- После Вашего твита о скандале вокруг избирательной кампании Николая Левичева пресс-служба партии невпопад заявила, что аккаунт Оксаны Дмитриевой взломан. При этом никто из пресс-службы с Вами не связался, чтобы уточнить, так ли это. Кто-нибудь был наказан за такое проявление непрофессионализма?
- Пока я не считаю нужным проводить разбирательства. Выборы идут не только в Москве, а в целом ряде других регионов. Я очень хочу, чтобы там мы получили хороший результат, поэтому вести себя надо так, чтобы им не навредить. Весь анализ ситуации мы проведем после 8 сентября, когда избирательная кампания завершится.
- Вы уже комментировали в твиттере историю с Николаем Левичевым и квартирой «братьев Навального». Эта ситуация Вас задела?
- На мой взгляд, эта ситуация странная. Я всегда вела избирательные кампании, находясь в оппозиции. Мы всегда представляли на выборах реальную угрозу для партии власти. Когда я избиралась по одномандатному округу, победить меня было невозможно, можно было только снять с выборов, что и пытались делать.
Когда находишься в оппозиции, первая задача - чтобы тебя, твою команду, не сняли с выборов, а вторая - чтобы не украли, не сфальсифицировали голоса. Когда борешься с основным конкурентом, на других своих конкурентов - коллег по оппозиции - уже не обращаешь внимания, даже когда их партии выступают как спойлер.
Методы, примененные на Чистых прудах, на мой взгляд, на грани… Люди, которые имеют опыт участия в выборах в роли оппозиции, обязаны понимать и просчитывать последствия своих действий, а эта ситуация обернется в будущем против нас же. Наших агитаторов и раньше избивали, отбирали тиражи на улицах, теперь к ним еще и будут вламываться в квартиры.
- Часто ли у ваших активистов отнимали агитматериалы?
- Это всегда случается. Например, на последних выборах, когда в одиночных пикетах наши агитаторы раздавали материалы, с уведомлением, со всеми необходимыми документами.
Их гоняли, пугали, отбирали тиражи, ломали руки, забирали в полицейский участок и оформляли административное правонарушение. Несколько таких приводов могут испортить карьеру молодым активистам, а пожилых довести до сердечного приступа. Это малоприятная вещь, когда законопослушный человек, никак не сталкивавшийся с криминальным миром, оказывается в обезьяннике на голых нарах на несколько часов. Ты не знаешь, сколько времени там проведешь, несколько часов или двое суток, без еды, без возможности позвонить...
- Изменились ли как-то в последнее время настроения сторонников партии в регионах?
- Петербург в 2011 году голосовал преимущественно за меня, Алексея Ковалева, Олега Нилова. Поэтому, я думаю, что в Петербурге как голосовали, так и будут голосовать за «Справедливую Россию». Наша петербургская команда, я считаю, себя ничем не запятнала. Это касается как депутатов Госдумы, так и Законодательного собрания.
Процент выбраковки, я считаю, в пределах нормального, вполне приемлемый. (Напомним, что после выборов 2011 года из «Справедливой России» выбыли двое депутатов Законодательного собрания: сразу после выборов партию покинул Вадим Ларионов, спустя полгода из нее исключили Андрея Анохина. - Прим. ред.).
В других регионах похожая картина: голосуют за конкретных людей. В 2011 году за «Справедливую Россию» голосовали не как «за меньшее из зол», не как за уличную оппозицию, и не за Гудковых, как это сейчас пытаются подать. Это проверяется легко. У Гудковых в их регионах процент существенно ниже, чем в среднем по стране. По Москве в округе Гудкова процент голосов у партии существенно меньше, чем в любом другом крупном городе.
В Москве голосовали за Галину Хованскую, в Петербурге и Ленобласти - за меня и Елену Драпеко, где-то за Олега Шеина, за Светлану Горячеву, за Анатолия Грешневикова, за Ивана Грачева...
Если кто-то имеет смелость заявлять, что народ голосовал именно за него, то в том регионе, где такой человек баллотировался, процент полученных партией голосов должен быть выше, чем в целом по стране. Я математик и в иное не верю. Иногда высокий процент также дает успешная предвыборная кампания, где-то можно умело сыграть на противоречиях между городом и областью, что для провинциальных регионов очень характерно.
И все-таки самое главное - за нас голосовали потому, что в Думе с 2007 по 2011 год позиция и работа фракции «Справедливая Россия» были профессиональными, последовательными и системными, был сформирован имидж квалифицированной конструктивной оппозиции, которая имеет свою альтернативную программу, альтернативные бюджеты. Вели эту работу и сформировали этот имидж определенные люди.
- Какие результаты приносит думская коалиция с КПРФ?
- КПРФ в Госдуме - наиболее близкий и последовательный союзник «Справедливой России». Это вполне естественно – блокироваться. Если вы блокируетесь, вы не можете друг другу гадости делать, сегодня быть коалицией, а завтра – мочить вчерашних союзников.
По очень многим законам у нас общая позиция, в том числе и в комитетах. КПРФ старается поддерживать наших председателей думских комитетов Галину Хованскую, Ивана Грачева.
Что касается закона о реформировании РАН, по вопросам науки и образования у КПРФ сильная позиция. У них во фракции не только нобелевский лауреат Жорес Алферов, но и всемирно известный математик, академик Борис Кашин, профессор МГУ Иван Мельников и член-корреспондент РАН Олег Смолин. Сильная команда.
Наша группа тех, кто не голосовал за реформу РАН, тоже не случайна. Мы знаем, что такое наука, изнутри. Наталья Петухова и Дмитрий Ушаков – кандидаты наук, Иван Грачев и я – доктора наук. И мы понимаем, что значит «ликвидация организации и изменение названия», о которых идет речь в законе – это выведение всех сотрудников за штат и полная реорганизация.
У страны во многом будет ликвидирована перспектива. Это будет означать закрытие новых высокотехнологичных отраслей, отрицательно скажется на образовании, приведет к отсутствию рабочих мест. Но чтобы понимать это, нужен определенный уровень профессионализма, культуры и интеллекта.
В осеннюю сессию мы продолжим совместную работу с КПРФ по таким законопроектам, как пенсионная реформа, бюджет, третье чтение законопроекта о реформе РАН, также еще не окончена история с законом о Росфинагентстве. Вотум недоверия правительству – также общая для нас тема.
Те вопросы, которые нас разделяют - вынос тела Ленина из мавзолея или отношение к Сталину – мы не решаем каждый день, и они к законотворчеству имеют сто первое отношение. Другое дело - пенсии, налоги, дыры, которые ковыряют себе олигархи в налоговом законодательстве, либо коррупционные механизмы, которые закладываются в бюджетное законодательство. А вопросы марксизма-ленинизма мы в Думе не обсуждаем.
- Предложение о работе в будущей московской администрации Вам сделал кандидат в мэры от КПРФ, а не от «Справедливой России»…
- Кандидат на должность советника по экономическим вопросам в правительстве Москвы от Николая Левичева - директор Института экономики Российской академии наук Руслан Гринберг. Я с ним очень давно дружу и активно сотрудничаю, он настоящий профессионал.
- Все равно это выглядит так, словно в «Справедливой России» кошка пробежала.
- Кошка у нас бегает не одна, они просто стаями носятся туда-сюда. Этого никто уже не скрывает.
- А как складываются Ваши отношения с лидером партии Сергеем Мироновым?
- Когда шло формирование нашего списка кандидатов, я боролась не только за питерскую часть, но и за многих людей, которые пришли в партию еще из «Развития предпринимательства» и из старого «Яблока», но не вошли в избирательный список. Вот, например, в Воронеже есть Владимир Кузнецов, который был в «Яблоке» с 90-х годов, занимался вопросами ипотеки и предпринимательства. Он порядочный человек, был готов возглавить воронежскую организацию и идти на выборы списком.
Но в итоге пошел другой кандидат, Олег Пахолков, автор идеи с небезызвестными скандальными сканвордами и активный участник событий в «нехорошей квартире». Такие же противоречия были по списку от Тюмени и Свердловской области. Противоречия были, и по этим вопросам никуда не делись.
- Действительно ли Сергей Миронов после назначения Левичева председателем партии оказался отстранен от фактического руководства и выполняет «представительские» функции?
- Это станет ясно на съезде партии, который состоится в конце октября. Думаю, это будет развилка. Все-таки для политика должно быть принципиально важно действовать в соответствии со своими предвыборными заявлениями, своей предвыборной программой и предвыборным образом. Нельзя обманывать избирателей.
«Справедливая Россия» шла на выборы как профессиональная оппозиция с альтернативной программой. И действовать нужно соответственно. Скандальный эпатаж и реальная оппозиционная деятельность - это разные вещи. Рано или поздно люди это понимают.
Партия должна быть последовательной. Только такая партия на самом деле и нужна. Это та оппозиция, которая реально может прийти к власти. А скандалы обществу ничего не дают, кроме развлечения.
- Как часто Ваши сторонники спрашивают Вас, не пора ли организовать собственную партию?
- А что значит «собственную партию»? Вот эта партия, «Справедливая Россия», преодолела барьер в 7% в 2007 году и стала парламентской. Она стала заметна после того, как в самом начале в 2007 году в Петербурге мы получили 22% голосов, когда я возглавляла список. А до этого это была «Партия жизни» и 3%.
«Справедливой Россией» она стала, когда туда пришли я, Иван Грачев, Галина Хованская, Олег Шеин, Светлана Горячева, Анатолий Грешневиков, Алексей Ковалев... Почему мы, собственно, должны покидать партию, которую вместе создавали?
Я отдаю должное Сергею Миронову, он проделал огромную работу. Он всех собрал, когда ликвидировали партии, когда не было выборов по одномандатным округам. Сергей Миронов сделал благое дело и смог объединить в одну партию очень разных людей. Это большая часть вклада.
Но и наш вклад тоже огромен. Что значит уходить? Лично за нас проголосовали миллионы человек. Задача стоит вначале побороться на этом поле, мы обязаны полностью отработать этот выборный цикл в соответствии с нашими предвыборными обещаниями. Даже у Кутузова сначала было Бородино, и только потом он отступил.
- Что должно произойти, чтобы Вы приняли решение покинуть «Справедливую Россию»?
- Вы меня спрашиваете, что будет, если я проиграю. А я не проигрываю.