Лев Гудков: новая волна российской эмиграции связана с ужесточением внутренней ситуации в стране
Россию вскоре вполне может накрыть одна из крупнейших за последние годы волн эмиграции, считает директор Аналитического центра Юрия Левады, доктор философских наук Лев Гудков. По его словам, высококвалифицированные кадры уже пакуют чемоданы и готовятся к отъезду из страны, что неизбежно отрицательно скажется впоследствии на состоянии экономики. При этом заметно меняется мотивация граждан, настроенных на отъезд из Российской Федерации, констатирует социолог.
Опираясь на многочисленные исследования, он утверждает, что сегодня неуклонно растет число россиян, которых к переезду в другие страны подталкивает, прежде всего, политика властей по отношению к гражданскому обществу, стремительное падение доходов и усугубляющееся социальное расслоение населения. Об этом, и не только, директор Аналитического центра Юрия Левады рассказал в эксклюзивном интервью Русской службе «Голоса Америки».
Виктор Владимиров:
– Насколько верным вам кажется прогноз аналитиков относительно грядущего очередного всплеска эмиграции в России?
Лев Гудков:
– Действительно, мы наблюдаем сейчас уже четвертую волну оттока, и связана она, во-первых, с ужесточением внутренней ситуации, усилением авторитарного режима. Причем, из страны уезжают наиболее благополучные и успешные люди, добившиеся здесь признания, статуса, имеющие собственность, но не видящие здесь перспективы для дальнейшего своего существования. И вот они под флагом заботы о детях и других объективных причин попытаются найти какую-то запасную площадку.
– Имеет ли новая волна другие отличительные черты?
– В отличие от предшествующих волн эмиграции – это всё-таки не твердая, выстраданная установка на окончательный отъезд, а попытка создать себе некий страховой полис на всякий случай. Если есть возможность работы на два дома, то это считается оптимальным вариантом. Цифры тут пока не слишком большие, но они чрезвычайно устойчивые. И эти эмиграционные настроения, как показывают уже наши исследования, усиливаются, когда происходит резонанс ужесточения репрессивной внутренней политики и общего ухудшения экономической ситуации. Два этих фактора начинают работать как выталкивающая из страны сила. Но люди, по крайней мере по нашим опросам, стараются всё-таки окончательно не рвать связи с Россией, сохранять возможность для возвращения. Этим и отличается нынешняя эмиграционная волна от всех предыдущих, особенно начала 1990-х годов, когда из страны массово уезжали евреи, немцы и другие этнические общности.
– Вы говорите: люди сегодня покидают Россию, стремясь переждать плохие времена. А есть предпосылки к тому, что жизнь в стране в обозримой перспективе поменяется к лучшему?
– Объективно говоря, вряд ли. Потому что дело не только в застывших доходах государства, связанных с экспортом нефти, газа и других сырьевых ресурсов, но и с исчерпанием возможностей той экономической модели, на которой стоит путинский режим. Это перераспределение ренты, создание гигантских госкорпораций и всё, что с этим связано: неформальная приватизация, очень высокая степень военных расходов и расходы на полицию, службы внутренней безопасности, а также на покупку лояльности определенных категорий населения. Сюда же следует добавить различные помпезные проекты – строительство моста через Керченский пролив и нового космодрома, затраты на проведение Олимпиады и прочее. Экономика этого не выдерживает.
– Как в данном случае реагирует народ?
– Значительная часть населения пока адаптируется ко всему. Уровень запросов у большинства людей невысокий еще с советских времен. Кризис носит плановый характер, и люди успевают привыкнуть к новым обстоятельствам. Эмиграция, повторю, затрагивает не очень большие контингенты населения, но они чрезвычайно важны для нашего общества. Потому что это самые образованная, активная, дееспособная часть населения. Можно сказать, это дрожжи российского теста. Без них страна не в состоянии подниматься, последовательно развиваться. И эта часть населения ощущает себя чрезвычайно дискомфортно.
– Если утечка умов продолжится, где, в каких отраслях это отразится в первую очередь?
– Это средний и малый бизнес, инновационные технология, наука, то есть те области, которые наиболее чувствительны к государственному давлению и которые действительно не могут нормально развиваться сегодня, они сильнее всего подавлены внутренней политикой государства. Так или иначе, деградирует, в общем, вся академическая научная среда из-за бюрократического контроля и из-за очень низкого уровня финансирования. Также пострадают сферы культуры, образования, медицины. Замечу, что масштаб эмиграции еще сдерживается тем, что желание и возможности принимающих сторон пока заметно ограничены. Но вот, например, мои коллеги в Израиле спрашивают, что у вас там происходит: у нас подскочил приезд людей из России. Это тоже характерный показатель.
http://philologist.livejournal.com/9535483.html