Депутат городской Думы Комсомольска-на-Амуреи бывший координатор местного штаба Навального рассказывает про то, как сотрудники Центра по противодействию экстремизму пытались сделать его своим осведомителем, угрожая в противном случае возбудить уголовное дело против его сына.

«Операция по моей вербовке началась 12 июля, когда моему сыну Александру вручили повестку о явке в следственный комитет. 14 июля имел желание встретить с представителем рода Паньковых старший следователь Александр Шпагин для проведения следственных действий, так было указано в повестке.

Но получается, что должностное лицо следственного комитета обмануло моего сына, поскольку все следственные действия проводятся после возбуждения уголовного дела, а дела нет до настоящего времени.

На мнимое следственное действие Александр прибыл с адвокатом Владимиром Кабаевым. В кабинете был еще один сотрудник ФСБ, видимо, инициатор этой инсценировки.

Моему сыну предъявили видеоклип с названием „Ненависть — фундамент „русского мира““, размещенный на Ютюбе. Основной смысл этого ролика: критика антисемитизма, ксенофобии, национализма и национальной ненависти. В нем нет ничего, что возбуждает ненависть либо вражду, или унижает человеческое достоинство.

Второе „преступное деяние“, на которое указали пользователю Интернета, просмотр ролика „русская мечта на букву х…“. В этом ролике автор смеется над великой русской мечтой — жить на халяву. Начинается клип сюжетом „косметика с поля“, с поля падения малазийского Боинга сбитого летом 2014 года, когда российско-украинские мародёры собирали „халявную“ косметику жертв теракта. Клип выдержан в стиле анекдота с включением выступлений Михаила Задорнова (ну тупые они, американцы).

Я слышал много анекдотов про евреев, чукчей, армян, но почему-то до настоящего времени рассказчиков фольклорного жанра не привлекали к уголовной ответственности по ст. 282 УК РФ „Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства“. Это упущение, видимо, намерен исправить следователь Шпагин.

После рандеву моего сына со следователем Шпагиным я никуда не обращался, поскольку доверяю ему и знаю, что он не может сделать какую-либо глупость. Но у вербовщиков из ФСБ были другие планы. Их „младшие братья“ из центра по противодействию экстремизму настойчиво приглашали меня на беседу 19 и 20 июля. Я заявлял, будет свободное время — приду. Для большей убедительности мне позвонил сам организатор хитрой схемы, и предложил не избегать встречи, поскольку это в моих интересах.

Встретили меня в центре „э“ с соблюдением всех мыслимых мер предосторожности. Обшмонали как положено, нашли диктофон и фотоаппарат и предложили все электронные приборы оставить в другой комнате. Хозяин — барин, с ними не поспоришь.

Разговор состоял из двух частей. Первая часть — приманка, т. е. разговор для прикрытия основной части. Основная часть — это вербовка. Чтобы склонить к сотрудничеству, нужно нагнать жути. Опер Олег, мой тезка, стал рассказывать как серьезно „влип“ мой сын, что они могут возбудить уголовное дело. Его могут уволить с работы. В общем, все плохо и судьба моего сына в моих руках. На раздумья мне дали одни сутки.

Сначала я был ошарашен и воспринимал все серьезно. Связался с московским штабом Навального, сообщил, что меня вербуют, и попросил информационной поддержки в случае возбуждения уголовного дела в отношении моего сына. Сразу пришли на ум истории из 37-го года, когда были „враги народа“ и сын за отца, якобы, не отвечал. Ситуация тогда воспринималась мною как трагическая.

Но уныние продолжалось недолго, пока я не посмотрел „экстремистские“ материалы, за которые прикопались к моему сыну. Все тучи мигом развеялись, трагедия превратилась в комедию или фарс.
Когда опер ФСБ позвонил мне с вопросом, когда будим встречаться? Я ответил, что нет темы для встречи.

Вот так сорвалась операция по вербовке главного оппозиционера Комсомольска-на-Амуре».