от редакции
Испытание Манским
Под Новый год фильм Виталия Манского «Свидетели Путина» спровоцировал большую дискуссию. Опыт режиссера позволил увидеть рождение нынешнего политического строя с максимально близкой дистанции. Во время первой избирательной кампании будущего президента в 2000 году Манский снимал о Путине фильм. Те же кадры легли в основу новой ленты, в которой показано, как те события выглядят сегодня, из «конца эпохи».
Режиссер прошел этот путь вместе с остальным обществом и, как и российское общество, менялся. И дискуссия вокруг его творчества в этом отношении очень показательная. Все свидетели новейшей российской истории повзрослели и теперь спрашивают себя и других: что с нами случилось? Почему российская история вновь пошла по старой колее. И какой вклад в это внесли мы все и каждый конкретный человек в отдельности?
В таком контексте фильм поднимает несколько философских вопросов. Один из них был классическим уже к концу XX века: существует ли такая вещь, как коллективная вина? Можно ли утверждать, что в нынешнем положении вещей в России виноваты не только конкретные люди, принимавшие те или иные решения, а все, кто вольно или невольно им попустительствовал? Например, платил налоги, ходил на работу в контору, отдавал своих детей в школу. Ясно, что такая постановка вопроса слишком радикальна. Но концепция «коллективной вины» вообще не отличается умеренностью. Более того,
мы почему-то думали, что коллективная вина — это теоретический вопрос, касающийся прошлых поколений. Но вот времени прошло достаточно, чтобы теория коснулась и нас.
В рамках спецвыпуска разворота «Мнений и комментариев» мы представляем несколько характерных позиций в этой дискуссии.
Журналист Анастасия Миронова в своем тексте (см. ниже) требует, чтобы деятели культуры прекратили прятаться за «народными спинами» и честно сказали, что они лично помогали строить в России авторитаризм. Режиссер Манский отвечает, что фильм и был таким признанием, но при этом его художественная форма предполагает, что он был и чем-то большим. Интерпретация увиденного, впрочем, как обычно, остается на стороне публики. Слово в поддержку Манского произносит писатель и сценарист Алла Боссарт.
Вспомним, что Анастасия Миронова в одной из своих последних колонок в «Новой» убедительно рассуждала, что времена, когда можно было не сотрудничать с властями, остались в прошлом, поскольку государство контролирует в России все — от банковской системы до поставок жизненно важных лекарств. И, следовательно, обвинять людей, которые «вступили в сговор», уже бессмысленно. Но обвинение «сотрудничающих» в нулевых предполагает, что они должны были уже тогда обладать знанием о будущем и, принимая решения, видеть все их последствия.
То есть отвечать не только за свой личный выбор, но и за каждый дальнейший шаг тех, кого вы однажды поддержали. Можно ли этого требовать?
И отсюда другой мировоззренческий вопрос по мотивам фильма Манского: насколько достоверна наша память. Насколько восприятие событий спустя почти два десятилетия совпадает с тогдашними переживаниями происходящего? Удерживать твердые убеждения удается немногим, примером связного повествования о российском прошлом и настоящем является текст Бориса Вишневского.
Кто здесь прав — предлагаем судить читателям.
Кирилл Мартынов, редактор рубрики «Мнения и комментарии»
Почему нам вновь внушают коллективную вину за чужие ошибки
Ну что, все посмотрели новогодний фильм Виталия Манского «Свидетели Путина»? И обсудили уже? Теперь давайте обсудим обсудивших.
В своей ленте Виталий Манский признается, что уже тогда знал, чем закончится первое избрание подполковника КГБ. Его семья с первых минут передачи власти называет подполковника КГБ бедой. Однако это не помешало режиссеру тут же пойти работать на укрепление новой власти. Кадры из Кремля, автомобиля Путина, его предвыборного штаба, квартиры Ельцина Манский получил не тайком — он просто снимал тогда первый документальный фильм про Владимира Путина и показал его в канун выборов. Он все первые месяцы 2000 года бегал за кандидатом в президенты, старался изобразить его более человечным, добрым, справедливым. Придумывал для него выгодные ракурсы и эффектные сцены. А потом снял про Владимира Путина еще один фильм.
Трейлер фильма «Свидетели Путина»
Вполне закономерно, что от такого режиссера я ждала личного раскаяния. И действительно, в конце «Свидетелей Путина» режиссер раскаялся. Но вместо «я» у него почему-то появилось некое «мы», весь народ, который якобы одинаково виноват. И вот тут я, если честно, не поняла. В фейсбуке режиссер пояснил, что его работа и есть раскаянье: «Или вы ждали вместо фильма плакат? Для меня важно утверждение и общей вины каждого. Потому что либо Народ, либо стадо!»
Вот как! Видео снимал Манский, агитацию гнал нон-стоп Лесин, суверенную демократию придумывал Павловский, а вина у всех общая?
Но примечательно, что в череде отзывов на фильм лишь немногие заговорили о необходимости раскаяться. Лично, а не в рядах мифического народа. Пожалуй, написали об этом только Виктор Шендерович да Сергей Лойко. Другие рецензенты восприняли фильм как скромное, но посильное и похвальное покаяние. Или вовсе не посчитали нужным объясняться за работу по возвеличиванию новой власти. Все эти комментаторы не заметили, что виноватые снова скрылись за спиной народа. И никто, даже Шендерович, не написал, что там, за нашими спинами, Виталий Манский спрятал не просто ошибку молодости.
Ведь было у нас уже в новейшей истории время, когда страна отказалась назвать палачей и стукачей. Нам тогда говорили, что полстраны сидели, полстраны сажали. Мол, все виноваты. Но оказалось, что говорили это палачи в их собственных интересах. Сажали, пытали, портили жизнь от силы несколько сотен тысяч. Они-то под песенку об общей вине и отсиделись за спинами двух сотен миллионов.
И сейчас отсиживаются. Сказать «мы» вместо «я» — это не покаяние.
А без покаяния не должно быть прощения. И без исповеди здоровому человеку грехи не отпускают.
Вы только подумайте, наш либеральный истеблишмент, от политиков до журналистов и политтехнологов, почти полностью состоит из людей, неоднократно ошибившихся и ни разу не раскаявшихся. Сначала они уверовали в Ельцина, который на их же глазах раздавил парламент, сам себе утвердил Конституцию, позволившую обделать какую угодно и кому угодно передачу власти, интересам страны предпочел выгоду близкого круга, избирался уже больным и мало что соображавшим, сдал страну силовикам с потрохами. А потом поверили, что подполковник КГБ станет гарантом соблюдения прав граждан и свободы прессы?
Ошиблись раз, ошиблись два — никаких извинений. Теперь колесят по миру, называют себя российской оппозицией и учат демократии. Призывают нас забыть их ошибки и объединяться с ними ради общей цели. Высокомерно твердят нам: «Нашли время разборки устраивать. Объединяться надо!»
Спасибо, уже объединялись.
Лично я теперь от всех оппозиционеров, кто приложил руку к оформлению действующего режима, жду публичного раскаяния. Одних — в глупости, других — в подлости. Потому что без этих двух слов «я виноват» они нам разве что новую «Единую Россию» сделать могут. Или раскаивайтесь, или уходите. В счастливое будущее, построенное теми, кто дважды отказался признать свою ошибку, я не верю.
право на ответ
Виталий Манский: «Вся картина — о моей личной ответственности»
В основе фильма «Свидетели Путина» — архивная съемка для картины 2001 года «Путин. Високосный год», которая снималась в 1999–2000 годах, в момент прихода Путина к власти, а также материалы, не вошедшие в фильм. На вопросы, которые поднимает дискуссия, он ответил еще в ноябрьском интервью «Новой».
Поднимая тему личной ответственности, Виталий Манский называет свою работу «фильмом-раскаянием». Мы задали ему вопрос, волнующий его оппонентов, почему в фильме звучит «мы» — не «я».
«Вся картина рассказывает о моей персональной вовлеченности в процесс легитимизации власти, о моей личной ответственности. И лишь в финале я обращаюсь ко всем, потому что неготовность каждого отдельного человека признать свою ответственность, привычная позиция — перекладывания вины на другого — и порождает ту пропасть, в которую мы все проваливаемся…»