76-летнюю Софью Доценко из Приморского края лишили права торговать молоком и мясом на десять лет. К чему приведут подобные меры?
«Несколько лет назад в нашем селе Вольно-Надеждинское коров тридцать держали. Теперь осталась только моя корова, да теленок», – рассказывает Софья Николаевна.
Подобная ситуация – во всех окрестных селах.
«В селе Тавричанка в этом году всем жителям пришлось сдать своих коров скупщикам за копейки. Там вообще ни одной коровы не осталось», – продолжает пенсионерка.
Причина – лейкоз. Это самое распространенное инфекционное заболевание среди крупного рогатого скота. По официальным данным, лейкозом заражена в России каждая третья корова. Однако в реальности цифра может доходить до 90%. Кстати, США официально признали, что у них больны лейкозом 80% поголовья.
Доказано, что «коровий лейкоз» не передается человеку. Чтобы уничтожить вирус, молоко достаточно нагреть до 60 градусов, однако даже если вы выпьете молоко с лейкозным коровьим возбудителем, вреда от этого не будет.
Единственный момент – в организме зараженной коровы могут накапливаться токсины, которые затем переходят в молоко. Поэтому и пить такое молоко может быть уже не полезно.
Конфликты крестьян с ветеринарными службами из-за лейкоза начались примерно в 2008 году. Если свиньи в частных домах при обнаружении свиной чумы сразу забиваются и сжигаются, то с лейкозом ситуация не такая трагическая – зараженную корову ставят на карантин, нельзя выпускать со двора, то есть пасти, запрещено продавать молоко и мясо этой коровы.
В случае с Софьей Доценко ветеринары «прописали» карантин – десять лет. На момент обнаружения лейкоза в частном дворе у Софьи Николаевны жили пять коров.
«Хорошая дойная корова стоит 200 тысяч, – рассказывает Доценко. – Молоко у нас на трассе стоит 150 рублей полтора литра. После отела у меня каждая корова давала по 35 литров молока в день. В среднем получалось по десять литров в день за год».
В хорошие «молочные» периоды прибыль от каждой коровы доходила до тысячи рублей в день. И это не смотря на дороговизну кормов и сена – так, чтобы получить литр молока, надо скормить корове килограмм комбикорма, цена на который сегодня в Приморском крае доходит до пятидесяти рублей за килограмм.
Но не фактор дороговизны кормов сыграл решающую роль в исчезновении рогатого поголовья в частных дворах. Из-за запрета продавать молоко держать коров стало невыгодно. Людям не оставалось ничего другого, кроме как сдавать молочный скот по-дешевке перекупщикам:
«Мне за каждую корову заплатили мясную цену 35 тысяч при цене дойной коровы 200 тысяч, – рассказывает Софья Николаевна. – Но деваться было некуда».
Интересно, что сами крестьяне продавать мясо лейкозных коров не могут – запрещено. А вот скупщики ездят по деревням, забирают на мясо любой скот и потом, полагаем, везут это мясо на рынки.
Пенсионерка жалуется, что и ее, и односельчан оставили в итоге без средств к существованию. При этом ситуация во многих крупных хозяйствах с лейкозом ничуть не лучше, чем у частников, просто, чем крупнее хозяйство, тем проще им «договориться».
И проблема с лейкозом – не единственная. «Несколько лет назад у меня украли две коровы, – продолжает пенсионерка. – Увели в лес, там зарезали, мясо увезли, а кишки выкинули. Я написала заявление в полицию, они никого не нашли, да и не искали, как я считаю. Повезла кишки на экспертизу в лабораторию, чтобы доказать, что у меня коровы здоровы – на экспертизу их не взяли, сказали – «грязное».
Пришлось отдавать в независимую лабораторию. Одна такая экспертиза стоит 3 тысячи рублей. Суд результаты независимой экспертизы признавать не желает: Софья Николаевна подала иск против местной администрации и ветслужбы, в котором просит компенсировать ей материальный ущерб на сумму миллион рублей.
К сожалению, такие дела в России редко рассматриваются в судах, и решение суда обычно бывает не в пользу крестьянина.
«Крестьяне имеют возможность предоставить в суд биоматериал для бактериологических исследований, которые могли бы доказать, что меры, принятые в отношении скота, были неоправданными и чрезмерными, – комментирует глава Ассоциации адвокатов России за права человека Мария Баст. – Однако суды отказываются назначать эту экспертизу, а результаты независимых экспертиз суд не принимает».
Тем временем местные власти идут дальше по пути удушения маленького бизнеса Софьи Николаевны – теперь ее корове и теленку, последним в селе, перекрыли кислород:
«Раньше я тридцать соток арендовала рядом с домом, – рассказывает пенсионерка. – Как начала с администрацией судиться, мне в аренде было отказано. Сын мой просил от своего лица эти сотки в аренду – не дали».
И вдруг эти тридцать соток отдаются администрацией некоему гражданину, который начинает строить коттедж.
А корова с теленком теперь сидят без пастбища. Такая она, политика в отношении крестьян.
Аделаида Сигида.
Рисунок CARICATURA.RU