4 декабря 2018 года Алексей Бакаевский, владелец двух строительных фирм, по просьбе знакомой подвез на своей машине до улицы Снеговой её родственника – подростка Н. А на следующий день Н. вместе со взрослым, ранее судимым Трофимчуком, задержала полиция и изъяла у них наркотики. Сначала к ответственности привлекли одного Н., при этом он пояснял, что к раскладыванию наркотиков его привлек знакомый по имени Александр. Подросток был помещен под домашний арест, а после того, как его убедили сказать, что его якобы втянул в преступление Алексей Бакаевский, тут же был освобожден на подписку о невыезде. И закладки наркотических веществ он показал следователю, правда, в отсутствие защитника.
Так Алексей Бакаевский стал главным фигурантом уголовного дела, так сказать, наркобароном. Его задержали 24 декабря 2018 года. Все обвинения были голословными, и следователям следственного комитета, считаем, это было известно, и, видимо, потому они не спешили закрепить свой «успех» ни изъятием телефона, ни обыском в квартире, дабы не разрушить хрупкое здание обвинения, так тщательно выстроенное ими.
Обыск провели спустя два месяца после задержания, по недоброй традиции правоохранительных органов, вместо того, чтобы позвонить в дверь, сломали ворота во двор и дверь буквально вынесли вместе с косяком. И… ничего не нашли. Один из оперативников без всякого стеснения тут же позвонил «наверх» и сообщил: ничего не можем сделать, мамаша ходит за нами по пятам. Да и как тут не ходить? Полагаю, всем известно, как полицейские умеют подбрасывать наркотики.
В день задержания сразу провели две очные ставки между Бакаевским и Н. Однако оба мероприятия прошли с такими злостными нарушениями закона, что пришлось их признать впоследствии недопустимыми доказательствами.
3 июня 2019 года Алексею Бакаевскому заменили меру пресечения на домашний арест, а 3 июля домашний арест заменили подпиской о невыезде.
В сентябре 2019 года следователь Кимижук составил обвинительное заключение и передал в суд. Считаем, доказательств о причастности Бакаевского к распространению наркотиков у следствия нет, как нет никаких изъятий, подтверждающих его вину. Есть сообщения в телефоне Н., он кивал на Алексея, хотя это был не его номер телефона. И все обвинения строились исключительно на показаниях Н. У защиты сложилось впечатление, что этому подростку были обещаны большие послабления за такие показания, например, условный срок. Об этом, по всей вероятности, знала и его мама, которая тоже активно давала показания против Бакаевского, якобы, со слов своего сына.
Вместе с адвокатом Шараповым Олегом Александровичем Алексей Бакаевский стал знакомиться с материалами уголовного дела и обнаружили там много интересного. Масса подписей, по их мнению, сфабрикована, так что пришлось срочно подключать специалистов ПБСЭ (Приморское бюро судебной экспертизы). Специалистам пришлось работать по копиям документов, и в 19 из них были обнаружены сфабрикованные подписи, а всего более 100 фальшивых подписей в документах уголовного дела. Некоторые документы следователь выполнил от имени участников уголовного дела и сам же расписался за них.
С этими заключениями специалистов и с заявлением о совершенном преступлении обратились в следственный комитет, и там уже не смогли игнорировать этот факт. Отправили в экспертное учреждение Министерства юстиции РФ, в первый раз – всего три протокола следственных действий, где по оригиналам этих документов признали фабрикацию подписей во всех трех документах! Однако, уголовное дело против следователя так и не возбудили!
Судебный процесс начался.
Несмотря на сопротивление прокурора, суд признал недопустимым доказательством протокол обнаружения и изъятия наркотических средств, которые были изъяты у подростка в различных местах на улице Снеговой, без адвоката, без понятых.
Остались в деле протокол личного досмотра подростка Н. с изъятием у того наркотиков и ряд протоколов, в которых защитой, специалистом, а впоследствии и экспертами Министерства юстиции были обнаружены поддельные подписи.
Защита Бакаевского заявила около 30 ходатайств об изъятии документов из обвинительного заключения и из доказательной базы на основании нарушений закона и фабрикации подписей. Но ни одно из ходатайств судья Лихачев Сергей Геннадьевич, которому трижды заявляли отвод, не удовлетворил. Каждый раз возражала и прокурор-обвинитель Колокольцева А.В., которая по своей прокурорской профессии и должности должна бы потребовать привлечь к уголовной ответственности виновного в фабрикации подписей. Но прокурор вела себя так, будто законы писаны для кого угодно, но не для следователей следственного комитета, и что все эти уголовно наказуемые деяния, видимо, в их среде в порядке вещей.
Алексей Бакаевский указывает на целый букет нарушений законодательства при составлении этих протоколов и подает ходатайство об их изъятии из материалов дела и исключении из доказательной базы.
Прокурор возражает.
Суд поддерживает прокурора, ссылаясь на предположительный вывод специалиста – ведь мы помним, что исследовались копии материалов дела. Суд последовательно отказывает в ходатайствах Бакаевского о назначении судебных экспертиз: «Ведь вот они, оригиналы материалов, Ваша честь! Убедитесь, что мы не правы, и мы примем любое решение суда».
Наивный Бакаевский. Как же можно назначать экспертизы, которые буквально разрушат весь остов уголовного дела и заденут прокуратуру, ведь кто-то должен ответить за то, что произошло?
Ответ был один: виноват Бакаевский, а помогать ему доказать правду, похоже, никто не собирается.
И последний сокрушительный довод прокурора: «Приговором Первореченского районного суда Н. осужден 3 октября 2019 года, Трфимчук осужден 2 ноября 2020 года. Приговоры вступили в законную силу, а потому данные приговоры имеют преюдициальное значение, в отношение ходатайств прошу отказать».
Или, говоря народным языком, вас обсчитали, но касса закрыта, претензий не принимаем!
За эмоциональное замечание в адрес судьи, Бакаевский был удален из зала судебного заседания до конца судебного процесса. Но его можно понять: кто может принять спокойно сеть фабрикаций, которую столь нагло плетут с целью оставить его в тюремной камере?
Заслуживает отдельного рассказа борьба в суде за исключение основного доказательства в этом уголовном деле. От обвиняемого поступило ходатайство исключить из уголовного дела и из доказательной базы протокол досмотра личных вещей Н. от 05.12.2018.
Добавим, что в этом протоколе также обнаружены сфабрикованные подписи. Из заявления Натальи Юрьевны Бакаевской, мамы обвиняемого Алексея, Генеральному прокурору РФ Краснову:
«В результате ознакомления с материалами УД защитой выявлены факты совершения следователем СО по Первореченскому району СК России по Приморскому краю С.В.К. деяний, содержащих в себе признаки преступлений, предусмотренных ст. 292, ч. 3 ст. 303 УК РФ. Ряд процессуальных документов, имеющих важное значение для соблюдения порядка судопроизводства, обеспечения прав обвиняемых, потерпевших, а так же ряд протоколов следственных действий несут в себе признаки фальсификации. Так, по заключению ФБУ ЛСЭ Минюста от 2 12 20 эксперт Л.С. Полякова в выводах предоставила категоричный ответ: I. Подписи в протоколах следственных действий от 05.12.2018, 07.12.2018, 19.02.2019 выполненные от имени Сушкина В.Н. Трофимчука А.А., Рылькова М.В. имеют признаки фальсификации».
С этими протоколами настоящая детективная история. В данных оперативных мероприятиях принимал участие в качестве свидетеля Сушкин Владимир Николаевич. Но, как выяснилось, этот человек по указанному адресу не значится. Подписи Сушкина В.Н. в протоколе досмотра и в протоколе допроса самого Сушкина В.Н. выполнены разными лицами.
Следственные действия, согласно протоколу, совершаются в присутствии двух понятых, которые подтверждают достоверность этих действий. Однако участия Сушкина В.Н. в следственных действиях не было, и протокол досмотра личных вещей силы не имеет.
А ведь именно с этого досмотра личных вещей, где, полагаю, и обнаружились наркотики у подростка Н., и закрутилось уголовное дело, вовлекая в свою орбиту благополучного бизнесмена Алексея Бакаевского. И началось оно сразу со лжи, с фабрикации подписей и подставного свидетеля.
И как на это реагирует прокуратура? В нашем гражданском представлении именно прокурор должен следить за соблюдением законности и карать всякого, кто нарушает закон. И прокуратура отреагировала на преступление. Привели в суд некоего другого Сушкина, с другим именем, и стали уверять, что это тот самый Сушкин, просто перепутаны инициалы.
А что ещё им оставалось делать? Ведь если по-прокурорски реагировать на каждое нарушение закона и на каждую сфабрикованную подпись в этом деле, то уголовное дело Бакаевского, над которым следователи трудились не один год, по нашему мнению, рассыпалось бы, словно карточный домик. Ибо следователь К. не просто фабриковал, а организовал настоящий конвейер подложных протоколов. Например, протоколы следственных действий с Трофимчуком указывают на то самое время, когда Трофимчук не покидал СИЗО, согласно справке начальника СИЗО, и к следователю не доставлялся.
В тюрьму он не попал за это, лишь в декабре 2020 года, после экспертизы МЮ РФ и обнаружения фальшивых подписей, он уволился. Но, похоже, дело его живет.
Напомню, что все 30 заявленных защитой ходатайств судья Лихачев С.Г. отклонил. И часто мотивом отклонения был тот факт, что ходатайство было об изъятии документов по уголовному делу Н., хотя именно на нем и построено обвинение против Алексея Бакаевского (которое по неведомой причине выделено из дела Н. в отдельное производство). И сделано это опять же, по нашему мнению, с нарушениями законодательства.
Во-первых, должна быть причина для выделения материалов одного уголовного дела из материалов другого, как минимум ещё одно преступление Алексея, не относящееся к данному делу? А следственный комитет обязан регистрировать заявление о преступлении.
Во-вторых, К. вынес, считаем, фальшивое постановление о выделении материалов дела, но не направил рапорт прокурору, который обязан был направить.
А в-третьих, выделяя уголовное дело в отношение Бакаевского, он обязан был присвоить номер ему и зарегистрировать в КСП, принять решение и копию постановления направить прокурору. Ничего этого он не сделал.
А если следователь следственного комитета не соблюдает ни законы, ни процедуры, ни инструкции, к чему придет правосудие?
Наталья Юрьевна Бакаевская, мама подозреваемого, не могла выдержать все это нагромождение лжи и беззакония, которые упорно вели её сына в тюремную камеру, написала заявление прокурору Приморского края Сергею Александровичу Столярову, недавно вступившему в эту должность, где потребовала привлечь к уголовной ответственности следователей-фабрикаторв и отстранить прокурора-обвинителя Колокольцеву.
Наталья Юрьевна пошла с этим заявлением на личный прием в кабинет главного прокурора. Однако в ответ на информацию о преступлениях, прокурор Приморского края в довольно резкой форме приказал Наталье Юрьевне покинуть свой служебный кабинет. Но женщина не испугалась и ответила, что кабинет служебный, а не личная вотчина, и дан ему для установления законности.
Ох и дерзкие же эти Бакаевские! Никак не поймут, что гнобят их не за преступление, а за отсутствие рабского повиновения. Такое не прощается.
Прокурор затребовала 17 лет лишения свободы для Алексея Бакаевского. Это гораздо круче, чем наказание серийному убийце или заядлому террористу.
Ирина ГРЕБНЕВА.
На снимке Наталья Бакаевская.
Фото автора.