Улунгинское восстание староверов
До сих пор Ленинская НЭП всеми экономистами мирового уровня считается самой удачной экономической реформой советского режима в СССР. А последовавшие за ним, описанные ещё Л.Н. Толстым продразвёрстка, продналог и проведённые большевиками под эгидой Свердлова – расказачивание, сталинское раскулачивание, вызвавшее в стране голодомор.
Повторное раскулачивание в 1932-1933 гг., насильственно перешедшее во всеобщую коллективизацию, вызвавшие очередной голодомор, в результате которого появилось Постановление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации, и укреплении общественной (социалистической) собственности», прозванное народом за его жестокость «законом о колосках» (когда беспощадно судили даже за подобранные «социалистические» колоски и мороженую картошку).
Именно в этом постановлении ЦИК и СНК СССР реанимировали понятие «враг народа». Теперь, согласно тексту закона, любое лицо, совершившее хищение социалистической собственности (независимо от размера похищенного, личности виновного, его возраста и т.п.), признавалось врагом народа.
Согласно «Закону о колосках», за собранные колоски или мороженые картофелины на полях после сбора урожая, сборщиков привлекали к уголовной ответственности. Сначала тюремно-лагерный срок был до 10-ти лет в возрасте с 14-ти лет, но наказание в виде лишения свободы стало широко применяться по отношению даже к детям после выхода постановления ЦИК и СНК СССР от 07.04.1935 г. «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних», установившее уголовную ответственность за ряд преступлений с применением всех мер наказания вплоть до ВМН – расстрела, начиналось уже с 12-ти лет.
Сегодня принят Закон о терроризме и он (как самый страшный сон) напомнил мне о том Законе от «Тридцать седьмого» – (приказ НКВД № 00447).
* * *
В 1932 году в селе Улунга в бассейне реки Бикин расстреляли большую группу староверов. Староверы – это часть христиан, не принявшая церковно-обрядовой реформы по греческому образцу в 1653 году. Они остались приверженцами старорусской веры, и с тех пор сторонники этого религиозного движения подвергались гонениям со стороны светских и церковных властей. Староверы стали уходить в глухие и неудобные места, создавали там свои автономные поселения.
Во второй половине XIX века староверы появились на Дальнем Востоке и стали заселять самые глухие и дикие места по реке Суйфун (Раздольная), в верховье Уссури, а затем и в верховье Бикина, и на реках восточного склона Сихотэ-Алиня.
За считанные годы эти фантастически трудолюбивые и выносливые люди превратили таежную глухомань в страну обетованную. Они вручную раскорчевали вековую тайгу под поля и усадьбы. Корчевали они не по 6 соток, а по 300-400. Староверы ставили мельницы, крупорушки, маслобойни, кузницы, пасеки, разводили самую разнообразную домашнюю скотину.
Они обосновались на берегу речки Мугдо Южное (Верхотуровка), притоке реки Кхуцин (Максимовка), на севере Ключевской (позже Тетюхинской) волости Ольгинского уезда Приморской области (ныне Тернейский район). Староверы жили за счёт самообеспечения.
Но окрепшая власть Советов не могла допустить, чтобы кто-то жил не по советским, а по божьим законам. На севере Ольгинского уезда появились ее представители, которые начали навязывать старообрядцам новые порядки. Эти безбожники со своими взглядами и поведением для глубоко верующих людей были антихристами, разрушающими их святыни. Свободная и спокойная жизнь староверов на своей земле кончилась, едва начавшись.
К тому же, на их беду, река Бикин оказалась хоть и трудным, но самым приемлемым северным путем из Маньчжурии к берегу Японского моря. После разгрома интервентов и белогвардейцев здесь стали появляться отряды бывших колчаковцев, надеявшихся наладить связь с Японией и получить помощь для борьбы с Советами. В некоторых северных бухтах находились лесные и рыбные японские концессии и, естественно, пароходное сообщение с этой страной... Очередной отряд (видимо, последний) во главе с бывшим колчаковским офицером пришел с Бикина на Кхуцин в 1929 году с надеждой на Японию.
К 1930 году население этих мест значительно увеличилось. На север Ольгинского уезда стекались старообрядцы из других районов Приморья и Амурской области, где уже шла страшная по сути коллективизация, приведшая к поголовному голодомору в 1932-33 годах. В результате него в стране погибло более семи миллионов человек, в основном – детей.
Но вот она докатилась и сюда... Началось раскулачивание зажиточных селян и хуторян. А здесь зажиточными были почти все. Семьи у староверов были большие, рабочих рук было много; зерновыми, бобовыми, овощами засаживали большие поля. Держали от двух до четырёх лошадей, чтобы обрабатывать посевы и огороды. Только ленивый мог жить плохо на вольной земле. А тут началось... У хуторян и селян отбирали скот, орудия и продукты их труда, сгоняли в колхозы, недовольных (а их было много) по решениям двоек и троек стали расстреливать или высылать в Магадан.
Людям, с молоком матери впитавшим любовь к свободному труду, вручную раскорчевавшим вековую тайгу для своих полей, наладившим нормальный человеческий быт в этом медвежьем углу, легче было расстаться с жизнью, чем с добром, созданным своими руками. Да и уходить староверам было уже некуда: власть доставала всюду, тут уж было не до постулата «всякая власть от Бога», и они стали сопротивляться.
Это крупное крестьянское выступление произошло в 1932 г. в верховьях реки Бикин. Причины, побудившие крестьян-единоличников и охотников – промысловиков взяться за оружие и поднять восстание против советской власти, следующие:
1) Были существенно затронуты их экономические интересы.
2) Организация колхозов была воспринята как посягательство на экономическую независимость крестьянства, а не как огульное отвержение коллективного труда.
Основой идеологии восстания был мотив борьбы за веру и древнее благочестие, против царства антихриста. Однако стиль и характер материалов донесений и приказов военного штаба восставших говорят о том, что это не был бунт религиозных фанатиков. Ссылки на Соборные Уложения можно рассматривать, скорее всего, как своего рода идеологическое прикрытие и абстрактную объединяющую идею.
Общее количество восставшего населения приближалась к 1000 чел. Население было настроено вполне лояльно к повстанцам, что давало им возможность столь длительное время сопротивляться войскам ОГПУ.
Восстание, несмотря на все недостатки, всё же было в достаточной мере организовано, как в военном плане (наличие военного командования и объединённого штаба с их распоряжениями и приказами), так и в идейно-политическом (наличие идеологической доктрины в виде Соборных Уложений, а также довольно грамотных и необходимых в военное время хозяйственных решений, принятых общим собранием).
Военные события, согласно обвинительному заключению (что подтверждается и другими документами), начали развиваться следующим образом:
5 мая 1932 года прибытие из Кхуцинской долины Ефима Могильникова и доклад Повстанческому центру в Улунге о готовности Северного побережья к восстанию.
6 мая в селе Улунга в доме Антона Кулагина на совещании организаторов восстания принимается решение о вооружённом выступлении.
7 мая – открытое выступление в селе Улунга; захват кооператива, магазина госторга, снятие советских флагов. Проведение митинга с объявлением населению о свержении советской власти и объяснением целей и задач восстания. При этом населением было поддержано вооружённое выступление.
После митинга организованный отряд в 12 человек во главе с Могильниковым Ефимом и Кулагиным Антоном направился для захвата власти в соседнее село. Одновременно были установлены заставы по дорогам, идущим от Улунги в Кхуцинскую и Светлинскую долины, а также в сторону ст. Бикин, в целях пресечения движения войск ОГПУ или людей, которые смогли бы сообщить властям о начале восстания. В этот же день отряд захватил село Лаухэ, арестовав местных представителей советской власти.
Утром 8 мая восставшими был захвачен склад туземного кооператива и отделения Дальгосторга. Снимались красные флаги, проводился митинг и объявлялось населению о свержении советской власти. Населением восстание было встречено с одобрением. Организовывается штаб для руководства и обеспечения охраны захваченной территории и организации дальнейших действий в направлении Бикина и Лаухэ, выставляются заставы по основным направлениям.
9 мая руководители отряда Могильников и Кулагин, забрав арестованных представителей советской власти, вернулись в Улунгу для совещания с прибывшими представителями хуторов верховьев Бикина.
Все дороги, ведущие из района восстания, были перекрыты. После перегруппировки сил было предпринято наступление на Кхуцин. Но здесь штаб повстанческих отрядов допустил грубую в военном плане ошибку, которая не позволила взять Кхуцин и пред-определила военное поражение восстания. Наступление было начато спонтанно, без определённой подготовки, в результате чего разведка была захвачена в плен, а действия со стороны заключённых Управления лагерей особого назначения (УЛОН) и союзников восстания в Кхуцине не получили должного направления и не были в достаточной мере согласованы.
В дальнейшем восставшие переходят к оборонительной тактике. По дорогам на Улунгу строятся земляные укрепления и ставятся заставы. Разрабатывается система условных сигналов для беспрепятственного прохождения своих и задержки войск ОГПУ.
Взятие Кхуцина было наиболее важной задачей восстания, её решение давало восставшим в руки такие средства для дальнейшей борьбы, как оружейный арсенал, радиостанцию, водный транспорт (катера) и золотой запас. Наличие этих средств создавало плацдарм для расширения восстания. И руководители восстания это хорошо понимали. Но решить эту задачу не смогли из-за отсутствия военно-политического опыта.
В итоге всех боевых действий войска ОГПУ сломили упорное сопротивление восставших и через четыре месяца подавили восстание. Сам посёлок Улунга войска ОГПУ штурмом взяли только на пятый день.
Сотни людей со связанными руками были отправлены в тюрьмы Хабаровска и Владивостока через перевал... По словам местных жителей, никто из них не вернулся. Более того, мало кто из них дошел до места назначения... Цифры осужденных в разных источниках называются различные. В статье «Улунгинское восстание...» называется цифра 565. Столько человек осуждено Постановлением Тройки ПП ОГПУ ДВК от 8 ноября 1932 года, из них 118 приговорены к расстрелу. Эта же цифра расстрелянных названа в книге Аргудяевой Ю.В. «Старообрядцы на Дальнем Востоке России».
Общее число погибших неизвестно. Преследования и уничтожение отдельных участников восстания продолжались. Староверов вылавливали в тайге по обе стороны Сихотэ-Алиня, большинство уничтожали на месте. А сколько женщин и детей погибло в бурных водах притоков Улунги и Бикина, пытаясь на лодках уйти от преследователей! «А Соколов все ловил, судил и расстреливал у полыньи на большой речке и слал доклады Дерибасу в Хабаровск...» – вспоминал охотовед А.П. Кузнецов.
В результате опустели деревни и хутора на Бикине и на всех северных реках. Старообрядческая цивилизация на северном побережье была разрушена.
Поневоле задумаешься: ради чего были разрушены крепкие хозяйства старообрядцев? Ради чего были загублены жизни тысяч (а по всей стране – миллионов) самых трудолюбивых, самых трудоспособных представителей русского народа?..
Уже в 1937-м последние тетюхинцы уехали из Улунги. И тут началась еще одна трагическая страница этой истории. Всех мужчин «тетюхинского десанта» арестовали в 1937-38 годах. Власть решила избавиться от свидетелей расправы над старообрядцами. А эти свидетели были самые преданные советской власти люди: бывшие партизаны и чоновцы. Фамилии участников «десанта» мне пока установить не удалось.
Обвинение, предъявленное им, было чудовищно нелепым. Их обвиняли в том, что они строили аэродром в верховье Бикина по заданию японской разведки, и под пытками заставляли подписать такую бумагу. Кто не подписал, вернулись домой, отсидев разные сроки. Партийный работник Парфений Шуббо отсидел 2 года, но после освобождения посмел заступиться за арестованного бывшего партизана, его снова посадили, а затем расстреляли.
На красивом мысу правого берега Улунги стоит православный крест-голубец. На нем 122 фамилии обезоруженных и расстрелянных в 1932 году. По ним читаются названия всех хуторов страны старообрядцев – Улунга: Старковы, Барановы, Могильниковы, Плотниковы, Гребенщиковы, Килины... Было им от 24 до 42 лет от роду. А еще были разбежавшиеся. Они верили, что тайга спасет их. Нет, не спасла. Пять лет палач Соколов и его приспешники вылавливали старообрядцев. Если не могли привести для суда и казни, приносили отрезанные уши. Говорят, попадались и детские.
Староверы Южно-Уссу-рийского края, оставив добротные дома и освоенные угодья, кинулись в бега. Жители сел Кокшаровка и Варпаховка ушли на Иман в поселения Лаулю и Хуйтун. Но и там их уже ждали части НКВД. Лишь старообрядцам села Каменка хватило трезвости ума - они ушли в Маньчжурию. Там они прожили до середины 1950-х годов. Затем Бразилия, Орегон, Аляска.
Сейчас основатели первого русского поселения на территории современного Чугуевского района проживают на севере американского континента. Как могут, берегут русскую веру и культуру, не теряя надежды на возвращение в родные места.
Юрий Трифонов-Репин, председатель ПРОИПиПЗО «Российский Мемориал», г. Владивосток.