Делить и пилить. Кому достанутся деньги суверенного фонда

У государства образовались сверхдоходы, часть которых по закону оно теперь может потратить. Кто выстроился в очередь за деньгами из Фонда национального благосостояния? Об этом в новом выпуске программы "Деньги на Свободе" экономического публициста Максима Бланта.

Пока население все туже затягивает пояса и все глубже залезает в долги перед банками и микрофинансовыми организациями, чиновники федерального уровня и главы госкорпораций заняты приятными хлопотами.

Они делят сверхдоходы, которые скапливаются в Фонде национального благосостояния. И им есть что делить. Согласно действующему законодательству, в Фонд национального благосостояния (ФНБ) поступают все доходы, которые получает казна при цене на нефть выше 40 долларов за баррель в ценах 2017 года, то есть с поправкой на инфляцию.

Полная видеоверсия программы:

Когда же в ФНБ скапливается сумма, превышающая 7 процентов ВВП, деньги, выходящие за рамки этой границы, можно инвестировать в проекты, которые способствуют росту российской экономики. Формулировка весьма размытая, куда конкретно можно вкладывать деньги, законом пока не определено. Раньше это было не слишком актуально – суверенный фонд таких размеров никогда не достигал. Однако в июле Министерство финансов перечислило в Фонд (а пополняется он раз в год) 4 с лишним триллиона рублей. ФНБ вырос в два с лишним раза, почти до 8 триллионов. Заветный семипроцентный рубеж был превышен на 0,2 процента.

Стоит ли удивляться обилию идей и проектов, требующих немедленного финансирования и наносящих существенную пользу российской экономике. Только за минувшую неделю в очереди появилось два новых претендента. Глава ВЭБа Игорь Шувалов предложил пустить лишние деньги на благоустройство российских городов. Госкорпорация даже отобрала 100 крупнейших населенных пунктов, где предлагает модернизировать транспорт и водоочистные сооружения, улучшить качество услуг и городскую инфраструктуру. Письмо с предложениями отправлено премьеру Медведеву.

Очнулся и "ай спик фром ол май харт" – вице-премьер Виталий Мутко, который нынче отвечает за строительную отрасль. Ему предложение Шувалова категорически не понравилось. И деньги он предлагает вложить… Куда? Правильно – в строительство жилья и комплексное освоение территорий. Кто на этих комплексно освоенных территориях будет жить в стране, где численность населения сокращается, а само население стремительно стареет, вице-премьер не уточнил. Видимо, еще не придумал, и не стоит быть слишком требовательным к бывшему министру спорта, так далеко он просчитывать не привык.

Шансов ни у Шувалова, ни у Мутко получить сколько-нибудь существенные суммы из Фонда немного. Есть в очереди люди с более амбициозными проектами. Например, глава "Газпрома" Алексей Миллер просит триллион на строительство в районе Усть-Луги на Балтике гигантского комплекса по сжижению газа и его глубокой переработке. За реализацию этого проекта высказался и глава Минфина Антон Силуанов.

Против проекта "Газпрома" и вообще инвестиций на территории России выступает Центральный банк, и это может стать серьезным препятствием между Алексеем Миллером и деньгами Фонда. Объясняется эта позиция тем, что попытка потратить деньги на территории страны выльется в разгон инфляции, с которой Центробанку потом бороться. Если копнуть еще чуть глубже, можно найти и более серьезный аргумент против того, чтобы вкладывать средства Фонда национального благосостояния в газпромовский проект.

Дело в том, что сам фонд появился благодаря озабоченности правительства слишком высокой зависимостью от мировых цен на энергоресурсы. И основная задача Фонда – снять российскую экономику с нефтегазовой иглы. Эта задача ставилась еще перед Стабилизационным фондом – предшественником Резервного фонда правительства и Фонда национального благосостояния. Вкладывать деньги, которые будут нужны в случае острого кризиса в мировой нефтегазовой отрасли, все в тот же нефтегаз означает не снимать, а только еще глубже подсаживать страну на углеводородную иглу. Одним словом, если не вмешаются высшие силы, ЦБ встанет грудью, чтобы деньги ФНБ "Газпрому" не достались. Кстати, глава "Роснефти" Игорь Сечин, который поначалу тоже норовил запустить руку в национальную копилку, давно от этих планов отказался.

Впрочем, газпромовский проект для Минфина – так сказать, побочная ветвь. В ведомстве Антона Силуанова есть своя оригинальная идея, которая теоретически могла бы удовлетворить Банк России. Деньги ФНБ там предлагают пустить на кредитование российского несырьевого экспорта. Выглядеть это должно так: покупаешь российское оружие, российские корабли или самолеты, строишь силами "Росатома" ядерные реакторы – получай кредит от российского правительства.

С точки зрения инфляции все выглядит вполне пристойно – деньги в России тратиться не будут. В какой-то момент подчиненные министра финансов договорились даже до того, что инвестиции за пределами России приближают наш ФНБ к Норвежскому суверенному фонду. Средства последнего действительно вкладываются за пределами Норвегии. Правда не в кредиты покупателям норвежского оружия, а в акции и облигации крупнейших компаний и гособлигации. Причем делается это абсолютно прозрачно и открыто.

А вот детали контрактов на поставку российского оружия и строительство атомных станций едва ли станут всеобщим достоянием. А даже если и станут, то ждать, что по этим кредитам кто-нибудь что-то заплатит – по меньшей мере наивно. Еще с советских времен сложилась устойчивая традиция списания долгов Кубе, Анголе, Никарагуа, Лаосу и прочим представителям прогрессивного человечества, противостоящим американскому империализму с советскими "Калашниковыми" наперевес. Проще говоря, более надежного способа навсегда расстаться с деньгами просто не существует.

Главе ЦБ Эльвире Набиуллиной, кстати, идея Минфина тоже не очень нравится. Она бы предпочла никуда особо не инвестировать, а просто подкопить побольше резервов, сдвинув планку с 7 процентов ВВП до 8, а то и до 10, а заодно и посмотреть, как будет развиваться начинающийся кризис. Из всех представленных вариантов эта позиция выглядит наиболее взвешенной, если, конечно, не замахиваться на саму систему и бюджетное правило, по которому нефтяные сверхдоходы из экономики изымаются.

К самому бюджетному правилу, вопросов, кстати, нет. Дестимулировать развитие сырьевого сектора и способствовать тому, чтобы в стране было еще что-то, кроме скважин и труб, – вполне разумно. Проблема в том, что при переходе к этой практике у государства было два пути – сокращать госрасходы, чтобы сводить бюджет с учетом выпадающих доходов, либо пытаться изыскать другие источники финансирования госрасходов. И правительство пошло по второму пути, повышая налоги и пытаясь обложить каждый вдох и выдох. Результат налицо – потерянное десятилетие в экономике, пятилетка падения реальных доходов населения и лопающиеся от денег бюджет и ФНБ, которые так приятно делить и пилить.