делает все, чтобы мужа не привлекли к ответственности по уголовной статье, сын у нее умирает за границей, дочь умственно отсталая, так еще и невестка пытается отнять внука. В общем, а-ля «Хозяйка судьбы», только Сюзанны Виейра в главной роли не обещают.
Начинается спектакль с того, что какой-то персонаж хлопочет перед дамой лет пятидесяти, той самой Вассой, о том, чтобы она увеличила зарплату грузчикам. Васса «челобитную» рвет, отвечая, что, хоть дела идут и хорошо, надо, чтобы шли лучше. «Лучшее – враг хорошего» проскальзывает у меня в голове.
Немножко о Вассе. Я обожаю возрастных сериальных стерв. Я думаю, их обожают все женщины, которые смотрели бразильские сериалы. Да и сериалы вообще – такие дамы есть в любом, уважающем себя, мыле. Часто их играют милашечки, типа Сюзанны Виейра, у которых есть коронная обезоруживающая улыбка и искрящиеся глазки.
Вот она подкидывает кому-нибудь наркотики и при этом такая лапочка. Хозяйка судьбы Васса Борисовна – иная стерва. У нее лицо, которое просит кирпича. Рассказывая дочерям о том, каким «хорошим» был их папа, (которого она в начале спектакля убивает).
Она вспоминает, как случайно пролила на ботинки мужа сливки, и он заставил ее слизывать их. При чужих людях. «И я это делала», – гордо заявляет Васса. А я думаю: «Играет. Причем очень плохо».
И вспоминаю, как жалуются на свою судьбину какие-нибудь настоящие твари, которые вытворяют с людьми все, что взбредет в их злую, мизантропскую голову. Ведь они же, реально, достают самую скабрезную историю из своей жизни и преподносят ее точно так, как показано в этом спектакле.
Сюжет. Муж Вассы попался на растлении девочек, не достигших 13-летнего возраста. Педофил – по-простецки. И сам педофил, и Васса дают взятки прокурору, полиции и прочим. Однако, взятки не помогают. На мужа Вассы все равно возбуждают уголовное дело.
Дальше Васса предлагает ему выпить порошок. От которого, он, естественно, умрет, патетически восклицая: «А как же дети?» Дескать, их дочерей – умственно отсталую Люду и вторую, у которой есть жених (а жених эту историю знает), никто после такого скандала замуж не возьмет. Да и его самого дальше ничего хорошего не ждет – умрет в каторге. Муж отвечает, что попробует уйти в монастырь, а, если не получится, то умирать он все равно не хочет. Вассе ничего не остается делать, кроме как его убить.
Я писала об убийствах. Если речь не идет о какой-нибудь случайной пьяной поножовщине, если убийство спланировано, это слишком слабый мотив. Это может означать только одно: Васса – человек гнилой просто до нереальности. Но выставляет такую откровенную низость, как заботу о своих домочадцах.
Это Васса. А как же другие? Умственно отсталая девочка, дочь Вассы. Умственная отсталость видна физически – вечно открытый рот, зависание на фразах. Этого ничего нет. Тогда думаешь, может, это просто добрый, искренний, чуткий человек? Тоже не так. Отец умирает при странных обстоятельствах. Люда, которая его вроде как любила, не пытается понять, почему он умер. Я видывала умственно отсталых людей, они этого не лишены. Если что-то случилось, они пытаются узнать и понять причины, другое дело, их суждения гораздо проще, чем у обычных людей. А так, как этот персонаж, поступают равнодушные люди. В общем, Люда не умственно отсталая и не чуткая – она просто инфантильная праздная поверхностная дура, которая заискивает перед матерью. Таких людей, кстати, много. И в этом актриса угадала.
Вторая дочь. Судя по тексту пьесы, постоянно выступает в пику матери. Но делает это как-то вяло. Да и когда папашку хотят посадить, равнодушно кидает: «Может, оправдают», зато пьет, пляшет, путается с парнем, которого не любит.
Брат Вассы. У меня лично вызывает страх. Потому что пытается задушить горничную, когда та понимает, что Васса убила мужа. И горничная, действительно, «вешается» в бане.
Рашель. Невестка Вассы. Декорации современные, но события, судя по всему, начала прошлого века – разгар революции. Рашель – революционерка. Сын Вассы, ее муж, при смерти где-то в Европе. Впрочем, это мало кого волнует. Рашель хочет забрать сына, который воспитывается где-то в деревне и отвезти его сестре. Потому что сама она везде – и в России и в Европе – в розыске. Рашель пытается взывать к чувствам Вассы, та отвечает, что мальчик – ее единственный наследник, и она его не отдаст. Рашель начинает угрожать революцией. Сначала хочется выскочить на сцену и спросить у актрисы, понимает ли она, в каком положении находится ее героиня? В итоге оказывается, что играет она очень правильно. Вторая дочь Вассы произносит единственную искреннюю фразу во всем спектакле: «А ты выкради ребенка». Рашель начинает съезжать, дескать, у нее есть дело, а ребенка ей, собственно, куда… Никакая она не революционерка. Она просто накосячила, влипла, и привыкла к своей беспутной жизни. Кстати, как считает Сергей Руденок, автор, Рашель — революционерка, но вся ее забота — забрать и поделить, так как своим она считает все подряд. Я с ним не согласна. Оппозиционеры – другие. Они страдающие.
И вот, Васса умирает – ее забирают убиенные муж и горничная.
И тут на сцену выскакивают персонажи в шапочках крыс – брат Вассы, новая горничная, работники семейного предприятия и поют: «Жизнь пойдет по-новому». Люда плачет на коленях матери, Рашель спрашивает: «Что, воровать пришли?» «Нет, брать свое», – отвечает революционная толпа.
При этом вторая дочь и Рашель, которые обе сочувствуют революции, в веселом танце не участвуют.
В общем, ждала я крах в конце, а его не получилось. Я ехала домой и спрашивала себя: «Почему мне Вассу Борисовну не жалко?» Самый колоритный персонаж, на протяжении всего спектакля звучат откровения, как Вассе Борисовне тяжело тащить на своих плечах все хозяйство. И как ей, на самом деле, это не нужно. Если брать подобного персонажа – Бранку в «Во имя любви» (роль исполняла Сюзанна Виейра), когда она осталась почти в одиночестве, жалко было, я плакала. А Вассу не жалко. Почему? Потому что у Бранки вся ее подлость, подставы и всяческие прочие хулиганства делались с заботой и участием к окружающим. Забота ее была противоправной, уголовно наказуемой, но она была.
Васса не любит дело, которым она занимается. Поэтому рабочие недовольны, а проблемы решаются при помощи взяток.
Васса равнодушна и к своим домочадцам. Люда постоянно на нее вешается, пытается завязать диалог, а Васса постоянно от нее отмахивается, как от мухи. Со второй дочерью и братом она живет в параллельных мирах. Сын, который умирает где-то в Европе, уже вычеркнут из жизни. В итоге Васса за порог – работники и члены семьи бухают, развратничают и празднуют. Все ее разговоры – о себе и о ее трудностях, других людей для нее не существует.
В итоге – не жалко. В итоге понимаешь, что ни для кого никакого краха не наступит, если такой человек умрет.
Что показали в этой пьесе? И, я считаю, очень убедительно показали. Миф плохих руководителей о том, что это со мной вам плохо, вы считаете меня корнем всех зол, потому что я не считаюсь с вами, а я уйду, и будет крах. Какой крах наступил, когда посадили Николаева? Два года спокойной нормальной жизни. Все пошло по бороде, когда умер Сталин? Да нет. Когда он был, была война. Когда ушел, ничего плохого не случилось. В Северной Корее во время смерти Ким Чен Ира страну охватила повальная истерика. Их сейчас разбомбили, обанкротили, захватили? Нет.
У меня была очень плохая учительница во втором и третьем классах (мне повезло, первый класс я окончила в Дальнегорске). Эта учительница оскорбляла детей, была несправедлива, я думаю, выуживала деньги с некоторых родителей. Мы ее очень не любили. Она всегда говорила: «Пойдете вы в пятый класс, тогда натерпитесь». Я сначала боялась, что в пятом классе будет еще хуже, а когда пошла, увидела, что есть порядочные душевные люди. Да, не все учителя были ангелочками. Кто-то нравился, кто-то – не очень. Но, в общем, в средней и старшей школе такого повального безобразия учителя себе не позволяли.
Я вспоминаю свои самые сложные моменты жизни и понимаю, что у состояния «плохо» не бывает сравнительной и превосходной степени. Бывает либо плохо, либо нормально. И, в редкие минуты счастья, хорошо. «Будет хуже» – это такой же миф, как и то, что с уходом чудовища наступит крах. Этого нет в жизни, это невозможно поставить в театре. Это просто миф. Они и показали его, как миф.
Отправила «рецензию» Руденку, с припиской: «Вы меня, наверное, убьете». Отвечает, что, реально убить хочется, потому что крах — это не в конце. Крах — это, собственно, весь спектакль и есть. Это о руководителе, типа, Вассы, который проморгал страну. А пьянство, тупость, бесстыдство, люмпены, крысы, убийства, взятки — это от него, такого руководителя. Ребенок Рашель — наследие страны и разменная монета. Вассе он нужен номинально, а Рашель скомпроментирует, если останется у Вассы. В общем, нет там, в этой пьесе, хороших. Поэма без героя. О том, что происходит в стране у таких руководителей, как Васса, и как всем нет до этого дела. Умом не поняла, сердцем — почувствовала. Хотите посмотреть на страну в самом ее неприглядном варианте, можно сказать, на корень всех зол, — посмотрите «Крах». Как во всех постановках Руденка, мурашки по спине бегают: брезгливость, страх, внутренний протест: «Так не должно быть»... Масса чувств. Спектакль, о котором думаешь, спустя час, спустя день, спустя два дня. Вот я пишу и думаю о нем, пришла в редакцию и рассказала о нем. Спектакль о равнодушии, который будит неравнодушие. Ну, и образ почти сериальной злодейки, только в ином, российском колорите. В каком-то смысле, более интересный и точный. Эти образы цепляют всегда, и вас зацепят.
Анастасия Попова
Фотограф - Ольга Юренко