Вместе с пенсиями умрут и льготы? Прозрения доктора экономических наук Владислава Иноземцева

Фото: Елена Лукьянова / «Новая газета в Петербурге»

Чемпионат мира по футболу, который, по данным «Левада-центра», все последнее время привлекал внимание россиян вдвое интенсивнее, чем пенсионная реформа, наконец остался позади — и можно вернуться к этому главному экономическому событию года.

Если предельно кратко обобщить то, что уже было сказано противниками реформы (мы рискнем утверждать, что их голос звучал в последнее время куда более громко, чем голос ее сторонников), то основные возражения сводились к тому, что:

1. нельзя повышать пенсионный возраст уже сейчас, надеясь на гипотетический рост продолжительности жизни к 2030-м годам;
2. нельзя отказать гражданам в получении пенсий на фоне отсутствия реформ в части администрирования Пенсионного фонда;
3. нельзя надеяться на то, что экономика станет эффективнее от увеличения численности рабочей силы — скорее наоборот;
4. нельзя верить, что люди сохранят доверие к власти, отмахивающейся от своего главного социального обязательства.

Помимо общих рассуждений, эксперты сосчитали, сколько сэкономит на гражданах Пенсионный фонд — от сотен миллиардов рублей за первый год реформы до нескольких триллионов к моменту ее завершения, а чиновники оценили ее возможный позитивный эффект (прибавку к ВВП до 1,3 % за шесть лет). Однако никто, как ни удивительно, не обратил внимания на те аспекты проблемы, которые, собственно, Пенсионного фонда не касаются.

Сегодня 36,3 миллионам граждан России, т. е. женщинам и мужчинам, перешагнувшим, соответственно, 55- и 60-летний рубеж, назначена пенсия по старости.

Начнем с дополнительных выплат, которые пенсионеры получают из региональных бюджетов в виде разного рода надбавок. По итогам 2017 г. пенсионеры, получающие региональную социальную доплату к пенсии, ветераны труда, бывшие госслужащие, престарелые и некоторые прочие категории пенсионеров получили 244 млрд рублей в виде ежемесячных и единовременных выплат.

Учитывая, что средний возраст пребывания на пенсии составляет около 14 лет, а относительно бóльшая численность пенсионеров ранних возрастов в данном случае компенсируется начислением более высоких надбавок тем, кто перешагнул 80-летний рубеж, и, исходя из того, что доля региональных льготников приближается к 40 % общего числа пенсионеров,

Следующим пунктом идет российское «наше все» — жилье. Сегодня пенсионер обладает правом на существенные льготы по его оплате. Согласно действующему законодательству, суммарные затраты на коммунальные платежи не должны превышать 15 % дохода одинокого пенсионера или 22 % среднего дохода проживающих совместно с ним членов семьи (в некоторых регионах порог ниже — в Москве он установлен на уровне в 11 %). На практике это означает льготы от 20 до 70 % от суммы оплаты по ЖКХ.

Если принять среднюю обеспеченность жильем граждан России в 24,9 м2/чел. и среднюю стоимость услуг ЖКХ 124 руб./м2 в год, окажется, что со сдвигом пенсионного возраста на 1 год региональные бюджеты пополнятся за счет стариков не менее чем на 4–5,5 млрд рублей. Кроме того, еще с «проклятых 90-х» пенсионеры полностью освобождены от налога на жилые помещения (эта норма инкорпорирована в Налоговый кодекс [ст. 407, п. 10]).

Хотя точную сумму, которую приберет к рукам государство по мере повышения пенсионного возраста, рассчитать сложно, напомню, что, например, в Москве, ставка налога на 1 м2 жилого помещения после всех положенных вычетов составляет в 2018 г. от 90 до 170 руб./год, а число собственников среди пенсионеров и лиц, приближающихся к пенсионному возрасту, достаточно велико — именно граждане в трудоспособном возрасте в основном и приватизировали жилье в первой половине 1990-х годов. Таким образом, по стране «экономия» за первый год по этой статье может достичь 5–8 млрд рублей.

Пенсионеры сегодня обладают и другими льготами по жилью: они освобождаются от уплаты земельного налога, имеют право на 2-миллионный налоговый вычет при покупке нового жилья (что при нынешних рамках пенсионного возраста еще случается, но в перспективе станет явлением поистине уникальным); имеют льготы по газификации жилых помещений; платят по сниженному тарифу за стационарную телефонную связь и т. д.

Пойдем дальше. В Российской Федерации пенсионеры пользуются льготами на проезд по железной дороге, в электричках пригородного сообщения и на общественном транспорте. Вряд ли мы ошибемся, если скажем, что львиная доля поездок совершается гражданами до 70 лет, после чего мобильность пенсионеров существенно снижается.

Предполагаемое повышение пенсионного возраста выведет из числа нынешних пенсионеров более половины этой особенно активной группы. Даже если не брать в расчет дальние путешествия и ограничиться в течение года 10–20 поездками на электричках (которые для пенсионеров бесплатны в Москве и Московской области и дотируются в среднем на 85–90 % в гор. Санкт-Петербурге и в Ленинградской области, «не успевшие» выйти на пенсию старики дополнительно заплатят около 6–9 млрд рублей уже в первый год реформы.

Может, в этом случае правление РЖД наконец-то сможет повысить себе свое нищенское вознаграждение (по итогам 2016 г. оно составило 2,3 млрд рублей)  ну хотя бы в два раза. «Экономия» для городского общественного транспорта в масштабах страны при увеличении пенсионного возраста на один год составит не менее 15 млрд рублей ежегодно.

Однако те пенсионеры, которые сегодня уже не слишком обирают РЖД и не испытывают на прочность местные бюджеты, мельтеша в общественном транспорте, требуют большего ухода и постоянного лечения. Для этого еще прежние российские власти установили правило о 50-процентной скидке, которая предоставляется пенсионерам на рецептурные лекарства по 360 наименованиям.

Объем этой скидки достигает в последние годы 1,5–1,7 тыс. рублей на человека в год — и в среднем государство сможет «сберегать» до 3 млрд рублей ежегодно, если срок выхода на пенсию будет, как предполагается, расти на полгода в год. Некоторые пенсионеры отказываются от данной льготы из-за сложностей ее оформления и получают денежную компенсацию (которой, понятно, тоже не будет).

Помимо этого, сегодня пенсионеры имеют право на льготное обслуживание в санаториях и домах отдыха — и 75-летние пользуются им гораздо реже, чем более молодые когорты, так что повышение пенсионного возраста постепенно снимет и эту «нагрузку» с бюджетов различных уровней практически полностью.

Не хотелось бы упоминать и самое малоприятное — но пенсионеры время от времени умирают. По данным Пенсионного фонда, в 2017 году 8,3 млрд рублей было выплачено в качестве социального пособия на погребение и еще 3,3 млрд — в качестве «последней пенсии», выдаваемой на руки наследникам умершего пенсионера. Сдвиг возраста выхода на пенсию на один год высвободит около 7–8 % этой суммы — но нужно обладать цинизмом российского правительства, чтобы с точностью до десятков миллионов рублей высчитывать профиты государства от «умывания рук» на похоронах своих граждан.

Кроме того, около 3,3 млрд рублей в год из Пенсионного фонда уходит на выплату пенсий, назначенных досрочно безработным гражданам (сейчас по закону такое возможно, если до выхода на пенсию осталось менее двух лет, а служба занятости не может найти подходящее рабочее место).

Список может продолжить любой желающий — но давайте сравним все это с теми «30 сребрениками», которыми власть собирается агитировать нас за пенсионную реформу, — пресловутой одной тысячей рублей прибавки в месяц. Эта тысяча рублей, которая будет получена пенсионером, выходящим на пенсию на год позже, — меньше, чем он(а) потеряет в предшествующий год, не пользуясь пенсионными льготами, только на проезде один раз в месяц на электричке от Москвы до Можайска и обратно [цена в одну сторону — 264 руб.] (или от Санкт-Петербурга до Выборга [цена в одну сторону — 301 руб.]) и одну ежедневную поездку на метро или автобусе.

Кроме того, пенсионная льгота по оплате ЖКХ, которой этот гражданин лишится из-за более позднего выхода на пенсию, составит еще от 25 до 40 % обещанного дополнительного дохода. Что касается дополнительных расходов на лекарства, то рассчитать их точно невозможно — но потерянная выгода составит от 90 до 200 рублей в месяц, или 10–20 % обещанной прибавки.

И вовсе не инфляция «съест» эту тысячу рублей, как заявил, к примеру, глава ФНПР М. Шмаков: для граждан, которым предстоит выйти на пенсию в ближайшие 2–6 лет, она будет «аннигилирована» еще до того, как государство соблаговолит ее начислить (на что почему-то, повторим еще раз, никто не обращает внимания).

Мы уже говорили, что по должности обязанные быть оптимистами технократы из Минэкономразвития определили, что пенсионная реформа обеспечит дополнительный прирост ВВП на 1,3 % или более. Возможно, эти цифры действительно стали результатом подсчета, а не гадания на кофейной гуще — но лично у нас в этом есть сомнения.

И вот почему. Дело в том, что «обнуление» пенсионных льгот в связи с более поздним выходом на пенсию означает увеличение реальных денежных поступлений в бюджетную систему: либо напрямую, через бюджеты разных уровней за счет дополнительных налогов и сборов; либо косвенно, через сокращение бюджетных дотаций транспортным монополиям и структурам, эксплуатирующим коммунальное хозяйство, что будет сделано сразу же, как только их услуги начнут оплачиваться по полным тарифам бóльшим числом людей, а также через уменьшение бюджетных трансфертов в систему медицинского страхования.

Как показывает российская практика, бюджетные средства не только масштабно расхищаются (если в начале 2010-х годов потери определялись в 1 трлн рублей, то по итогам 2017 г. Счетная палата обнаружила явных нарушений уже на 1,87 трлн рублей, но, что важнее, их использование обеспечивает крайне низкий мультипликационный эффект. При этом все допдоходы будут обеспечены исключительно за счет сокращения реальных денежных расходов, которые поддерживают экономику в гораздо большей мере и в более важных отраслях, чем бюджетные вливания.

В такой ситуации нам кажется, что пенсионная реформа обеспечит углубление кризиса, так как не только выведет на рынок миллионы — заранее просим прощения — не слишком нужных работников, но и

Подводя итог, можем лишь еще раз удивиться тому, почему никто не обращает внимания на происходящую даже не «монетизацию», а прямой отъем существующих льгот, и усомниться, что расчеты, указывающие на позитивный эффект повышения пенсионного возраста для экономического роста, выполнены честными профессионалами.