Известный всем исторический деятель Франко говорил: «Друзьям – все, врагам – закон». Это, конечно, слишком узко. Если заменить «врагов» на «других» – вот это будет правильно. И примерно по этой формуле и действовало правосудие в России последнее, скажем, десятилетие. И оно закончилось.
Я имею в виду – десятилетие закончилось. Но кто посчитал, что закончилось правосудие – эта точка зрения тоже имеет право на существование. Как соответствующая действительности. Потому что посадить невиновного человека и не посадить вора – все это беззаконие, только разные его стороны.
Знаковой датой стало 25 августа. В этот день осудили на 20 лет украинского режиссера Сенцова за терроризм – при том, что он никого не убил и не взорвал, только поджег (возможно) офис «Единой России» (и тут приходит на ум диалог в Твиттере: – Вам не кажется подозрительным, что за последние 15 лет из 750 терактов не было ни одного теракта в госучреждении?
– Потому что теракт должен вызывать страх, а не одобрение) и освободили условно-досрочно Васильеву, которая украла у военных сколько-то там миллионов долларов. Так совпало. Или, как говаривал Александр Пушкин, бывают странные сближения.
Про Сенцова в этот раз не будем, свирепостью нашего «правосудия» никого не удивишь – вон прокурор требует 3 года прыгунам-парашютистав с высоток за покраску звезды на высотке, которую они не красили, и ничо.
А вот Васильева – это серьезно. Потому что это про самый верх, потому что она – подруга (будем корректны) министра обороны Сердюкова, но он отделался отставкой и ролью свидетеля. Ну и потому что покража слишком большая. И потому что сидела она до суда под домашним арестом, причем с прогулками по бутикам, причем не в гостинке, песенки сочиняла, стишата, книжку издала, картинки рисовала. Потом ее наконец осудили. Там тоже были некоторые, мягко скажем, приколы. Потом вдруг ее увидели в Москве на выходе (или входе) в ювелирный. Все сразу заволновались…
Дальше пошел чистый угар. ФСИН сказал взволнованным поклонникам справедливости: «Да она у нас, в колонии!» Вообще-то она не могла быть в колонии, поскольку другие члены ее преступной группы подали апелляцию, значит, решение суда не вступило в законную силу, значит, все фигуранты должны еще быть в СИЗО… Но слово-то сказано!
Встретиться с ней в колонии? Нет, она не хочет! Она там… ну это… работает! Уборщицей в школе! Мало ли что учебный год не начался – все равно работает! Вот фотка отбывающих, она там же!.. Ну ладно, ладно, можно встретиться… Встречаться с Васильевной почему-то отправляют человека, который видел ее только на фотографии. Встретился, поговорил, а потом и добавляет, что не уверен, что это была Васильева.
А тут новое толкование подоспело: она уже досидела до права на условно-досрочное освобождение! Срочно собирается суд, администрация колонии не возражает и дает осужденной Васильевой замечательную характеристику, основное содержание которой: «Она хорошо заправляет постель». Никто не возражает, и Васильева выходит на свободу. Сразу, ничего положенного после решения об УДО не дожидаясь.
Ходорковский из своего заграничного далека поздравляет Васильеву со свободой.
А вот граждане в самой России как-то поздравлять не торопятся. «Левада-центр» опрашивает не успевших оправиться от аттракциона небывалой милости респондентов – и вот результат: 70% недовольны столь стремительным освобождением художницы-поэтессы-мошенницы. Довольны 8%. Остальные либо вообще об этом деле не слышали, либо не определились. Максим Соколов в «Известиях» пишет: «70 против 8 — это катастрофа. Причем катастрофа, выраженная в цифрах, — тут не поспоришь».
Катастрофа для «правосудия» – отныне оно заключается в кавычки и, возможно, навсегда. Ну или надолго, что тоже ничего хорошего.
Конечно, определенная несправедливость в деле Васильевой однозначно имелась: почему-то за хищения отдувалась она, а ее хахаль остался не при делах, типа он «ничего не знал». Возможно, за то, чтобы хахаль так и остался не при делах, и были все невероятные послабления: и домашний арест с прогулками, и минимальный срок, и скоротечное УДО – за то, что Васильева «хорошо заправляет постель». К тому же очевидно, что подвиг любви со стороны Васильевой (по принципу «сама садись, а шефа не сдавай») в любой момент мог прекратиться. Говорила ли она, что «если что», то сдаст Сердюкова с потрохами, или не говорила, а все это домыслы – не так уж важно. Она действительно могла! И да, в любой момент. Она и так долго терпела весь этот спектакль. Удивительно покладистая женщина. Составит счастье любому, кто на ней женится.
Но, возможно, дело не только в том, кто ее хахаль. И не в том, что она украла столько, что хватило откупиться. Возможно, и не в том, что она забралась на самый верх. То есть почти на самый верх.
В общем, открыт сезон догадок! Любых, до самого, действительно, верха. Потому что демонстративно унизить – то есть практически уничтожить – «правосудие»… Ради чего или кого можно заплатить такую цену?