Украинская семья Тамари попала в ужасную историю в крае нашенском. Дело в том, что беженцам с Украины, которые сбежали от войны сначала в Дагестан, потом в Приморский край, обещали включить их в программу, согласно которой должны им выплатить 600 тысяч рублей.
Как у нас водится, с деньгами их прокатили почти сразу. Теперь они снимают жилье во Владивостоке, им не ставят печать в бумажке с видом на жительство, грозятся выселить в Украину. На Украине стреляют, а у них двое детей.
Как рассказывают Руслан и Оксана Тамари, они уехали, как только стала появляться информация о войне. Они жили в Мариуполе (город в Донецкой области). Получилось так, что их дом находится на территории Украины, а дача, ну... сложный вопрос, как эта территория и с точки зрения кого называется. Одни говорят, что ее захватили террористы, другие, что это русская территория. Факт в том, что один их брат живет по одну сторону границы – на Украине, второй – по другую, в России. И они считаются военными врагами, хотя один, грубо говоря, живет в городе, а другой – в деревне, пригороде. Как хотите, так и называйте.
Сестра Оксаны работает завучем. Она рассказывает, что учат детей прятаться от бомбежек. Для завуча обязательно включать тревогу, чтобы дети и учителя умели правильно прятаться. Вот она так и делает – пугает детей.
Оксана хочет, чтобы ее дети росли с нормальной психикой. Она не понимает, почему говорят, что война кончилась, если в Мариуполе до сих пор стреляют... Кроме того, они уехали в самом начале. Сейчас уезжают люди, которые пережили самый разгар военных действий, потому что в семь раз подорожал газ, а у них газовое отопление.
Денег нет. Еды нет. Оксана считает, что нормальная война – это когда защищаешь Родину. А на Украине сейчас просто какой-то непонятный беспредел. Поэтому семья категорически не хочет возвращаться.
Впрочем, песня не о войне, а о дуболомных чиновниках миграционного отдела Владивостока. Сначала из Украины семья переехала в Дагестан. Считается, что это не самый мирный город России. Руслан говорит, что их это не беспокоило – их охраняла местная полиция. Но...
Сами Руслан и Оксана по национальности русские. В Дагестане... они не хотят жаловаться на национализм. Назовем это разницей менталитетов. Кроме того, из СМИ они узнали, что в Приморье платят хорошие деньги беженцам-переселенцам. Они не просто так сюда приехали, они звонили в миграционную службу. И хотя теперь, с их слов, миграционный отдел все отрицает, тогда им сказали, что они могут приехать и вступить в программу.
В Дагестане у них изъяли украинские паспорта. Мало того, у них осталось дагестанское разрешение на временное проживание. Кроме этого, у них было ВУ (свидетельство о предоставлении временного убежища), согласно которому они могли жить на территории России. Оксана по нему получила полис, делала операцию в Приморье. Руслан по этой бумаге купил машину тоже у нас.
Они приехали в Артем и получили временную регистрацию на территории Артема. В Артеме не было работы, поэтому семья переехала во Владивосток. И хотя сначала выяснилось, что приморские власти им должны не 600 тысяч рублей, а 200 тысяч рублей, теперь им даже отказывают в том, чтобы продлить ВУ.
Из ответа начальника отдела по вопросам гражданства УМВ УМВД России по ПК Якущенко (позор ему!) следует, что Руслану отказано в продлении срока предоставления на территории РФ в связи с устранением обстоятельств, послуживших основанием для предоставления временного убежища п. 1 ч. 5 ст. 12 Федерального закона № 4528-1 от 19.02.1993 г. «О беженцах». Якущенко грозится депортировать семью на Украину.
Открываем этот закон. Статья 12: «Предоставление иностранному гражданину или лицу без гражданства временного убежища». Согласно пункту 1, убежище предоставляется по правилам, указанным в порядке предоставления ВУ.
Руслан Тамари распечатал порядок предоставления временного убежища. Ст. 15 этог о закона говорит, что человек просто так не может быть выселен из ВУ. Ст. 16 говорит, что человек может быть выселен из ВУ, если совершил преступление, указал неверные данные о себе или был привлечен к административке за наркотики.
Если посмотреть закон «О беженцах» п. 1 ч. 5 ст. 12, там написано, что человек утрачивает ВУ в связи с устранением обстоятельств, послуживших основанием для предоставления убежища. В связи с тем, что кончилась война. А как она могла кончиться, если в Мариуполе до сих пор стреляют?
Руслан предоставил запись телефонного разговора с чиновницей из миграционного отдела. Она напирает на то, что у них есть дагестанское разрешение на проживание, поэтому продлевать местное они не будут. Типа, валите в Дагестан. Чиновница с праведным гневом попрекает беженцев, что на деньги повелись. Руслан говорит, что ему нужна только какая-то печать. Чиновница уперлась, типа, не дам, хоть тресни.
Если речь только о печати, я не пойму, что уперлись. Но беженцы узнавали. Оказывается, Москва перечислила деньги на программу. То есть, может, собака глубже зарыта, может, просто выделили 600 тысяч и попилили? Тогда я их понимаю, если бы я украла 600 тысяч, я бы тоже попыталась людей на Украину отправить.
Я позвонила Ирине Глотовой, начальнику отдела РВП из управления по вопросам миграции УМВД РФ по ПК. Она не пробиваемая! Спрашиваю, дескать, почему не продлеваете ВУ беженцам. Она говорит, что, согласно 115-ФЗ, у них ВРУ в Дагестане, они должны жить в Дагестане.
Из этого правила есть три исключения. Первое. Если попали в программу. Второе. Если купили жилье. Третье, если у них есть родственники. У них ничего такого нет. Я спросила: «Что им делать?» Она ответила, что надо было писать заявление.
Я спрашиваю: значит, надо просто написать заявление на программу? Оказывается, все сложнее. Они сейчас, как она полагает, называются нарушителями.
– Давайте сейчас все нарушители будут писать заявления...
– Давайте, – отвечаю, – если речь о жизни детей.
У беженцев двое ребятишек. Старшему – 15 лет, младшей – 7 лет. Не похоже, чтобы чиновнице было до этого дело. Спрашиваю:
– Что им делать? Если они нарушители, может, заплатить штраф?
Прямо не отвечает. Валить в Дагестан, вот что делать. Зато, преисполненная праведного негодования, заявила, что они сюда за деньгами ехали. Если вы людям 600 тысяч обещаете, то, понятно, что они поедут за деньгами. Это же ваша дурацкая пропаганда, почему вы не несете за нее ответственность?
Зашел разговор о том, что они, якобы, не написали заявление на участие в этой программе. Я говорю:
– Может, потеряли?
Тут отмечу, что Оксана уверяет: заявление писали. Глотова отвечает, что такого не бывает, у них все заявления тщательно регистрируются и проходят через генерала. Я тоже думаю, что не бывает. Сейчас миграционное управление под крылом УВД, там заявления не теряют. Разве что специально могут закурковать?
Кстати, есть Конституция (она выше 115-ФЗ), ст. 27: «Каждый, кто законно находится на территории РФ, имеет право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства». Так что, господа чиновники, вы со своим «Чемодан. Вокзал. Дагестан» не правы. Они законно находятся на территории страны и могут жить в любой ее точке от Владивостока до Калининграда.
Ну, а поскольку мы подозреваем, что по бумагам Тамари вошли в программу и получили 600 тысяч (может, 200 тысяч, не суть важно), и сейчас деньги украли, а людей сплавляют, как ненужных свидетелей, мы попытаемся узнать, оправданы ли наши предположения. Благо, способ узнать это я знаю, хотя он не стопроцентный.
А чиновникам даю месяц, мне не важно, как продлят этим людям ВУ – заменят дагестанские документы на приморские или просто поставят печать... Это как им Бог на душу положит. Где-то через месяц будет ясно, попилили чиновники положенные беженцам деньги или нет. И, если попилили, будем добиваться посадок.
Анастасия Попова, фото автора.