Со времён СССР, по образу и подобию изначально королевского Hyde Park в самом центре Лондона, «гайд-парками» называют места собраний людей на открытом воздухе с целью свободного отстаивания идей преимущественно политического и философского характеров.
К слову, в России обезглавливающий маховик закручивания политических гаек и репрессий сжевал статусы «гайд-парков» – их почти не осталось: стоит отметить мелкодисперсный осадок в Москве, а также маячок «снайперской винтовки» – Хабаровск (где уже на тему сафари, с отстрелом на поражение «всех подозреваемых прям на улице», алчно фантазировал ВРИО губернатора края Дегтярёв, насильственно насаженный ставленник президента отчаянно сыплющейся страны, чья предвыборная, душещипательная кампания под девизом «Дела важнее слов» пугает перспективой своей семантики).
Комсомольская площадь города – странно выжившая и заявившая о себе обитель протестной дозволенности на фоне удушенных везде законных (согласно ст. 31 Конституции РФ) массовых, безоружных, мирных собраний, шествий штрафами, арестами, прессингом – пока ещё заманчиво дозволяет собираться протестующим уведомительно, без согласования с администрацией города до 100 человек.
Предупреждён – значит напряжён и никак не вооружён.
19 июня. Почти год с момента задержания, ареста и снятия с должности «за утрату доверия» народно избранного губернатора Хабаровского края С.И. Фургала, без доказанной вины в инкриминируемых ему преступлениях.
Еженедельный субботний митинг предупредительного качества перетёк в долгожданный, согласованный, отвоёванный у краевого суда с заявленной численностью в 1500 человек.
Казалось бы, торжество справедливости! Сплочённые, сильные, идейно воодушевлённые хабаровчане, несломленные государственным гнётом, многие с въевшимся гриль-загаром, подаренным в настойчивом сражении за достоинство своего выбора, прав и за жизни политзаключённых также и в ежедневном Бессрочном Протесте.
С непобедимой гордостью за свою позицию и человеческие амбиции своих же соратников-дальневосточников.
А в привычный противовес возродившейся битвы с внутригосударственной демонизацией здравого смысла – реверс медали и порочная теневая сторона несостоявшегося демократического общества.
«Мы считали, мы считали – наши пальчики устали», – неоценённый труд полицейских надзирателей в подсчёте собравшихся, вульгарно обозначивших своё мнимое офицерское превосходство расталкивающими по-хозяйски мамонами, обтянутыми в форменные ткани. Сотрудники ОМОНа не удивили, поодаль жадно и зверски поглощавшие мороженое в машине, будто в зрительном зале, с ненасытными пастозными лицами на границах криминальной печати, не обременённых мыслительными стараниями, напрасно разгуливая свой профессиональный аппетит.
Но под ликом праздника свободы единомышленников таится тревога.
Не только за галопирующе расхищаемые недра страны: леса; водопровод, строящийся Китаем из Байкала в Пекин протяжённостью 2 тыс. км с фабриками по берегам озера по разливу бутылированной воды.
На том же месте, в тот же час, где китайцев дорого напоить – там и своих изнахратить не жалко.
Нашейная петля уже натёрта мылом для всех несогласных с действующей политикой. Помимо ожидаемого появления в скором времени второй линии БАМа в Хабаровском крае (данное соглашение подписали управление ФСИН РФ и АО «УК Байстроймеханизация») с кадровым, принудительным трудовым приростом в лице осуждённых – на информационных просторах форсирует секретный внутриполитический план, имеющий за собой реальные формы, динамически набирающие обороты, и отравляюще-боевые прецеденты.
Похоже, тайная операция «Чистое поле» Совбеза РФ подразумевает зачистку любой внесистемной оппозиции с возможной передачей определённых исполнительных функций региональным управлениям ФСБ.
...«Десять негритят решили пообедать, один вдруг поперхнулся – и их осталось девять».
Отщёлкивающая жизни детская считалочка – в руках регресса в садистское отрочество гаранта безутешного настоящего. Где исправно служащим, пока ещё нужным, «ябедам-корябедам» – «рюмка водки да пятак серебра», а мешающим этой вакханалии маразма – цинковый гроб или нещадный рабский труд.
Все, даже плохие, игры когда-нибудь заканчиваются и имеют свою долгожданную развязку.
Фото Бориса Жирнова.