Уже более трех дней основной темой всех государственных российских телеканалов является громкая критика нового пакета санкций, принятого Конгрессом США, а президент страны Владимир Путин, высказавшийся о них в ходе визита в Финляндию, находился в состоянии близком к паническому. В то же время, кремлевские пропагандисты пока боятся открыто назвать свою самую главную фобию и вероятную угрозу: весьма реальную перспективу заморозки российских золотовалютных резервов, которые Москва "очень предусмотрительно" инвестировала в американские ценные бумаги. Между тем, как вчера, 28 июля, напомнил известный экономист, заведующий отделом международных рынков капитала ИМЭМО Российской Академии наук Яков Миркин, теперь, после решения Конгресса, сделать это будет не просто, а очень просто: достаточно одного росчерка пера Дональда Трампа. К слову, ранее аналогичные санкции в виде заморозки активов уже применялись к другим странам-изгоям и действовали весьма эффективно, пишет российское издание "Московский комсомолец".

Как уточняет ученый-экономист, в настоящее время в ценных бумагах, государственных облигациях и суверенном внешнем долге США хранятся 109 миллиардов долларов российских золотовалютных резервов. Для примера Яков Миркин приводит простой факт: за эти деньги в РФ можно построить 109 тысяч километров современных автотрасс, в то время, как, согласно официальным данным Росстата, за прошлый 2016 год их было построено лишь жалкие 68 километров.

- Золотовалютный запас государства, конечно же, должен находиться в мировых валютах и надежных ценных бумагах, - поясняет ученый-экономист Яков Миркин. - Но дальше должно начинаться управление страновыми рисками. Нам не нужны финансовые кризисы и потери активов. Между тем, США уже пользовались приемом "замораживания" денег других стран, которые были вложены в американские финансовые инструменты. В частности, активы Ирана, хранившиеся в Соединенных Штатах, были заморожены в 1979 году, а активы Центрального банка этой страны - в 2016-м. Точно так же в 2011-2012 годах были заморожены инвестированные в США золотовалютные активы Сирии. А в 2011-м такой процедуре из-за, как говорилось в решении американского руководства, "экстраординарной угрозы безопасности, иностранной политике и экономике США", подверглись золотовалютные резервы Ливии, размороженные в итоге лишь после насильственного свержения Муамара Каддафи. Из такого исторического опыта несложно сделать вывод, что и сумма российских активов в 109 млрд долларов, вложенных в госдолг США, Вашингтон не испугает.

Что могла бы означать заморозка активов для самой России? Как минимум, она бы вызвала одномоментное крушение капитализации всех российских компаний, торгующих своими акциями на отечественных и мировых биржах, резкое и существенное падение курса рубля, дефицит иностранной валюты и катастрофический кризис неплатежей между субъектами хозяйствования, по сравнению с которым "черный вторник" 2008 года показался бы российской экономике детской игрой. При этом смертоносное для России решение, похоже, пока сдерживается лишь торгом, ведущимся между Конгрессом США и президентом этой страны Дональдом Трампом и касающимся уже не самой необходимости принятия нового пакета санкций (этот вопрос уже практически решен), а его конкретного содержания.