Эксперты заявили о резком росте числа протестов в России

Количество социальных и политических протестов в России за второй квартал выросло на 33% по сравнению с началом года. Эксперты объясняют это сезонной активностью и ростом социальной напряженности

Факторы протеста

За второй квартал 2017 года количество протестов в России выросло на треть по сравнению с началом года. В первом квартале их было 284, во втором квартале зафиксировано 378 протестных выступлений. Об этом говорится в докладе «Россия в 2017 году: количество протестов растет» Центра экономических и политических реформ (ЦЭПР), который есть в распоряжении РБК.

Протесты эксперты ЦЭПР делят на политические и социальные. Ко вторым они относят акции, связанные с нарушением социальных прав, снижением уровня жизни, потерей работы или невыплатой зарплаты. За второй квартал выросло число и тех и других протестов. С апреля по июль авторы доклада зафиксировали 148 политических протестов по сравнению с 96 в начале года, а число протестов, вызванных социальной несправедливостью, выросло со 167 до 205. Данные о протестах эксперты получили из СМИ, социальных сетей, от региональных экспертов и от трудовых коллективов, которые фиксировали выступления на местах.

Уровень протестов был высоким и в 2016-м, и в начале 2017 года, говорится в докладе. Но в прошлом году большая часть выступлений касалась конкретных проблем — невыплаты зарплат, требований обманутых вкладчиков и дольщиков, роста тарифов ЖКХ, застройки территорий, начала работы системы «Платон» и т.д. Власти не решили вызвавшие их проблемы — и в этом году протест стал политизироваться, его участники начали выходить на улицы уже с более общими лозунгами, например, антикоррупционными, отмечают авторы доклада. С этим, по их мнению, связано увеличение количества именно политических акций.

Рост протестов объясняется и другим фактором — сезонностью, рассказал РБК руководитель ЦЭПР Николай Миронов. В начале года люди протестуют меньше, чем в весенние месяцы. Сезонность протестов, по словам эксперта, использует власть для корректировки дня голосования. В 2012 году эксперты ЦИК установили, что наибольшая политическая активность населения, в том числе и явка, приходится на два сезона — конец марта, апрель и май и конец октября, ноябрь, декабрь. Поэтому единый день голосования власти перенесли на сентябрь для понижения явки, а президентские выборы назначили на март 2018 года — для ее повышения.

Еще один фактор событийный — на второй квартал этого года пришлись и принятие закона о реновации, и массовая акция сторонников Алексея Навального. Но главный фактор, по словам Миронова, — это общий рост напряженности из-за того, что проблемы, вызывающие протесты, не решаются или решаются точечно. «Это предвыборная стратегия Кремля — решать вопросы точечно, потому что целиком их решить невозможно, но можно приехать в один регион и решить один конкретный вопрос, красиво, для телевизора», — пояснил эксперт. По его словам, также федеральная власть рассчитывает на то, что после публичной порки во время прямой линии президента и после его поездок в регионы местные власти начнут решать проблемы самостоятельно. «Но это не работает: например, рабочим в Нижнем Тагиле после прямой линии зарплату выплатят, а историю о забастовке шахтеров в Гуково (Ростовская область. — РБК) как замалчивали, так и замалчивают», — сообщил Миронов.

Отчасти рост числа политических выступлений связан и с тем, как СМИ освещают протесты, считает эксперт. По его словам, журналисты традиционно обращают внимание на политические протесты больше, чем на социальные, и это сильно сдерживает протест — люди, о которых не пишут, «априори меньше защищены».

Локальный характер

Выводы ЦЭПР о росте протеста косвенно подтверждают исследования Левада-центра. Согласно одному из последних опросов, количество людей, которые считают, что в их городе возможны политические протесты, выросло — с 14% в феврале до 23% в июне, рассказал РБК социолог Левада-центра Степан Гончаров. С 8 до 12% выросло число людей, которые сами готовы принять участие в политических акциях. Еще выше количество людей, которые предсказали социальные протесты в своих городах. На вопрос «Насколько возможно сейчас в вашем городе выступление против падения уровня жизни?» в июне 28% респондентов ответили, что такое в их городе возможно (в феврале их было всего 19%).

Сказать, что социальных протестов за последние месяцы стало значительно больше, нельзя, спорит с Мироновым глава фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов, опираясь на данные собственных исследований. По его словам, выросло именно количество политических акций — в основном за счет выступлений сторонников Навального, но число социальных протестов осталось на прежнем уровне. Нельзя говорить и о том, что число социальных протестов напрямую зависит от того, как власти решают вызвавшие их проблемы, указывает Виноградов. По его словам, у властей нет общего алгоритма — где-то власти решают проблему сразу, панически боясь протеста, где-то игнорируют или «забалтывают». Проблема в том, что власти не всегда могут определить настоящую причину протестных акций и среагировать на нее правильно.

Протестные настроения растут, но пока большая часть протестных акций остается на локальном уровне, замечает политолог Константин Калачев. «Власть достаточно успешно решает проблемы их купирования на стадии зарождения», — считает он. Хотя нельзя быть уверенным, что социальный протест не перерастет в политический. «Пока все сводится к требованиям отставки того или иного губернатора и не более», — указал эксперт.