Больше всего это похоже на замок на песке. Сначала это просто мокрый песок. Потом из него некто сооружает замок. Ну или хотя бы подобие замка. Скорее именно подобие. И вот смотрим на это нечто и соображаем: это замок или что? Потом приходит волна и смывает часть сооружения. Строитель упорно строит новое. Приходит волна… Смыта еще часть замысла. Вот падает башня, вот вторая. И вот на песке только какие-то рытвины. Приходит еще одна волна – и нет ничего. Только мокрый песок…
Сначала ничего не было. То есть не то чтобы совсем ничего – в прошлые выходные наши вдруг перекрыли границу с Украиной. В Крыму. Потом вроде открыли. Потом закрыли. Или в другом месте закрыли, но тоже в Крыму… А поскольку никаких объяснений не было, никто и внимания не обратил. Мало ли что бывает! Потом в блогосфере проскочила мимолетная информация, что стрельба там была. И что-то о дезертирах. Или о пьяных. Тоже, если честно, никто внимания не обратил – бывает… В нашей армии и не то бывает…
И вдруг – бабах! ФСБ объявило, что это были украинские диверсанты! То есть сначала ориентировка была, что разыскиваются, форма камуфляжная, легкоатлетического телосложения…
Чего-чего? Легкоатлетического? А-а-а, значит, это правда, ФСБшники действительно замешаны в допинговом скандале с нашими легкоатлетами – настолько, что легкоатлеты у них из головы не выходят…
Вскоре и подробности появились: там целая группа прорвалась! Нет, две группы! С боем! Вброд через Сиваш! Нет, на резиновых лодках! Но с поддержкой БТРов с украинской стороны! Схрон с самодельным оружием! Они собирались взорвать симферопольскую трассу, чтобы изничтожить крымские власти! Нет, не трассу, а курортный сезон они хотели убить!
В общем, как настоящий замок из песка: волна смывает одно строение, строители сооружают другое, волна смывает…
Тем не менее сразу, как только появилось первое сообщение ФСБ об украинских диверсантах, Путин немедленно заявил, что «Украина перешла к террору», что «переговоры с Францией, Германией бессмысленны», переговоров «нормандской четверки» в Китае не будет (почему именно в Китае? А в другом месте?)…
По этому поводу Олег Кашин написал: «факт именно межгосударственного конфликта России и Украины засвидетельствован российским президентом, и вообще-то это и есть война (в отличие от Донбасса или Сирии), потому что в войне первичны не выстрелы и не жертвы, а именно слова, и эти слова уже сказаны Владимиром Путиным».
А знатоки истории, а их в России множество, вспомнили эпизоды, с которых начинались другие войны, и слова другого агрессора: «Польша перешла к террору, переговоры с Англией и Францией бессмысленны». Это, как вы понимаете/знаете/догадываетесь, Гитлер, его слова после провокации в Гляйвице, с чего и началась Вторая мировая.
Вот все и ждали, что же последует за словами. Это же классический casus belli – причина и повод к войне!
Но время шло… Волны накатывались на мокрый песок, меняя конфигурацию замка…
Прежде всего подвергся критике камуфляж, российская военная форма. Диверсанты что, специально так оделись, чтобы их остановил первый же патруль? Чтобы незаметно проникнуть в Крым – следует надеть плавки и завернуться в полотенце, стать неотличимым от обычного туриста… И вот: пойманный «диверсант» ни в какой камуфляж не одет, и его телосложение трудно назвать легкоатлетическим… Так себе, обычный дядька. Сотрудник разведки? Да нет, шофер.
Вместо оружия в схроне показывают пакеты с перцем (то ли черный перец, то ли красный – разночтения имеются). Может, это простая контрабанда? Обычная крымская контрабанда – не наркотики, а еда для продажи!
И кого убили-то? Где трупы? Из чего стреляли?
Впрочем, это продолжалось в течение недели – разные версии, разные данные – и чрезвычайно мало фактов, на которые можно посмотреть. Палатка, которую продемонстрировали как диверсантскую, оказалось, взята с какого-то стока – обычная туристическая. 10 августа по первому каналу показали сюжет, в котором утверждалось, что 7 и 8 августа 2016 года в Крым пытались прорваться украинские террористы. На 50-й секунде сюжета камера фиксирует крупным планом луну. Полную. Но в августе полная луна еще не появлялась! Так что съемка произошла не позднее 21 июля!
В конце концов эта странная история проняла и Сергея Маркова, яркого борца за дело Владимира Путина, как завал его Михаил Соколов на «Свободе». Марков пожаловался:
«Информационное сообщение, заявление ФСБ о готовящихся терактах очень плохое. Говорилось, что теракты планировались после выборов – это в середине сентября, потом говорилось, что теракты после курортного сезона, а это в середине августа. Говорилось о 20 зарядах, с другой стороны говорится о двух готовящихся взрывах. Убиты два человека из российских силовиков, но почему их не показывают? Западная пресса активно пишет, что Москва придумала эти теракты, так почему не покажут фото погибших? Кто-то проваливает информационное сообщение важнейшего политического события».
Вероятно, товарищ хотел сказать «информационное сопровождение», но сказал как сказал.
Итак, более чем через неделю относительно достоверно известно только то, что… стреляли. Люди слышали. Кто срелял, в кого, почему, зачем – неизвестно. То есть боестолкновения были, жертвы вроде бы тоже. Вроде бы – потому что неизвестно кто. Говорят, двое наших. Говорят. В десант украинских террористов никто не верит. Провокация – с чьей стороны? С какой целью? Да и провокация ли? Слишком топорно сделано, буквально на песке.
Многие доморощенные (не профессиональные) комментаторы исходят из того, что крымский инцидент – придуманная провокация, и в зависимости от того, кто придумал, задаются вопросом, достигла ли она цели. Вывод: не достигла.
Я думаю, что всё проще. Это не придуманная сверху провокация, имеющая некие цели – внешнеполитические и внутриполитические. Я думаю, что это изначально был местный бардак – не провокация, а именно бардак. Возможно, конфликт военнослужащих меж собою. По пьяни или нет – не так уж важно.
Объяснение «диверсанты» – это попытка прикрыть свой недосмотр (а бардак – это всегда недосмотр командиров). Возможно, Путин изначально в это объяснение поверил. Отсюда его первоначальное заявление на грани войны. Скорей всего, в дальнейшем он понял, что на самом деле был просто бардак. Отсюда отсутствие силовой реакции – и вообще реакции.
Признать, что он обманулся, Путин не может: для него признание собственной неправоты – этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Но вот на днях заседал Совет безопасности. Что решили? Усилить безопасность в Крыму. А ответка Киеву? Поручено подумать.
То есть ситуация рассыпалась. Не осталось ничего, кроме мокрого песка.
По предположениям – только предположениям! – некоторых комментаторов, имеющим некоторый армейский опыт, можно составить некоторую картину. Конфликт крымских военных, служивших ранее Украине и переприсягнувшим России, и собственно российских.
К переприсягнувшим в армии относятся, как к… Ну понятно, как к чему. Так что конфликт возможен – тем более что в Крыму много и новых, изначально российских военных. Конфликт достиг стадии стрельбы и, скорей всего, дезертирства. Возможно, дезертиры направлялись или пытались направиться (или командиры считали, что направятся) в сторону Украины – граница-то рядом. Возможно, этим объясняется перекрытие границы со стороны России. Возможно, с той стороны дезертиров поддержали тем или иным способом.
Но это все предположение. Только предположение. Возможно, дело было совсем иначе.
В общем, после недели противоречивых версий достоверно известно только одно: с 6 на 7 августа в Крыму стреляли.
Всё.
Последствия? Ну в Лугандоне может обстановка обостриться. На это намекали на том самом заседании Совбеза.
«Главное последствие «крымского инцидента», – утверждает профессор Валерий Соловей, – внутри-, а не внешнеполитическое. Думские выборы 18 сентября пройдут в «атмосфере бдительности». Под предлогом борьбы с терроризмом будут закручиваться гайки и подавляться любые намеки гражданской активности. В общем, бояться надо Воронежу, а не Украине».
А как же украинский диверсант, которого вроде бы поймали и который рассказывал о планах диверсии на камеру (запись «допроса» – со многими склейками)? Посмотрим. Ну, осудят. Ну, обменяют на кого-нибудь. На какого-нибудь очередного отпускника-добровольца.