Фигуранты дела обвиняются в подстрекательстве к нарушению санитарно-эпидемиологических правил — статья 236 УК РФ. По версии следствия, обвиняемые опубликовали публичные призывы к участию в акции, чем создали угрозу массового заражения ковидом.

1. Невозможно подстрекать к совершению преступления по 236 статье. Статья предусматривает, что последствия нарушения санитарных правил наступают по неосторожности. Следствие же считает, что обвиняемые уговорили нескольких человек нарушить санитарные нормы и вызвать угрозу заражения. Подстрекательство к преступлению, совершенного по неосторожности — это абсурд (о чем говорят статья 32 УК РФ и очевидная логика).

Для примера: человеку можно предложить куда-то приехать. Если этот человек сядет за руль пьяным, только он будет нести за это ответственность, поскольку «подстрекатель» не уговаривал его водить в состоянии опьянения и создавать угрозу ДТП — соответственно, инициатор поездки не имеет отношения к тому, что человек совершит по пути или по приезде.

При этом обвиняемые по «санитарному делу» никогда не призывали лиц на самоизоляции выходить из дома и принимать участие в публичном мероприятии.

2. Подстрекательство — это форма соучастия в преступлении. Соучастием признается участие в совершении умышленного преступления. Возвращаемся к первому пункту — статья не подразумевает умысла. Кроме того, нет ни одного доказательства, что фигуранты имели умысел кого-то заразить. С тем же успехом можно назвать подстрекательством к заражению любую рекламу, которая призывает куда-то прийти.

3. Публичные призывы и подстрекательство — это разные понятия. Разница в том, что призывы НЕ имеют определенного адресата. Подстрекать же возможно только путем уговора и диалога с конкретным человеком, о чем сказано в определении Конституционного суда: подстрекательство подразумевает «наличие субъективной индивидуализированной связи».

В этом диалоге должна быть названа цель — нельзя уговаривать что-то сделать и не упомянуть, что именно. То есть это должно было звучать так: «Петя, я знаю, что ты болен коронавирусом. Прошу тебя выйти на улицу и заразить остальных». Пост в соцсети — это односторонняя связь, исключающая соучастие.

4. Большинство фигурантов уже было осуждено за те же посты, которые содержатся в материалах уголовного дела — им назначили штрафы или сутки в спецприемнике по административной статье 20.2 ч2 (организация митинга). Судить за одно и то же дважды нельзя, но СК выдумал новую квалификацию, которая не имеет отношения ни к закону, ни к реальности.

5. Если есть подстрекатели, то должны быть и исполнители. Те, кого обвиняемые якобы уговорили совершить преступление — заразить других людей (фигуранты, видимо, получили доступ к базам носителей ковида, чтобы осуществить свой зловещий план). В деле исполнителей нет — и, судя по всему, не предвидится. Как нет и последствий, поскольку их «удалось избежать в результате скоординированных действий сотрудников полиции».

Итого: 10 человек могут получить до двух лет реального срока за то, что подстрекали непонятно кого неизвестно к чему, что не привело ни к каким последствиям. Пока идет так называемое следствие, большая часть обвиняемых находится под домашним арестом со строжайшими ограничениями, за несоблюдение которых грозит СИЗО, так что это совсем не похоже на отпуск.

«Санитарное дело» противоречит как законодательству, так и здравому смыслу, поэтому должно быть прекращено.

ПС. Следите за руками: 17 февраля этого года, буквально неделю назад, то есть чтобы исправить косяк в сфабрикованном деле, подчищая за следствием, Верховный суд допустил изменение категории преступления из неумышленной на умышленную — «в связи с возникшими у судов вопросами по применению законодательных изменений и мер, направленных на противодействие распространению COVID-19», ну-ну.

Эти финты не меняют того, что подход следствия нарушает правовую позицию Конституционного суда — проще говоря, дело как обычно слеплено из говна и палок.