Как-то за границей в 94-95-м году я с приятелем, партнером по бизнесу был на приеме. 
Подошел какой-то человек, представился эмигрантом и начал общий разговор. 
Я перекинулся с ним парой фраз и сказал, что нам с приятелем пора идти. 
Приятель удивился. 
 — Чего это ты так жёстко с ним? Интересный парень. 
 — Это КГБшник. Чего с ним говорить, он просто считывает нужную ему информацию. 
 — У тебя паранойя. 
Очередной собеседник сказал нам, что это был бывший сотрудник Амторга — до 1993 года официальная крыша советской резидентуры в США. 
 — Но как ты определил это по двум его фразам? 
 — Понимаешь, их отбирают, кроме прочего, по определенным физиономическим признакам. Чаще всего это видно уже по лицу, даже на расстоянии. Потом манеры. Их обучают по определенной схеме. Видно чуть утрированные карикатурные аристократические манеры. Но отбирали их десятилетиями из социально близких — рабочих и крестьян. Быдлячество не спрячешь. Еще ничем не мотивированное желание понравиться, влезть в душу и быстренько стать другом. Тут, либо это ****, который тебя снимает, либо КГБшник. Понять нетрудно. Ну, и всегда настроен на вранье. Умных там не держат, не нужны. Или не в оперативной работе. 
 — Где ты этому научился? 
 — Видишь ли, я с 12 лет общался с диссидентами, помогал копировать и распространять самиздат, участвовал во всяких встречах… Я не помню сколько раз эти ребята пытались меня разговорить, завербовать. Я их уже по запаху определяю. Поэтому и выжил, ни разу не сидел. Советскую школу жизни никакой подготовкой не заменишь. Никогда, кстати, не отказывался от общения с ними, в познавательных целях. Несложно определить даже его ранг, примерное звание и специализацию, а также задание, которое он сегодня выполняет. 
 — Ну, тогда скажи… 
Но это уже другая история.