Даниил Маркин. Фото: личная страница ВКонтакте

В Алтайском крае в суде рассматривается новое дело по «антиэкстремистской» статье за мемы. Теперь уголовному преследованию подвергся 19-летний студент из Барнаула Даниил Маркин. Внимание следователей, как и в случае с Марией Мотузной (Фроловой), привлекли сохраненные изображения на странице в соцсети «ВКонтакте». В картинках Маркина сотрудники ЦПЭ также усмотрели возбуждение ненависти по признакам отношения к религии (часть 1 статьи 282 УК).

Даниил Маркин рассказал «МБХ медиа» свою историю с вежливыми оперативниками и следователем, которые смогли убедить его во всем признаться.

Даниилу 19 лет. Он учится в Алтайском краевом колледже культуры и искусств на оператора. Больше года назад — 25 июля 2017 года — к нему домой с обыском заявились оперативники из барнаульского центра «Э».


«Ко мне пришли с обыском в 6 утра семеро человек, двое из которых — понятые. Мне вручили постановление на обыск. Я спросонья ничего не соображал. Абсолютно без эмоций и всяких возражений пустил полицейских к себе домой. Я не понимал, в чем меня обвиняют, они не говорили ничего конкретно, — вспоминает Маркин. — Из дома забрали всю компьютерную технику с доступом в интернет, флешки, роутеры».

Свидетелями по делу оказались те же самые люди, что и в случае с Марией Мотузной (Фроловой):

С начала июня, когда зампрокурора направил дело в суд, у Маркина прошло уже четыре судебных заседания: первый суд был 5 июня, последний — 18 июля.

Эксперт информационно-аналитического центра «Сова», руководитель раздела «Неправомерный антиэкстремизм» Мария Кравченко в разговоре с «МБХ медиа» отметила, что «в Алтайском крае правоохранительные органы особенно озабочены проблемами религиозного экстремизма: возбуждают дела как против мусульман, так и за высказывания антихристианские и атеистические».

В России жертвами все чаще становятся рядовые пользователи интернета, не связанные с политическим активизмом.

«За 2017 год было почти 600 дел по 282 статье. Понятно, что в основном, это не политические активисты, а рядовые пользователи соцсетей. Сверху есть заказ на борьбу с экстремизмом, а местные органы должны отчитываться об этих делах. Если показатель низкий, то это трактуется не в том ключе, что в регионе спокойно, а в том, что они не борются с экстремизмом. По статьям о высказываниях не менее 90% привлечены за высказывания в интернете. Это очень удобно — бороться с сетевым экстремизмом проще, чем, к примеру, с уличными бандами, такие показатели потом и выдают наверх. Этот механизм работает на протяжении ряда лет, активно процесс пошел с середины 2000-х. Но из-за активной общественной полемики он просто так не остановится. Он может остановиться только в результате изменения законодательства и установок правоохранительных органов. Пока мы этого не видим», — считает Кравченко.

«Шум оправдан, особенно когда речь идет о таких неубедительных обвинениях. В случае Даниила Маркина, с нашей точки зрения, они совершенно не могут служить поводом для возбуждения уголовного дела. В таком случае, поднимать шум не только оправданно, но и необходимо», — добавила Кравченко.