На только что начавшейся неделе произойдёт важное внешнеполитическое событие: президент Путин встретится с президентом Байденом. Вот тогда, возможно, мы поговорим о внешней, совсем-совсем внешней политике. Пока же… Пока говорить можно только о том, что происходит внутри России. Тем более что прошедшая неделя выдалась бурной.
Ну и одно из важных событий – признание ФБК, иностранного агента, и вообще всех структур Навального экстремистскими по суду. Аргументы следствия были такими «убойнысм», что их пришлось засекретить. И продолжался этот суперсекретный суд дольше 10 часов с минимальными перерывами. Закончился суд вполне ожидаемо…
Адвокат Илья Новиков (ну мы помним, ЧГК) о предсказуемости результата привел старый школьный анекдот, как учитель опускает золотую монету в кислоту и спрашивает у класса, растворится она или нет. Класс не знает, но двоечник Вовочка уверенно тянет руку: «Если бы она растворилась, вы бы её туда не опустили». Да у нас тут полстраны (т.е. те, кто об этом суде слышал) двоечники, потому что уверены были: если бы этот суд мог закончиться иначе, его бы не затевали.
Тем более, многие подумали, что это, очевидно, горячее желание Путина. Какой-то шестёрка в Думе выдвинул законопроект, чтоб экстремисты не могли избираться никуда на пять лет назад – юристы-конституционалисты, да и другие грамотные люди, заговорили, что этот проект противоречит Конституции, нельзя же ухудшать с обратной силой… Ну и что? Всё равно приняли закон, имеющий обратную силу.
И чтоб не только сами члены экстремистской организации, но и рядом стоявшие и мимопроходившие. И Путин подписал закон мгновенно. И что, после этого суд может не признать навальнистов экстремистами? Судья что, самоубийца? Вот и признали.
Следует сказать (точнее – вспомнить), что иностранный агент ФБК (теперь уже по решению суда признан экстремистской организацией) – не из тех, кто подобные вещи проглатывает молча. Ответка бывает всегда. Вот и в этот раз.
Bellingcat и The Insider выпустили очередное расследование. После успеха (даже можно сказать триумфального успеха) расследования отравления Навального расследователи вдруг обнаружили, что вступили на пространство, полное подземных сокровищ – копай не хочу! Вот они и копают.
В этот раз они откопали отравление Дмитрия Быкова. Это поэт, писатель, публицист, учитель, просветитель, но ни разу не политик. Известный, даже знаменитый человек. И да, было дело, в 2019 году, ещё до Навального, ему вдруг стало плохо в самолёте (Екатеринбург – Уфа), его встретили на «скорой», ввели в медицинскую кому, но он довольно быстро оклемался. Предполагали многое в качестве причины, но официальный диагноз – «отравление неясной этиологии».
Ещё тогда вроде бы Христо Грозев, расследователь из Bellingcat, обратился к Быкову: давайте мы расследуем… Но Быков отказался: да ну, что тут расследовать, съел чего-нибудь…
А вот после отравления Навального стало ясно, что симптомы-то похожие! И расследовали.
И выяснили, что год почти за Быковым следовали те же люди, что и за Навальным, и даже в соседнем доме из окна за ним следили… И яд, видимо, нанесли на футболку в Новосибирске, когда Быков был на Тотальном диктанте – он читал диктант, так что явно в это время в гостинице в его номере никого не было (жена была с Быковым). А потом Быков полетел в Екатеринбург, и уж оттуда в Уфу. Тогда и надел ту футболку – но, к счастью, снял её когда везли его в больничку (жарко стало), так что не весь яд впитался…
Где та футболка – неизвестно, да вряд ли на ней что-то осталось – два года ведь прошло…
Сходство с Навальным ещё и в том, что Быкова тоже не хотели перевозить в Москву, когда Дмитрий Муратов, главред «Новой газеты», полетел за ним в Уфу на нанятом самолёте. Типа, нетранспортабелен… Или никак не объясняли, просто пилоту сказали: поворачивай назад! Муратов настоял, с кем-то связался… Но, конечно, никаких анализов не сохранилось, никто же не думал ни о каком «Новичке»…
Встаёт естественный вопрос: почему? Точнее: за что? Разумеется, те, кто летал за Быковым, на запросы в комментариях не ответили. «Дмитрий Быков заявил The Insider и Bellingcat, что у него нет никаких догадок о возможных мотивах убийц», – пишут расследователи.
Впрочем, The Insider поместил к статье фото Ильи Варламова с тех давних времён Сахарова и Болотной, с тех митингов, где Быков нёс в руках большой плакат: «Не раскачивайте лодку, нашу крысу тошнит». Может быть… Стас Кучер говорит, что да, как-то слишком нервно наша ВластеКремль стала реагировать на слова, особенно язвительные слова и насмешки.
Есть ещё вариант, в сети вспомнили цитату Быкова:
«Путин замкнулся в этой крепости, хотел превратить в нее и страну, но страну-то контролирует в очень малой степени — как бывает при любой вертикали, которая не дает никому нормально развиваться.
На выходе не может быть ни легального преемника, ни мягкой смены власти, ни даже масштабной внешней войны. На выходе смута.
Эта смута — не только на улицах, но и в головах, и в самой цитадели власти — как раз и есть главный фон происходящего, и будет ли она ждать шесть лет, чтобы хлестануть наружу, — главный вопрос.
Если не единственный вообще».
Это Собеседник, 8 мая 2018 г. «А с 20-го мая начали за ним следить», – пишет наблюдательный товарищ.
А какова реакция ВластеКремля на расследование отравления Быкова? Ну как… Ожидаемая.
Вот что пишет Борис Акунин:
«Вижу неукротимого фантазера-литературоведа, выдумывающего иногда несуразные, но всегда будоражащие мысль гипотезы. Вижу большого разноцветного мотылька, порхающего над диким полем российской жизни. Вижу отца восьмимесячного ребенка. И вижу каких-то сколопендр, состоящих на государственной службе, которые месяцами ползают за Димой по городам и весям, где он рассказывает аудитории про Гарри Поттера и Карлсона на крыше. Вижу, как они натирают его одежду 60 размера своим химическим оружием, чтобы он умер. И вот Bellingcat бросает в лицо российскому государству обвинение, доказательное, с документами: ты пыталось убить поэта Быкова! А государство помалкивает. Даже ничего не врет в ответ. Это равнозначно признанию».
Возможно, уже бесполезно спрашивать, за что травили Быкова. Возможно, это равнозначно вопросу «А нас-то за что?», имевшему хождение во времена Большого Террора. Кстати, Владимир Пастухов ещё в 2012 году опубликовал в «Новой газете» статью под названием «Для того, чтобы выжимть, Путину надо стать Сталиным». Сейчас Пастухов говорит, что до «статистического террора, которым никто не может управлять», мы ещё не дошли. А может, в шаге от него.
Закончится это, когда мы дойдём до станции Дно. А до дна мы точно не дошли. То есть некоторые пессимисты время от времени говорят: ну это дно, хуже уже не будет… А оптимисты радостно возражают: будет, будет! Тем более в каждое наше дно стучат снизу.
Чичваркин, предприниматель, уехавший за границу от преследований (бизнес отжимали, никакой политики), говорил, что преследование и зачистка ВластеКремлём мирного несистемного протеста породит «приморских партизан» по всей стране. Некоторые недальновидные приняли эти слова на счёт этой самой мирной несистемной и обиделись: мы (они) не такие! А дальновидный Чичваркин имел в виду совсем другое… И других.
И вот такой «партизан» появился.
В Адлере 9 июня 61-летний житель Вартан Кочьян открыл стрельбу по судебным приставам, приехавшим исполнять судебное решение о выселении пенсионера из «самостроя» и сносе последнего. Оба пристава скончались на месте.
Объясняя свой поступок, Кочьян рассказал, что на земле, которую сегодня пришли отбирать, он прожил всю жизнь, она принадлежала его родителям. Причем, он пытался легализовать постройки, обращался в суд, но его притязания на «городскую собственность» отклонили так же, как и соседей. И большинство соседей встали на сторону стрелка!
ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА. «По их словам, – пишет иностранный агент «Медуза», – отъем жилья, снос домов — практика, уже ставшая нормальной для местных властей. Люди остаются без жилья, компенсации, а многие и в кредитах из-за того, что правительству Краснодарского края слишком нужна дорогостоящая семья, особенно в городе-курорте».
Вот что говорит стрелок: «Я живу в этих домах с 4 лет. Просто довели — не давали землю оформить, говорили нельзя, потом власть поменялась. Не все продается — я не продаюсь. Это мое. Земля моих родителей, земля моих детей и моя. Мне 61 год, и я не жалею, что сделал».
Он сдался властям, но не раскаивается.
Кто там говорил о «красных линиях, которые мы сами установим»? Путин? Он говорил это для Запада, для пресловутой заграницы. А надо было думать о России. У народа тоже есть «красные линии», и о них ВластеКремлю следует помнить. Чтоб потом не пришлось восколицать: «А нас-то за что?»
Марина ЗАВАДСКАЯ.