26 января в Санкт-Петербурге у консульства Нидерландов на набережной реки Мойки неизвестные разбрызгали жидкость, напоминающую кровь. При этом они возложили ответственность за гибель другоросса Александра Долматова на спецслужбы двух стран – России и Нидерландов.
Александр Долматов, активист «Другой России», который проходил по делу 6 мая, погиб в тюрьме в Голландии. По этому поводу 26 числа четверо граждан пришли к консульству Голландии (Нидерландов), вылили томатный сок на вход, распространили листовки, что они в этом обвиняют Путина и его чекистскую банду из ФСБ, ГУВД и так далее.
Акцию наблюдал репортер «Арсеньевских вестей» Александр Комельков, который накануне по электронной почте получил информационное сообщение о готовящейся акции.
В результате журналист был задержан полицейскими и провел 2 суток под административным арестом в 78 отделении полиции Санкт-Петербурга. О том, как все происходило, Александр написал в своем репортаже.
Задержан журналист
Людей было четверо, кстати, мне незнакомых, на удивление, потому что я знаю всех оппозиционеров и не только в Санкт-Петербурге. Однако кто эти молодые люди, сказать не могу. Организаторы акции в листовках написали, что к «Другой России» они отношения не имеют.
Журналистов, кроме меня, не было. Все произошло примерно в 15:30. Сделал я там пару фотографий. Там у посольств есть патрульные. Они вызвали еще кого-то, пока они вызывали, участники акции очень шустро через мост убежали и сразу уехали, у них, видимо, была машина.
Я собрался уходить, никуда не бежал, вошел на мост.
Тут ко мне подходит полицейский и хватает за руку: «Это вы сделали?» Я спокойно говорю: «С чего вы взяли, что это я сделал? И вообще, я журналист». Сказал, что пришел сфотографировать и узнать, что здесь будет происходить. Полицейские расспросили, что и как, я рассказал, что сам видел.
Удостоверение журналиста «Арсеньевских вестей» никого не заинтересовало. Подъехала полицейская машина, из нее вышли двое: «Поедем в отдел!» Видимо, приехавшие полицейские очень обиделись на участников акции из-за того, что не смогли их догнать. Приехали в 78-е отделение. Примерно в 18:20 мне отдали протоколы. В первом протоколе указано, что я замусорил территорию Санкт-Петербурга (ст. 37.1 Кодекса Санкт-Петербурга). А во втором протоколе просто написано, что я совершил мелкое хулиганство. Меня забирали в отделение одни люди (они не представлялись), а протоколы составляли другие.
Предложили написать расписку, что в понедельник явлюсь в суд. Я написал. До 19 часов меня держали в отделении, чего-то тянули, потом подошел дежурный: «Александр Юрьевич, я вас должен очень огорчить, получен приказ сверху – вас до понедельника никуда не отпускать. Будем ждать суда». Никаких бумаг, каким решением это принято, я лично не видел.
Сделал пару звонков, пока в мобильнике не сел аккумулятор.
В 22 вечера со мной беседовал сотрудник ГУВД, очень интересовался – оппозиционная у нас газета или нет. Потом уже около 24 часов они сказали – давайте вас в камеру поместим.
Казенной еды для меня не было, сказали, что на это нет финансирования. Когда моя мама принесла мне еду, они ее огорошили – а вы знаете, что ваш сын натворил – он против Путина, против власти! А мама говорит – а я тоже против Путина. Они очень удивились.
Двое суток я провел в камере для административно задержанных практически один. Камера достаточно просторная, метров 15, две кровати. Еду «с воли» мне сотрудники передавали, были очень вежливы, обращались по имени и отчеству, по просьбе из камеры выпускали без проблем.
Еще сидя в коридорчике, начал налаживать контакт с сотрудниками и периодически продолжал общение. В результате узнал, что у полицейских зарплата всего 23 тысячи со всеми надбавками, с ночными и так далее.
Соседом некоторое время был мужик, который украл имущества примерно на 130 тысяч. Пока его не увели, поговорили о жизни. Он сказал, что из этого имущества может вернуть только велосипед, куда все остальное дел – не сознался. При мне заходили полицейские и предлагали мужику вернуть то, что он украл, тогда дело заводить не будут, договорятся с хозяином и возможно примирение сторон. Но вор никому не звонил, и поэтому его повезли в тюрьму.
В соседней камере сидели гастарбайтеры, их было явно больше двух, им сказали – позвоните, пусть вам паспорта привезут, если они у вас есть, мы вас отпустим. А если гражданства и паспорта нет, значит, депортация. Их задержали по подозрению в нелегальном присутствии на территории России.
Ну, сидел я спокойно, до 14 часов понедельника, потом поехали в суд нашего района.
На суде я пытался сказать, что пришел на акцию как журналист «Арсеньевских вестей», чтобы сделать репортаж. Судья тоже ничего слушать не стала. Заседание продолжалось не дольше 15 минут. Мое журналистское удостоверение судью не заинтересовало, хотя я его на стол судье положил. Она от него просто отмахнулась, сказала, что ей это не интересно: «Если вы участвовали, значит, вы участвовали».
Сказав: «У меня нет оснований не доверять сотрудникам полиции», дала мне двое суток по статье 20.1 «мелкое хулиганство», выразившееся, по мнению составлявших протоколы полицейских, в нецензурной брани и порче имущества.
На суде присутствовал сотрудник полиции, который меня сопровождал из отделения, то есть конвойный. Того, кто задерживал, на суде не было. Никто никаких показаний не давал. Конвойный просто спал. Хороший конвойный, мы с ним поговорили за жизнь потом, когда катались по городу.
После суда они не знали, что со мной делать. Дело в том, что судья, когда вынесла постановление, сказала, что все что я отсидел в отделении, входит в эти двое суток. По окончании суда мой конвоир спросил судью – а вот осталось еще 45 минут до окончания двухсуточного срока ареста, что делать?
Но судья не знала, юридически это никак не прописано. Полицейский предложил поездить в его машине по вызовам, а потом, когда время окончательно выйдет, он меня отпустит – ведь ему тоже не хочется потом отвечать за то, что меня раньше отпустили. Я согласился.
На том мои приключения и закончились. Впрочем, продолжение, скорее всего, будет – готовим в суд обжалование постановления об административном аресте.
Александр КОМЕЛЬКОВ,
Санкт-Петербург.
Фото автора:
двери посольства Нидерландов;
Александр Комельков в здании суда