Отставка Игоря Федюкина с поста заместителя министра образования и науки ясно показывает, насколько ограничены возможности пытающихся очистить бюрократическую систему изнутри. В том, что Федюкин выдавлен из этой системы из-за той роли, которую он пытался сыграть в борьбе с научным плагиатом, нет никаких сомнений. Теперь внесистемные критики фальшивых диссертаций, с подачи которых в Минобрнауки начались разбирательства с мошенниками, не смогут действовать вместе с отечественной бюрократией, или, точнее, с небольшой группой ее представителей. Система отторгла эту группу, а борьба за чистоту научных рядов присвоена Генпрокуратурой, которая наверняка будет вести ее в духе «это плагиат — у кого надо плагиат».
Игорь Федюкин говорит, что подал в отставку совершенно самостоятельно, и формально это так и есть.
Но даже в его объяснениях ясно сказано, что это шаг, сделанный вынужденно. «Надеюсь, что мой уход хотя бы отчасти снизит то беспрецедентное и нарастающее с каждым днем напряжение, которое сложилось вокруг принимаемых министерством решений», — заявил он. При этом «слив» о его отставке был опубликован в газете «Известия» до того, и Федюкин успел даже его опровергнуть. Иначе говоря, налицо откровенное выкручивание рук чиновнику, который слишком многим успел насолить.
Можно говорить о внутриаппаратной интриге, в которой избавление от неудобного реформатора стало удобным ходом для его начальника — министра Дмитрия Ливанова. Но, по сути, это не столь важно. В этой ситуации ключевым все-таки оказывается тот факт, что для системы, в которой злоупотребления являются несущим элементом конструкции, совершенно неприемлемы никакие неконтролируемые разоблачения, да еще с подачи каких-то общественников, к тому же не подкрепленные авторитетом ни одного из властных кланов, допущенных к дележу пирога. На самом деле было удивительно наблюдать за деятельностью Федюкина, но нет совершенно ничего удивительного в том, каким образом она пресечена. Разве что могло быть и хуже.
Место замминистра по науке теперь занимает Генпрокуратура, которая в день его отставки выпустила устрашающий пресс-релиз, где сообщается, что это она борется за репутацию «института государственной аттестации научных и научно-педагогических кадров» и «реализацию политики государства в области науки». Причем ей в этом деле вредят именно чиновники Минобрнауки, о чем Генпрокуратура и сделала представление Ливанову.
Конкурировать с Генпрокуратурой, которая внезапно объявляет о незаконной выдаче 1323 дипломов, чиновникам (да и не только) себе дороже.
Отметим, между прочим, что впечатляющая цифра 1323 — это не дипломы с плагиатом, а дипломы, выданные не тем органом и не на тех бланках. Да и вообще в послании Генпрокуратуры слово «плагиат» мелькает один раз и мимоходом. Что, конечно, не случайно. Ну а верить в то, что после перехвата силовиками темы о фальшивых научных репутациях обладателям таковых из числа власть имущих будет что-то угрожать, могут только наивные люди.
Влиятельным лицам, и в том числе последнему из уличенных в плагиате — губернатору Петербурга Георгию Полтавченко, вряд ли стоит о чем-то беспокоиться, раз за дело взялась отечественная правоохранительная машина. Скорее следует подумать тем активистам, что копаются во всех этих диссертациях: к ним теперь вполне могут прийти с проверкой и потребовать объясниться, с какой целью и на чьи деньги они дискредитируют уважаемых людей.
Вся эта история, конечно, объясняется тем, что активисты, нанеся нашей номенклатуре такой чувствительный репутационный урон, затронули очень серьезные, в том числе и денежные, интересы. Но она шире собственно скандала с фальшивыми диссертациями и заработанного с их помощью символического капитала. Острая реакция и политической элиты, и ведомств, и, наконец, репрессивных органов тут неизбежна. Если подданные вмешиваются в устанавливаемые государством правила игры — это политический акт неповиновения, за который надо наказывать. А уж если эти правила пытаются усовершенствовать отдельно взятые чиновники, это и вовсе выглядит как предательство классовых интересов.