«Современник» прогнали сквозь строй «Офицеры России» требуют от прокуратуры правок в сценический текст спектакля с Лией Ахеджаковой

Как это по-офицерски: ябедничать на театр в прокуратуру. И не просто на театр, а на конкретный спектакль, в центре которого — народная артистка Российской Федерации 83 лет от роду.

Премьера в «Современнике» называется «Первый хлеб». Пьесу написал уральский драматург Ринат Ташимов, поставил молодой польский режиссер Вениамин Коц. Сразу после первого представления общественная организация «Офицеры России» написала письмо в Генпрокуратуру и в мэрию, копию — художественному руководителю театра Виктору Рыжакову. Письмо подписал Герой России и председатель президиума общественной организации Сергей Липовой.

Премьера прошла 19 июля, а уже через два дня в инстанциях лежали письма с обвинениями. В них сказано (цитируем по РИА «Новости»): « …в адрес нашей организации не первый день поступают многочисленные обращения от ветеранов, в том числе Великой Отечественной войны, Героев Советского Союза и Российской Федерации, которые возмущены предельной неуважительностью к защитникам Отечества со стороны спектакля «Первый хлеб».

Поражает молодая резвость ветеранов — не иначе кто-то стоял на низком старте: скорость доставки — курьерская. Спектакль долго репетировали, но на премьере в зале присутствовала сугубо театральная публика — от Евгения Миронова до Дмитрия Певцова; когда защитники Отечества успели создать «многочисленные обращения» — загадка. Так же загадочна сугубая избирательность их реакций: где были «Офицеры России», когда месяц назад не на сцену, а на место директора Театрального музея вывели уже знаменитую «девушку со свастикой»?

Похоже, «Офицеры» долго и пристально готовились к атаке на конкретном театральном плацдарме.

Кого играет Лия Меджидовна? Татарскую бабушку по имени Нурия. Седые прямые волосы, черная толстовка, худые ноги в рейтузах. Старуха ездит в детской коляске, любит текилу, коньяк, частушки, внука и собаку Мальчика. Она прыгает в колодец, где ледяной воды по пояс, и угрожает там остаться, пока ее внук Даня «не вернется с войны». Тут завязка сюжета: внук записался в легионеры, чтобы сбежать из дому от провинциальной тоски «очень маленького города на очень большой реке». Дальше в сюжете будет сватовство, дикие и смешные родственники, внезапная страсть героя и брата его невесты, шантаж, обман, страдание. И драматичный финал.

Сцена, которая вызвала особые нарекания ветеранов, происходит на пустыре, оставшемся вместо срытого кладбища. Героиня Ахеджаковой бродит по нему, взывая к своим мертвым и понося войну, прошлую и настоящую. Ахеджакова умеет играть резко, эксцентрично, пронзительно, на ее хрупких плечах — груз текста пьесы.

Ее автор использует сразу несколько модных драматургических штампов: разрушение пафосных стереотипов, гимн любви двух мужчин, антивоенные настроения и немного смачной народной обсценности. «Ненормативная лексика» и «неприкрытая пропаганда однополой любви» и возмутила «Офицеров России». Видимо, они успели внимательно прочесть пьесу без купюр, сделанных в спектакле.

После генерального прогона спектакля «Первый хлеб». Фото: Авилов Александр / агентство «Москва»

Однажды Ахеджакова уже была бабушкой, только еврейской, — в спектакле Марфы Горвиц по пьесе Людмилы Улицкой «Мой внук Вениамин». Но там был, само собой, другой национальный колорит и текст, не претендующий быть «голосом молодого поколения». О том, что мы сейчас услышим этот самый «голос», неосторожно объявил Виктор Рыжаков перед спектаклем.

Спектакль короткий — полтора часа. Авторы действительно совсем еще молодые люди. Но Пес, который ведет действие и комментирует его, огромный бубен, который катится по сцене, внезапный поцелуй двух мужчин, финальный монолог актрисы в свете трех лучей прожекторов, как на фигурном катании, — все это уже было, и было у безнадежно взрослых постановщиков. И дело даже не в том, что в новом спектакле «Современника» герои одномерны, а пропорции смешного и драматического нарушены. Дело в общей слабости пьесы и отсутствии постановочной новизны. И

Ахеджакова была выбрана не только ради бенефисной роли, но и потому, что эту работу только она может как-то вытащить. Но все это дела и заботы театра, а не «Офицеров России».

И то, что театр остаётся у них на прицеле, что герои вторгаются не на свое поле, что зовут для вмешательства в театральные проблемы прокурора и воюют против большой актрисы, как раз подтверждает простую мысль автора пьесы: война не окончена, она «почему-то все равно есть».

Виктор Рыжаков за год в «Современнике» переложил руль театрального корабля в сторону молодых — своих студентов и магистрантов. Пристрастным наблюдателям это кажется рискованным. Но Галина Волчек когда-то чуть ли не первой в столице открыла на Другой сцене режиссерскую лабораторию молодых, талантливые Кирилл Вытоптов и Екатерина Половцева именно тогда вышли на свет рампы. Этой стратегии, как всякой лабораторной работе, нужно время. В «Современнике» пока нет ярких побед, есть лишь курс на обкатку новых режиссеров. Мир меняется, зверовато-консервативная часть нашего общества не хочет этого признавать, и язык, на котором пора говорить о переменах, должен быть безупречно талантливым, чтобы быть убедительным.