Данный краткий обзор посвящен важнейшим законодательным новациям и статистике правоприменения в области противодействия экстремизму в период с января по август 2018 года. Мы коснемся только той части законодательства и правоприменительной практики, которая приводит, с нашей точки зрения, к чрезмерному ограничению гражданских свобод.

Законодательство

В феврале 2018 года Верховный суд России внес в Госдуму законопроект о внесении поправок в процессуальные кодексы, в июне он был утвержден в первом чтении. Среди прочего нововведения должны коснуться производства по искам о признании материалов экстремистскими и о признании информации запрещенной. По замыслу ВС, эти дела должны быть перенесены из сферы гражданского судопроизводства в сферу административного. Законопроект устанавливает четкий порядок рассмотрения таких дел. Предполагается, что при рассмотрении иска прокуратуры о признании материалов экстремистскими суд привлекает к процессу лиц, чьи права и законные интересы может затронуть судебное решение; кроме того, "в случае установления лица, действия которого послужили поводом для подачи административного искового заявления", суд привлекает его к участию в деле в качестве ответчика и возлагает на него судебные расходы. Если же такое лицо не установлено, к рассмотрению дела "для дачи заключения" предлагается привлекать омбудсмена – РФ или субъекта федерации. Кроме того, суд сможет в ходе рассмотрения дела принимать "меры предварительной защиты в виде ограничения доступа к экстремистским материалам", а в случае удовлетворения иска решение об их запрете будет подлежать немедленному исполнению. Дела о признании информации запрещенной предлагается рассматривать схожим образом, но к участию в них будет в обязательном порядке привлекаться Роскомнадзор. Таким образом, будет прекращена практика запрета материалов без состязательного процесса.

В середине февраля член Совета Федерации Антон Беляков внес в Госдуму законопроект о внесении изменений в статью 20.3 КоАП о пропаганде и демонстрировании нацистской символики и символики запрещенных организаций. Предлагается изменить название и формулировку статьи так, чтобы в ней шла речь только о таком публичном демонстрировании символики, которое направлено на пропаганду, запрещенную федеральными законами, и дополнить статью комментарием в формулировке, ранее предложенной Минкомсвязи: "Положения настоящей статьи не распространяются на случаи использования нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо атрибутики или символики экстремистских организаций, либо иных атрибутики или символики, пропаганда которых запрещена федеральными законами, в произведениях науки, литературы, искусства, а также в информационных, учебных и просветительских целях при условии отсутствия признаков пропаганды и (или) оправдания экстремизма". Центр "Сова" неоднократно указывал на то, что прописанный в российском законодательстве запрет на любую демонстрацию нацистской символики, независимо от контекста, абсурден и влечет за собой неправомерное преследование граждан. Поэтому мы приветствуем законодательные инициативы, способные изменить положение.

В апреле была внесена в Госдуму и принята в первом чтении новая редакция законопроекта депутатов Сергея Боярского и Андрея Альшевских ("Единая Россия") о борьбе с противоправной информацией в соцсетях. Законопроект оперирует новым понятием – "владелец публичной сети". Недостаточно точное его определение оставляет простор для толкования: под такими сетями могут подразумеваться не только соцсети, но и все сетевые платформы, на которых пользователи могут оставлять комментарии и вообще обмениваться сообщениями – вплоть до мессенджеров, сервисов электронной почты, онлайн-игр и т.д. Владельцы "публичных сетей" с аудиторией в более чем сто тысяч пользователей в России должны будут открыть в стране представительство и принимать жалобы пользователей на противоправный контент (в т. ч. направленный на пропаганду войны и возбуждение ненависти) и удалять его в течение суток. Помимо этого, "публичные сети" планируют обязать не участвовать в распространении любых охраняемых законом тайн, экстремистских материалов, пропаганды насилия и жестокости, порнографии, недостоверной общественно значимой информации (хотя это понятие никак не разъясняется), и даже материалов, содержащих нецензурную брань, а также соблюдать ограничения законодательства о выборах и референдумах. Владельцы сетей должны будут давать Роскомнадзору доступ к поступающим жалобам. Ведомство сможет выявлять противозаконную информацию и требовать от владельца сети устранить нарушения в течение суток, а также требовать удалять противоправный контент по запросу уполномоченных государственных органов. В случае отказа владельца сети удовлетворять требования этих органов Роскомнадзор должен будет потребовать блокировать спорную информацию, а в случае, если суд установит, что "публичная сеть" уклонилась от блокировки контента дважды, будет заблокирована она сама. Кроме того, принятые в первом чтении поправки в КоАП предусматривают многомиллионные штрафы за несоблюдение требований предлагаемого закона. С нашей точки зрения, поправки Боярского и Альшевских предполагают тотальное расширение внесудебного механизма блокировки информации в интернете, налагают на владельцев "публичных сетей" обязанность выполнять судебные функции и фактически направлены на осуществление государственной цензуры их руками.

В конце июня президент подписал закон, устанавливающий ответственность поисковых систем за выдачи ссылок на заблокированные сайты и уклонение от подключения к информационной системе со сведениями блокировках. В Кодекс об административных правонарушениях (КоАП) была введена соответствующая статья 13.40, которая позволяет штрафовать граждан, осуществляющих деятельность поисковых систем, на 5 тысяч рублей, должностных лиц – на 50 тысяч рублей, юридические лица – от 500 до 700 тысяч рублей. Кроме того, статью КоАП о непредставлении сведений в Роскомнадзор дополнили новой частью, карающей хостинг-провайдеров, не представляющих или несвоевременно представляющих в Роскомнадзор данные, которые позволяют идентифицировать их клиентов-владельцев сайтов-анонимайзеров или VPN-сервисов. Для физических лиц был установлен штраф в размере от 30 до 50 тысяч рублей, для юридических лиц – от 50 до 300 тысяч рублей.

В начале августа Минкомсвязь вынесла на общественное обсуждение проект изменения федерального закона "Об информации". К перечисленным в законе видам информации, подлежащей блокировке по требованию Генпрокуратуры во внесудебном порядке, ведомство предложило добавить и такую, которая содержит "обоснование и оправдание осуществления экстремистской и (или) террористической деятельности". Предложенные изменения, на наш взгляд, могут привести к дальнейшему росту злоупотреблений в области ограничения свободы слова. Если понятие "оправдание терроризма" определено в соответствующей статье 205.2 УК – как публичное заявление о признании идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании, то определение понятия "обоснование и оправдание экстремистской деятельности" в российском законодательстве отсутствует, что открывает путь для его произвольного толкования. Рабочая группа "Связь и информационные технологии" экспертного совета при правительстве России, рассмотрев проект, также выразила опасения в связи с использующимися в нем неясными формулировками.

В июне депутаты Сергей Шаргунов и Алексей Журавлев внесли в Госдуму пакет из двух законопроектов, который предусматривает декриминализацию деяний, подпадающих под действие ч. 1 ст. 282 УК. Депутаты предложили перенести ч. 1 ст. 282 УК ("действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации либо информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет»") из УК в КоАП, куда с этой целью должна быть внесена новая статья, предусматривающая наложение административного штрафа на граждан в размере от 10 тысяч до 20 тысяч рублей, или обязательные работы на срок до 100 часов, или административный арест на срок до пятнадцати суток. От ст. 282 в УК депутаты предложили оставить лишь вторую часть ("те же действия, совершенные с применением насилия или с угрозой его применения и (или) лицом с использованием своего служебного положения либо организованной группой"), наказание по ней должно быть прежним (до шести лет лишения свободы). Правительство и Верховный суд дали отрицательный отзыв на предложения Шаргунова и Журавлева. Депутатам указали, в частности, на формальное несоответствие законопроектов существующему законодательству и на то, что в предложенной формулировке из состава ст. 282 УК исключаются критерии публичности и использования интернета, что приведет к "расширению области применения проектной уголовно-правовой нормы". Вероятность того, что этот законопроект будет утвержден, крайне мала.

Отметим, однако, что внесение этого законопроекта имело важные последствия. Стремясь привлечь внимание к своей инициативе, депутат Шаргунов в начале июня во время "Прямой линии с Владимиром Путиным" – ежегодной телепередачи, дающей возможность обратиться к президенту – поднял вопрос об абсурдности массовых преследований по ст. 282 УК за публикации в интернете. Путин в ответ поручил Общероссийскому народному фронту представить доклад о проблеме и заявил о возможности привлечь к ее решению Верховный суд. Этот факт послужил поводом для резкого всплеска внимания прессы и общества к теме недостатков антиэкстремистского законодательства и перегибов в его применении. Предложения по возможному реформированию соответствующих норм прозвучали в ходе консультаций на площадке ОНФ, они должны были быть представлены президенту 15 сентября. Кроме того, свой проект изменений подготовил и Совет по правам человека при президенте. Верховный суд, откликнувшись на слова Путина, пообещал выступить с новыми рекомендациями по правоприменению в этой сфере, что и сделал, но уже в сентябре, то есть вне рассматриваемого периода (с нашим комментарием к новому постановлению ВС можно ознакомиться здесь).

Приведут ли все эти действия и дискуссии к реальному изменению антиэкстремистской политики, или все ограничится лишь незначительными нововведениями ради "выпускания пара" в обществе, неизвестно. Пока можно только предположить, что прирост количества уголовных приговоров за "экстремистские высказывания" уже существенно сократился в текущем году: официальных данных от Верховного суда пока нет, но мы видим эту тенденцию на материале нашего мониторинга (конечно, неполном); о прекращении прироста числа осужденных за "преступления экстремистского характера" в целом, хотя эта категория шире чем только "экстремистские высказывания", свидетельствуют и данные Генпрокуратуры. Если это так, можно предположить, что начавшаяся летом официальная дискуссия является частью каких-то принятых ранее решений.

Практика ЕСПЧ

В 2018 году Европейский суд по правам человека продолжил рассмотрение жалоб российских граждан на применение антиэкстремистского законодательства и близких к нему норм. В условиях, когда реформирование этого законодательства стало насущным вопросом, вынесенные Страсбургским судом решения могли бы послужить ориентиром для его осуществления, изменения правоприменительной практики и пересмотра ряда прежних судебных постановлений.

ЕСПЧ признал, что Россия нарушила ст. 10 Европейской конвенции по правам человека о праве на свободу выражения мнения при рассмотрении дел 24 нацболов, участвовавших в акции протеста в приемной администрации президента в Москве 14 декабря 2004 года и осужденных за участие в массовых беспорядках по ч. 2 ст. 212 УК, при рассмотрении дела публициста, издателя бюллетеня "Радикальная политика" Бориса Стомахина, осужденного в 2006 году за свои публикации по ст. 280 и 282 УК (призывы к экстремистской деятельности и возбуждение ненависти), дела участниц панк-группы Pussy Riot, признанных виновными в хулиганстве по мотиву ненависти по ч. 2 ст. 213 УК за акцию в храме Христа Спасителя, дела блогера Саввы Терентьева, в 2008 году осужденного по ст. 282 УК за возбуждение ненависти к социальной группе "милиционеры" за пост в "Живом журнале", а также при рассмотрении исков о запрете мирной исламской литературы – сочинений турецкого богослова Саида Нурси. Кроме того, ЕСПЧ коммуницировал еще как минимум 12 жалоб на применение антиэкстремистских статей УК и КоАП и запреты за экстремизм организаций, в частности, местных общин Свидетелей Иеговы. ЕСПЧ сделал весьма актуальные замечания, касающиеся методов доказывания в этих делах, использования экспертизы, определения пропорциональности репрессивных мер и т.д.

Уголовные преследования

Перейдем теперь к сфере применения антиэкстремистского законодательства и обратим внимание на случаи вовсе безосновательного или обоснованного крайне слабо уголовного преследования, о которых нам стало известно за первые 8 месяцев 2018 года.

Мы считаем неправомерными 4 приговора против 5 человек, вынесенные в этот период по ст. 282 УК (возбуждение ненависти). Следует пояснить, что мы не учитываем приговоры за публикацию ксенофобных материалов, которая не привела к их массовому распространению и таким образом может рассматриваться как малозначительное деяние, не представляющее большой общественной опасности и не образующее достаточного повода для преследования в уголовном порядке. Подобная неопасная ксенофобная пропаганда влечет, по нашим предположениям, не менее половины всех приговоров, которые выносят по ст. 282, то есть речь идет о сотнях судебных решений в год. Но здесь мы говорим лишь о таких известных нам случаях, когда само содержание материалов, на наш взгляд, вовсе не образовывало состава ст. 282 или подпадало под эту статью только из-за очевидных изъянов в ее формулировке.

Так, к примеру, в мае Судакский городской суд приговорил активистов Дмитрия Джигалова и Олега Семенова, боровшихся со свалками и незаконной застройкой в Крыму, к штрафу за унижение достоинства болгар (отметим также, что Семенов до суда провел полгода под арестом). Поводом послужило то, что Джигалов на своем канале в YouTube опубликовал видео, в котором Семенов упрекнул болгар в неблагодарности за то, что они не пригласили делегацию из России на празднование годовщины освобождения страны от османского ига в Русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Очевидно, если бы такое неопасное деяние, как унижение достоинства, не входило в состав ст. 282, повода для преследования общественных активистов у властей бы не нашлось.

В апреле студент из Великих Лук Михаил Ларионов, игрок в сетевую многопользовательскую игру World of Tanks, был приговорен к двум годам лишения свободы условно за то, что разместил на сайте Twitch.com видео "Неуважение к Украинскому народу!", в котором "призывал общественность к агрессивным действиям в отношении русских". Геймер фактически был наказан за характерный для любителей World of Tanks агрессивный троллинг противника. В данном случае суд не учел совершенно особый контекст, в котором были сделаны высказывания, фактически исключавший вероятность осуществления реального насилия.

Пятеро из шести неправомерно осужденных по ст. 282 УК получили приговоры, не связанные с реальным лишением свободы, еще один был приговорен к заключению по сумме предъявленных ему по разным статьям УК обвинений.

В рассматриваемый период дела двоих безосновательно обвиненных по ст. 282 УК были прекращены на этапе следствия, одно дело прекратил за истечением срока давности суд. Однако за то же время без убедительных оснований было возбуждено не менее 9 новых дел против 9 человек.

По ст. 354.1 (реабилитация нацизма), по нашим данным, за первые восемь месяцев 2018 года не было вынесено ни одного неправомерного приговора и не было безосновательно возбуждено ни одного нового дела.

В рассматриваемый период мы не зафиксировали ни одного неправомерного приговора по ст. 213 УК (хулиганство) и ст. 214 УК (вандализм) с учетом мотива ненависти. Однако по ст. 213 (хулиганство по мотиву политической ненависти) было безосновательно возбуждено дело по факту оппозиционной акции "Он нам не царь" в Челябинске 5 мая 2018 года.

Мы знаем об одном приговоре, вынесенном по ч. 1 ст. 148 УК об оскорблении чувств верующих в 2018 году: в Набережных Челнах был осужден Антон Ушачев, оставивший грубые надписи на заборе у церкви. Уголовное преследование восемнадцатилетнего молодого человека за публикацию в соцсети фотографий с изображением иконы и оскорбительным комментарием было прекращено в Кургане, дело обошлось назначением судебного штрафа. Зато было возбуждено как минимум 4 новых дела против 4 человек по той же части той же статьи (двоих из них обвиняют также по ст. 282 УК в возбуждении религиозной ненависти). Мы выступаем против подобных преследований, поскольку считаем, что термин "оскорбление религиозных чувств верующих" не имеет четкого юридического смысла, и ему не место в законодательстве светского государства.

По ст. 280 УК (публичные призывы к экстремистской деятельности) в рассматриваемый период, был, по нашим сведениям, вынесен один неправомерный приговор. В Торопце Тверской области был приговорен к двум годам условно за агрессивное, но абстрактное антиправительственное высказывание в соцсети активист Владимир Егоров. Безосновательно было возбуждено как минимум 4 новых дела по этой статье.

По ст. 280.1 УК (призывы к сепаратизму) на сомнительных основаниях был вынесен один приговор: житель Североморска получил полтора года условно за призывы к референдуму об отделении Мурманской области от России. Нам известно о возбуждении одного нового дела по этой статье – за призыв к ненасильственной борьбе за независимость уральского региона.

С января по август 2018 года суды не вынесли ни одного известного нам неправомерного приговора по ст. 282.1 УК (организация экстремистского сообщества и участие в нем), но было возбуждено на сомнительных основаниях как минимум 2 новых дела против 13 человек. В частности, речь идет о громком деле московской группы активистов "Новое величие": правоохранительные органы не привели убедительных оснований для обвинения участников группы в организованной деятельности, направленной на достижение какой-либо ясной преступной цели экстремистского характера. Тем не менее, 10 фигурантов дела были арестованы, 4 из них находятся в СИЗО, остальные под домашним арестом (из них две девушки несколько месяцев тоже провели в СИЗО).

По ст. 282.2 УК (организация деятельности организации, признанной экстремистской, или участие в таковой) за первые восемь месяцев 2018 года без должных оснований было вынесено как минимум 8 приговоров против 22 человек, причем 4 приговора против 4 человек были вынесены за продолжение деятельности запрещенной религиозной организации "Нурджулар" (на деле, за изучение книг Саида Нурси), остальные – за причастность к запрещенному мирному исламскому миссионерскому движению "Таблиги Джамаат". Следует отметить, что 20 осужденных из 22 получили реальные сроки, самый длительный из которых составил восемь лет; мы видим явное ужесточение репрессий против этих двух течений в исламе. В одном случае уголовное дело за причастность к "Таблиги Джамаат" – в отношении жителя Новосибирска – было прекращено с назначением судебного штрафа.

В период с января по август 2018 года было неправомерно возбуждено рекордное для такого периода количество дел о продолжении деятельности экстремистских организаций – не менее 31, все они касаются причастности к запрещенным религиозным объединениям. 29 из них в отношении не менее 63 человек, 24 из которых на момент публикации доклада находятся в СИЗО, возбуждены в связи с продолжением деятельности общин Свидетелей Иеговы, которая была запрещена в России в 2017 году, на наш взгляд, безосновательно. Еще два дела были возбуждены в Татарстане: 5 человек обвиняются в причастности к запрещенной мусульманской общине файзрахманистов, 2 человека – в участии в "Таблиги Джамаат".

Отдельно, не учитывая в общей статистике, отметим 9 приговоров против 36 последователей "Хизб ут-Тахрир", которые были привлечены к ответственности как участники террористической организации по ст. 205.5 УК (в ряде случаев – в совокупности с другими уголовными статьями). Были осуждены мусульмане в Татарстане, Башкортостане, Петербурге, Москве, Челябинске. Мы считаем эти приговоры неправомерными, поскольку полагаем, что "Хизб ут-Тахрир", радикальная исламистская организация, террористической не является. При этом наказания для последователей "Хизб ут-Тахрир" ужесточаются: так, максимальный срок, назначенный организаторам уфимской ячейки, составил 24 года. С января по август 2018 года было возбуждено не менее 4 новых подобных уголовных дел (2 из них – в Крыму) против как минимум 22 человек, и это значительно меньше, чем в аналогичный период годом ранее (20 против 42).

Ни один из известных нам за истекший период 2018 года приговоров по ст. 205.2 УК (публичное оправдание терроризма) мы не относим к неправомерным, но одно новое дело, возбужденное по этой статье, вызывает у нас сомнения, поскольку неясно, были ли в данном случае высказывания, оправдывавшие террористическую деятельность, сделаны публично.

Таким образом, всего по антиэкстремистским (не антитеррористическим) уголовным статьям в январе-августе 2018 года было вынесено как минимум 15 неправомерных приговоров в отношении 30 человек (в аналогичный период 2017 года речь шла о 18 приговорах против 37 человек). При этом мы знаем примерно о 52 уголовных делах, возбужденных в этот период без должных оснований против как минимум 100 человек (все это – не считая дел о причастности к "Хизб ут-Тахрир"), и эти цифры более чем вдвое выше прошлогодних, когда за тот же период мы узнали о двух десятках дел против четырех десятков человек. Эта картина имеет простое объяснение: львиную долю неправомерных преследований в 2018 году составили уголовные дела против Свидетелей Иеговы, массовое уголовное преследование которых было организовано через год после тотального запрета их организаций.

Иные преследования

Наша статистика применения статей Кодекса об административных правонарушениях (КоАП), направленных на борьбу с экстремизмом, неполна настолько, что расходится с реальной на порядок, но отчасти позволяет судить об общих тенденциях.

В рассматриваемый период наибольшее число злоупотреблений пришлось на применение ст. 20.3 КоАП о пропаганде и демонстрировании запрещенной символики (чаще всего – нацистской). Мы считаем неправомерным преследование за демонстрацию символики, не направленную на пропаганду экстремистской идеологии, и таких случаев мы зафиксировали 20. Интересно, что в 16 из них к ответственности были привлечены оппозиционные активисты; последних по-прежнему часто преследуют по надуманным поводам в дни оппозиционных мероприятий. Санкции коснулись 18 человек: в двух случаях вышестоящие суды отменили решения первой инстанции. В основном речь шла о наложении штрафа, в четырех случаях был назначен административный арест.

Мы знаем о 9 случаях привлечения к ответственности по ст. 20.29 КоАП о массовом распространении экстремистских материалов, которые, с нашей точки зрения, были запрещены без должных оснований, или их хранении с целью распространения. В 8 случаях был наложен штраф, еще в одном назначен арест. В половине случаев речь шла о распространении религиозной литературы. Нам известно и как минимум 4 случая наложения штрафов по ст. 16.2 и 16.3 КоАП за ввоз в Россию религиозных материалов, неправомерно признанных экстремистскими.

Темпы прироста Федерального списка экстремистских материалов продолжают снижаться, хоть и не очень существенно: если за соответствующий период в 2017 году список пополнился на 185 пунктов, то в 2018-м он вырос на 158 пунктов (с 4346 по 4503). Но доля неправомерных запретов вновь возросла: с января по конец августа 2018 года в него неправомерно было включено более 35 пунктов (в те же месяцы 2017 года – около 20). Речь идет, в частности, об исламской религиозной литературе, брошюрах Свидетелей Иеговы, пародийных песнях группы "Ансамбль Христа Спасителя и Мать Сыра Земля", статьи об истории бандеровцев в "Новой газете". То есть запреты материалов в рассматриваемый период безосновательно применялись, как и в соответствующий период прошлого года, прежде всего к религиозной литературе.

Продолжали пополняться Единый реестр запрещенных сайтов, заблокированных по решению судов, и список сайтов, заблокированных Генеральной прокуратурой без суда по "закону Лугового", т.е. за призывы к экстремистской деятельности или несанкционированным публичным акциям, а также за информацию организаций, признанных в России нежелательными. Следует предположить, что наши данные о пополнении обоих списков отличаются от истинных в разы. По нашим сведениям, первый из реестров пополнился в указанный период приблизительно на 197 пунктов, и это больше, чем за соответствующий период в 2017 года (114 пунктов); как и в прошлом году, около двух десятков из них составляют неправомерно запрещенные сайты и страницы, большинство из них содержат исламские религиозные материалы и материалы украинских сайтов, критикующие российскую политику, но не возбуждающие ненависти к русским. Мы знаем лишь о 250 новых пунктах, добавленных в январе-августе в "список Лугового", в прошлом году нам было известно о включении в реестр 800 новых пунктов в интересующий нас период. Как и в 2017 году, однозначно неправомерно заблокированных страниц среди них единицы, однако нужно отметить, что не менее пятой части новых пунктов составили материалы "Хизб ут-Тахрир", которые блокируют просто по ассоциации с запрещенной организацией, вовсе не рассматривая вопрос о том, содержится ли в них опасная пропаганда.