Как известно, 28 июня Министерство юстиции России внесло фонд «Свободная Россия» в список «нежелательных организаций.
Это решение было вынесено в соответствии с федеральным законом «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» №129-ФЗ , который был подписан Путиным 23 мая 2015 года.
Согласно этому закону, нежелательной может быть признана любая негосударственная организация, представляющая, по мнению генерального прокурора или его заместителя, «угрозу безопасности государства и основам конституционного строя». Если такое «признание» состоялось, то все счета организации должны быть заморожены, а отделения закрыты. За сотрудничество с такой организацией налагается штраф, а в случае неоднократного нарушения – возбуждается уголовное дело, как это произошло с Анастасией Шевченко, и рядом других активистов «Открытой России».
Процедура установления «нежелательности» какой-либо организации предельно проста – она состоит в единоличном решении, в данном случае, заместителя Генерального Прокурора, имя которого мы даже не смогли установить из открытых источников. Основания и мотивировка этого решения неизвестны, потому что это решение даже не опубликовано.
А хотелось бы увидеть эти «основания», потому как организация «Свободная Россия» была учреждена в 2014-м году, и за это время никакой особенной известности в России не приобрела. Я узнал о ее существовании фактически за считанные дни до признания ее нежелательной, когда появилась информация о назначении Владимира Кара-Мурзы младшего вице-президентом этой организации. Может, и безыменный замгенпрокурора именно тогда и узнал о ее существовании? Я практически уверен, что именно имя Кара-Мурзы и сподвигло Прокуратуру на мгновенную реакцию, «на всякий случай», потому что, как и я, Кара-Мурзу младшего они знают хорошо, только относятся к нему совсем по-другому.
Считаю неприемлемым наличие такого закона для страны, считающей себя демократической и добивающейся полноценного участия в работе Парламентской Ассамблеи Совета Европы. Одной из задач ПАСЕ является мониторинг соответствия законодательства стран-участниц Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. И закон «о нежелательных организациях» совершенно точно нарушает Европейскую Конвенцию, как минимум, в части обязательств гарантировать право на свободу объединений (статья 11).
Любую организацию могут признать нежелательной без каких-либо оснований, просто потому, что она не по нраву генеральному прокурору или его заместителю. Именно такая история произошла с фондом «Свободная Россия». Решение, затрагивающее конституционные права и законные интересы неопределенного круга лиц, не опубликовано, и потому путь обжалование этого решения неочевиден, а возможности повлиять на процесс его принятия нет никакой.
При этом, признавая какую-либо организацию нежелательной, Ю.Я. Чайка или любой из его заместителей негласно «дают добро» на репрессии в отношении её участников.
У всей этой истории есть большая перспектива. В 2018 году в Госдуму был передан законопроект о «нежелательном поведении», разработанный сенатором Андреем Климовым и предполагавший создание «чёрных списков» граждан, правда, пока еще иностранных, осуществляющих «нежелательную» деятельность. Нетрудно предсказать дальнейшее развитие ситуации. Если такой закон будет принят, несмотря на то, что речь шла об иностранцах, до россиян он дотянется очень быстро. Полагаю, что я могу претендовать на достойное место в «черном списке», будучи руководителем аж трех организаций, которые признаны «иностранными агентами».
Если мы не потребуем отмены существующих репрессивных законов и допустим принятия подобных им в будущем, то нас ждет Прошлое, отдающее модернизированным сталинизмом, разве что, без массовых расстрелов. В этом случае мы можем заранее поздравить Генерального Прокурора Ю.Я. Чайку, который сможет замахнуться на лавры знаменитого прокурора А.Я. Вышинского, известного своей самоотверженной работой «на благо советской Родины».
Полагаю необходимым предложить Парламентской Ассамблее обсудить вопрос, насколько практика внесудебного признания организаций «нежелательной», наряду с судебным преследованием членов этой организации, допустима для страны, взявшей на себя позитивные обязательства в рамках Европейской конвенции по защите прав человека и основных свобод.
Чтобы понять, кто из нас прав: я, или анонимный замгенпрокурора, прошу высказаться читателей.