«Могли заразиться не только коровы, но и люди» Мясо животных, погибших от неизвестной болезни на фермах Краснодарского края, идет на продажу. Власти — молчат

 

Туша больной коровы на ферме, принадлежащей семейству Очкаласовых

Падеж

Массовый падеж коров начался в июле прошлого года на фермерских хозяйствах, принадлежащих семейству Виталия Очкаласова, главы Кавказского района Краснодарского края.

В начале июля в хозяйстве «Воздвиженская» (Курганинский район) стал дохнуть молодняк — телята от 1 до 10 дней. Клиническая картина, выявленная в ходе вскрытия, не давала ясности, чем именно заболели животные. Проведенные экспресс-тесты свидетельствовали о наличии как минимум рота-, коронавируса и стрептококка — болезней, от которых коровы в «Воздвиженской» не прививались. Точный диагноз в такой ситуации могли и должны были поставить сотрудники местного ветеринарного управления. Но по свидетельству ветеринарного фельдшера «Воздвиженской» Полины Брызгаловой,

Тем не менее Брызгалова все-таки сообщила о падеже лично заведующей Курганинским ветуправлением. В «Воздвиженскую» приехала группа специалистов, но, по словам Брызгаловой, они обследовали коров на наличие совсем других вирусов (не тех, которые выявили экспресс-тесты). Причину массовой смерти животных так и не установили.

Сотрудницы «Воздвиженской» Полина Брызгалова и Дарья Падалкина предприняли еще одну попытку спасти ситуацию — они «пошли на прием» к владелице агрофермы Татьяне Витальевне Очкаласовой. Женщины рассказали ей о массовом падеже скота, и на следующий день на ферму привезли вакцину от рота-, коронавируса. Но распространение болезни это не остановило, и вскоре зараза перекинулась на другие фермы хозяйства.

И Брызгалова, и Падалкина были уволены в конце июля «по инициативе работодателя». В процессе увольнения, рассказала Брызгалова, их «начали шантажировать и требовать, чтобы заплатили за падеж телят. Мы отказались платить за это деньги, так как в падеже не было нашей вины. <Но с нас > удержали с каждой по 31 162 рубля 50 копеек…».

Сейчас обе они судятся с работодателем по поводу своего незаконного увольнения.

Эпидемия

Говяжья туша с признаками болезни. Фото передали в распоряжение «Новой газеты»

В середине июля Амалия Сергеева, заведующая фермой ОАО «Степное» (Кавказский район), владелицей которой также является Татьяна Очкаласова, получила распоряжение перевезти с фермы «Воздвиженская» 175 коров (ротация скота между фермами — обычное явление, связанное с манипуляциями по увеличению показателей надоя молока для получения государственных субсидий). Амалия Сергеева настаивает, что данное распоряжение ей отдал лично Виталий Очкаласов — отец Татьяны Очкаласовой.

С 2009 года Виталий Очкаласов является главой Кавказского района, а его жена, дочь, сын, родственники жены и близкие друзья семьи являются собственниками разнообразного бизнеса, недвижимости и крупных земельных участков сельхозназначения в различных районах Краснодарского края.

По данным биллинга, с 1 июня по 31 августа 2018 года заведующая молочно-товарной фермой Амалия Сергеева и глава Кавказского района Виталий Очкаласов созванивались 18 раз. В том числе 13 раз в июле — когда Сергеевой приказали перевезти 175 коров с «Воздвиженской» в «Степное». Сергеева пыталась убедить Очкаласовых, что по причине неизвестного заболевания коров в «Воздвиженском» этого делать категорически нельзя, так как заболеть могут и коровы в «Степном». Однако ее аргументы собственник не услышал.

Виталий Очкаласов, глава Кавказского района. Скриншот Youtube

В августе в «Степном» тоже начали погибать животные. Сначала умирали только что отелившиеся «воздвиженские» коровы и родившиеся у них телята. Сразу после родов коровы прекращали есть, сильно кашляли, резко теряли в весе и буквально за несколько дней превращались, по сути, в мумий.

Зараженная корова фермерского хозяйства «Степное». Фото передано в распоряжение «Новой газеты»

Ветеринарный врач «Степного» Александр Сергеев поначалу никому о падеже не сообщил: он боялся увольнения и надеялся, что до эпидемии не дойдет. Сдохших от непонятной болезни коров Сергеев стал продавать предпринимателю из Курганинского района Арарику Багдасаряну по цене 65 рублей за килограмм — это не отрицают ни сам Сергеев, ни Багдасарян. Еще один местный предприниматель Оник Броев закупал в «Степном» уже разделанные туши мертвых животных. По документам они проходили как выбракованные (таковыми признают животных, ставших нерентабельными для дальнейшего содержания по причине травм конечностей, возраста, снижения молочной продуктивности, потери репродуктивной функции и пр.).

Абсолютно все сотрудники «Степного» (около 50 человек) видели, как Багдасарян приезжает в «Степное» на грузовой машине «Газель» несколько раз в неделю. Он официально въезжал через ворота на весовую, где его «протаривали» (взвешивали машину), затем трактор с ковшом грузил в «Газель» мертвых коров (собственно, именно сотрудники «Степного» и готовили коров к продаже — то есть сразу после смерти перерезали им горло, чтобы кровь стекла и туша не испортилась). Реже Багдасарян забирал еще живых коров. Тогда несколько человек вытягивали животное из стойла (коровы от слабости уже не могли подняться с земли) и грузили в «Газель». Груженую машину снова взвешивали, записывали в журнал тоннаж, и затем охрана выпускала Багдасаряна с территории фермы.

«Дагестанцам на пельмешки!» — пошутил один из работников «Степного» в разговоре с журналистом «Новой».

«Явка с повинной»

К концу августа в «Степном» в день умирало уже до 10 животных. Как следует из показаний всех действующих лиц, 8 сентября ветврач Сергеев в панике приехал к своей жене — заведующей фермой Амалии Сергеевой (на тот момент она находилась в отпуске — готовила дочку к первому классу, с мужем не жила, они разъехались еще в начале лета) и рассказал об эпидемии на ферме.

Умершие коровы. Фото передано в распоряжение «Новой газеты»

Сергеева посоветовала мужу срочно оповестить Очкаласовых и как можно быстрее сообщить в районное ветуправление о неизвестном заболевании, от которого, по ее словам, «могли заразиться не только коровы, но и люди».

10 сентября Сергеев связался с владельцами фермы Очкаласовыми и рассказал им о ситуации. 11 сентября всех троих — Амалию Сергееву, Александра Сергеева и бригадира Андрея Волошина, неофициально исполнявшего во время отпуска Сергеевой обязанности управляющего фермой, вызвали на хутор Привольный, где находится головной офис Татьяны Очкаласовой (по данным ЕГРЮЛ, помимо «Воздвиженской» и «Степного», Очкаласова является учредителем и генеральным директором еще двух предприятий — ООО «Юг-Агропром» и ОАО «им. И.В. Мичурина», зарегистрированных по одному и тому же адресу в Привольном). В помещении офиса находились сын и жена главы Кавказского района Виталия Очкаласова, а также сотрудники местного следственного отдела.

…Из заявления Александра Сергеева руководителю Краснодарского следственного управления Следственного комитета России генерал-лейтенанту Бугаенко:

«Прошу привлечь к уголовной ответственности Очкаласова Семена Витальевича, который 11.09.2018 неоднократно избивал и незаконно удерживал меня в административном здании <…>, расположенном в х. Привольном <…>, подозревая в причастности к хищению крупного рогатого скота, исчезновение которого фактически обусловлено его массовой гибелью. <…> Прошу не направлять данное заявление в территориальный следственный отдел <…>, поскольку Очкаласов С.В., является сыном главы Кавказского района Очкаласова В.Н. <…>.

Кроме того, 11.09.2018 [в Привольный] по непонятной мне причине прибыли сотрудники Кропоткинского следственного отдела <…>, которые не скрывали близких отношений с членами семьи Очкаласовых и оказывали сотрудникам полиции помощь в оформлении <моей> явки с повинной».

Но проблема в том, что Очкаласовы были совершенно не заинтересованы в правде. Они и слышать не желали о массовом падеже на своей ферме. Дошло до того, что Амалию Сергееву, призывавшую срочно обратиться в ветнадзор, Семен Очкаласов ударил по лицу, а кинувшегося на ее защиту Андрея Волошина сильно ударил в грудь, в результате чего 50-летний Волошин был госпитализирован с диагнозом «ушиб сердца».

Сотрудники полиции (как, впрочем, и сотрудники местного следственного отдела) никак не реагировали на действия Семена Очкаласова и фактически выполняли команды Очкаласовых. Так, под конвоем полицейских, Сергеевых и Волошина повезли в «Степное» пересчитывать скот. После чего начальник дежурной части ОМВД России по Кавказскому району майор полиции А.А. Тульпов подал рапорт «об отсутствии коров при пересчете [скота] на ферме в п. Степном» и зарегистрировал явку с повинной главного ветеринарного врача ОАО «Степное» Александра Сергеева. Ту самую, которую в буквальном смысле слова выбил из ветврача на глазах сотрудников полиции сын главы Кавказского района Семен Очкаласов.

Любопытный момент: на бланке постановления указано, что о возбуждении дела следователь сообщил Татьяне Витальевне Очкаласовой, хотя формально Очкаласова в деле никак не фигурирует и, соответственно, процессуальными правами не обладает. (Потерпевшей по делу проходит ее заместительница по юридическим вопросам Марикелла Кудринская.)

Уже одна эта деталь демонстрирует, перед кем на самом деле отчитывается районная полиция. Но, как оказалось, уровень влияния клана Очкаласовых не ограничивается ни местной полицией, ни следственным отделом, ни Кавказским районом, ни даже Краснодарским краем.

Благодарность Путина

Миниатюрной симпатичной брюнетке Амалии Сергеевой 27 лет. После института в 2014-м она устроилась на работу на молочно-товарную ферму ЗАО «Степное» и за четыре года прошла путь от простого фельдшера до заведующей фермой.

«Степное» — наследие когда-то огромного советского животноводческого комплекса, а теперь — довольно скромное по кубанским меркам хозяйство: на август прошлого года 52 работника фермы отвечали за стадо в 1800 голов. Впрочем, Очкаласовы, владельцы «Степного», явно планировали создать тут образцово-показательную современную ферму. Денег не жалели: строили новые корпуса, закупали новое оборудование, компьютеризировали управление, со всей страны завозили элитное поголовье. Вот только на персонале сильно экономили. Фельдшер по образованию и заведующая по должности, Амалия Сергеева что только не делала. И коров закупала, и лечила их, и стройкой руководила, и корма заготавливала. В общем, все, кто знал Сергееву по работе (не только в «Степном», но и на других фермах), практически слово в слово, не сговариваясь, повторяют, что работала она, как раб на галерах.

Помимо прочего Амалия Сергеева активно выполняла и представительские функции. Вы не найдете ни одного интервью с владелицей «Степного» Татьяной Очкаласовой, зато интервью Амалии Сергеевой о «встающем с колен животноводстве» великое множество. Последнее, посвященное установленной в «Степном» прогрессивной, полностью автоматизированной доилке-«елочке» на 40 голов, было показано по местному телевидению как раз летом прошлого года.

Судя по всему, Очкаласовы были заинтересованы, чтобы Амалия оставалась на виду как «лицо «Степного». Летом прошлого года они даже подали в администрацию президента России документы для внесения Амалии Сергеевой в ежегодные списки российских граждан, заслуживших личную благодарность президента.

Расположение Очкаласовых закончилось в один момент. И даже не тогда, когда мужу Амалии Сергеевой предъявили обвинение в краже коров, которые на самом деле сдохли.

Ведь после 11 сентября ничего в «Степном» не изменилось: коровы продолжали болеть и дохнуть, а с предпринимателем Багдасаряном был заключен новый договор, и он продолжил вывозить с фермы мертвых коров.

(12 января этого года корреспондент «Новой газеты» убедилась в этом лично. В этот день в «Степном» погибли еще три коровы, и за ними приехала машина с номерами Р 131 МУ 123, маршрут которой удалось отследить от самой фермы до Курганинска, в котором и находится бойня Багдасаряна.)

Больная корова. Фото передано в распоряжение «Новой газеты»

…Кубань неоднократно переживала и свиную чуму, и птичий грипп, и даже вспышки сибирской язвы. Заболевание с непонятной этиологией, по признакам похожее на туберкулез, вполне могло представлять опасность не только для коров, но и для людей. Все в ОАО «Степное» это понимали. Все по разным причинам молчали. Сотрудники фермы — из боязни потерять работу, владельцы — из боязни потерять ферму и вложенные в нее инвестиции. И только одна Сергеева попыталась что-то сделать.

14 сентября она обратилась в прокуратуру Кавказского района и позвонила по телефону горячей линии ветеринарной службы края. Реакции не последовало.

Тогда Сергеева начала собирать доказательства (фотографии больных и мертвых коров, видеозапись, на которой туши этих коров уже разделаны и подготовлены к переработке — на ней отчетливо видно, что туши «затянуты» зеленой и белой плесенью, а местами уже основательно сгнили) и 9 октября повторно обратилась к прокурору Кавказского района:

«В хозяйстве ОАО «Степное» с 18.08.2018 по настоящее время начался падеж коров дойных от двух до 10 голов в день. Руководство хозяйства не информирует местное ветеринарное управление о падеже коров. Есть вероятность, что началась вспышка инфекционного заболевания. <…> Прошу вас выслать комиссию срочно…».

10 октября Сергеева направляет письменное заявление руководителю Управления ветеринарии Краснодарского края:

«В ОАО «Степное» начался резкий падеж КРС. <…> В день гибнет до 10 голов. Руководителем фермы не предпринимаются никакие меры по устранению пандемии. Мною было сделано официальное обращение на телефон горячей линии ветеринарной службы по номеру 8 (861) 262-19-23, однако, по настоящее время не предпринято никаких мероприятий, падеж скота продолжается. <…>

По внешним признакам животные резко худели, дыхание учащенное брюшное, наблюдалось слюнотечение пенообразной формы, падение на ноги, после чего наступала смерть. Трупы павших животных сдавались и сдаются по настоящее время без ветеринарных справок <…> на переработку, молоко заболевших коров поступает под реализацию, что считаю грубейшим нарушением санитарных норм, [так как это] может привести к заболеванию людей и дальнейшему распространению инфекционных заболеваний. <…>

Прошу срочно направить комиссию из специалистов для выяснения причин массовой гибели КРС…».

Реакции опять не было.

12 октября Амалия Сергеева пожаловалась на бездействие прокурора Кавказского района — прокурору края. Краевая прокуратура неспешно переслала жалобу в Краевое управление Россельхознадзора. 29 октября Сергеевой пришел ответ: «Сообщаем вам, что ваше обращение зарегистрировано в Управлении Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору по Краснодарскому краю и Республике Адыгея…».

Именно эта гражданская активность и вылезла Сергеевой боком.

7 ноября следователь Адамян вменил Сергеевой «организацию преступной группы и осуществление общего покровительства тайному хищению в особо крупном размере».

А через пять дней президент Путин, по ходатайству Очкаласовых, объявил Сергеевой благодарность «за достигнутые трудовые успехи, активную общественную деятельность и многолетнюю добросовестную работу»…

Совершенно понятно, что когда из «комсомолки и отличницы» Амалии Сергеевой решили сделать «покровительницу организованного преступного сообщества», про президентский список «лучших людей» страны забыли напрочь. Впрочем, благодарность президента (распоряжение № 335-рп, размещено на сайте kremlin.ru, стр. 3) ничего не поменяла в судьбе Сергеевой.