ИСТЕЧЕНИЕ СРОКА ДАВНОСТИ ПО ЗАДОЛЖЕННОСТИ ИСКЛЮЧАЕТ ВЗЫСКАНИЕ ПРОЦЕНТОВ И НЕУСТОЙКИ Верховный Суд напомнил, как связаны сроки исковой давности по основному и по дополнительным требованиям

Эксперты поддержали позицию Суда, отметив, что она исправляет недочет разъяснений, данных Пленумом ВС РФ по вопросам применения норм ГК РФ об исковой давности.

В 2008 г. унитарное предприятие заключило с городской администрацией договор аренды нежилых помещений. Почти пять лет спустя договор был расторгнут, после чего Комитет по управлению муниципальным имуществом администрации обратился в суд с исковым заявлением о взыскании задолженности за последние три месяца аренды, пени и процентов за пользование чужими денежными средствами.

Решением арбитражного суда, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной и кассационной инстанций, в удовлетворении требований о взыскании задолженности и неустойки истцу было отказано – руководствуясь положениями ст. 195, 196, 199 и 200 ГК РФ, суды применили по заявлению ответчика исковую давность.

В то же время с ответчика в пользу истца были взысканы проценты за пользование чужими денежными средствами. Приняв во внимание разъяснения, содержащиеся в п. 24, 25, 26 Постановления Пленума ВС РФ от 29 сентября 2013 г. № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», суды пришли к выводу, что срок исковой давности по данному требованию за трехлетний период, предшествовавший дате предъявления иска, не истек и применили положения ст. 395 ГК РФ.

Обратившись с кассационной жалобой в Верховный Суд, предприятие просило отменить решения судов нижестоящих инстанций в части взыскания процентов и принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении исковых требований в полном объеме. При этом ответчик настаивал, что истец пропустил срок исковой давности по всем заявленным требованиям.

Проверив материалы дела, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ сочла кассационную жалобу подлежащей удовлетворению. Судебная коллегия напомнила, что положениями гражданского законодательства отдельно урегулирован вопрос применения исковой давности к дополнительным требованиям. Так, в соответствии с п. 1 ст. 207 ГК РФ срок исковой давности по дополнительным требованиям (проценты, неустойка, залог, поручительство и т.п.), в том числе возникшим после начала течения срока исковой давности по главному требованию, считается истекшим с истечением срока исковой давности по нему.

«Удовлетворяя иск в части взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами, начисленных на сумму задолженности, суды не учли, что данные требования являются дополнительными к требованиям о взыскании долга по арендной плате и плате за пользование земельным участком», – отметил ВС РФ. Установив факт пропуска срока исковой давности по главным требованиям, суды ошибочно не применили положения п. 1 ст. 207 ГК РФ, допустив неосновательное взыскание процентов за пользование чужими денежными средствами.

Комментируя определение ВС РФ, адвокат АБ «Юг» Сергей Радченко отметил, что суть разногласий между Верховным Судом и нижестоящими судами заключалась в том, как правильно соотнести между собой абз. 1 п. 25 Постановления Пленума ВС РФ от 29 сентября 2015 г. № 43 и положения ч. 1 ст. 207 ГК РФ в ситуации, когда срок исковой давности по требованию о взыскании арендной палаты просрочен, а по требованию о взыскании процентов за несвоевременное внесение арендной платы – нет.

«Нижестоящие суды отдали приоритет п. 25, в котором разъяснено, что срок исковой давности по требованию о взыскании неустойки (ст. 330 ГК РФ) или процентов, подлежащих уплате по правилам ст. 395 ГК РФ, исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу, определяемому применительно к каждому дню просрочки. Ошибка судов в том, что это разъяснение работает только в ситуации, когда не истек срок исковой давности по основному требованию, т.е. требованию о взыскании арендной платы по договору аренды, как это требует ч. 1 ст. 207 ГК РФ. К сожалению, Верховный Суд в п. 25 постановления на этот нюанс не указал», – пояснил Сергей Радченко, добавив, что в данном определении ВС РФ этот недочет исправлен.

По мнению адвоката Дмитрия Железнова, позиция Верховного Суда обоснованна, что следует из буквального анализа ст. 207 ГК РФ и системного анализа абз. 2 и 3 п. 26 Постановления Пленума ВС РФ от 29 сентября 2015 г. № 43. «В абз. 2 дословно процитировано содержание ст. 207 ГК РФ, которое является общим правилом. При этом в абз. 3 сделано единственное, специально оговоренное исключение из него, которое относится к отношениям, возникающим из договоров займа (кредита). К рассматриваемой ситуации оно применимо быть не может, в связи с чем заявленные комитетом требования подпадают под действие общего правила», – пояснил Дмитрий Железнов.

Аналогичное мнение высказала юрист практики по недвижимости и инвестициям АБ «Качкин и Партнеры» Мария Оболенская. Она отметила, что из п. 1 ст. 207 ГК РФ прямо следует необходимость исчисления срока исковой давности по всем дополнительным требованиям на тех же условиях, что и для главного требования, даже если дополнительные требования возникли после истечения срока исковой давности по главному требованию.

При этом эксперт подчеркнула, что п. 24, 25, 26 Постановления № 43, на которые ссылались суды нижестоящих инстанций, не подтверждают обоснованность взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами, а напротив, дополнительно разъясняют правило о непрерывности течения срока исковой давности по дополнительным требованиям в случае признания должником основного долга и предъявления иска о взыскании лишь суммы основного долга.