Массовые задержания, избиения, процессуальные нарушения на административных слушаниях
«Массовые задержания 12 июня были жесткими и произвольными, - говорит Таня Локшина, программный директор Хьюман Райтс Вотч по России. – У людей есть право на мирные собрания, даже если эти собрания не санкционированы властями».
12 июня, второй раз за три месяца, тысячи людей вышли на антикоррупционные акции в двух главных российских городах. В столице было задержано 866 человек, в том числе 132 несовершеннолетних, в Санкт-Петербурге – 658, среди них около 10% несовершеннолетних.
И в Москве, и в Санкт-Петербурге в числе задержанных оказывались не только протестующие, но и случайные прохожие, правозащитники и журналисты. Свидетели рассказывали нам, что забирали людей, которые вели себя совершенно адекватно, не создавая никакой угрозы, и часто даже не скандировали лозунги и не держали плакаты. Задержанных в основном привлекали к административной ответственности за нарушение порядка организации и проведения массовых мероприятий и/или неповиновение полиции. По оценке председателя президентского Совета по правам человека Михаила Федотова, в Санкт-Петербурге «людей задерживали вне зависимости от того, нарушали они общественный порядок или нет. А это не вписывается в требования закона».
Хьюман Райтс Вотч проинтервьюировала девять человек, которых задержали в Москве и через несколько часов отпустили – либо без обвинения, либо до рассмотрения административного дела. Мы также общались с женщиной, которая неделю провела в больнице с сотрясением мозга и другими травмами после того, как ее ударил омоновец. По Санкт-Петербургу мы проинтервьюировали четырех бывших задержанных, которые провели в полиции от 30 до 50 часов в переполненных камерах без нормальных санитарно-гигиенических условий, питания и пр. Демонстранты, правозащитники и адвокаты из обоих городов отмечали, что жетоны у омоновцев были скрыты под бронежилетами, поэтому было невозможно идентифицировать их, а сами они представляться отказывались.
В Санкт-Петербурге задержанные содержались в отделах полиции, не рассчитанных на размещение такого большого числа людей, тем более на ночь. Им приходилось спать по очереди, спать на полу или на стульях. Питание и питьевую воду задержанным в большой степени обеспечивали правозащитники. В некоторых отделах к задержанным не допускали адвокатов и общественных защитников. Хьюман Райтс Вотч подчеркивает, что сотрудники полиции обязаны обеспечивать задержанным нормальные условия размещения.
Бывшие задержанные из обоих городов рассказывали о составленных под копирку полицейских протоколах. Административные слушания на момент проведения интервью прошли еще не у всех, но большинство тех, кто к тому времени уже побывал в суде, были оштрафованы на сумму от 3 до 15 тыс. рублей или административно арестованы на срок до 15 суток. В Санкт-Петербурге в ряде случаев на суд не допускали общественных защитников и наблюдателей.
Россия является участником Европейской конвенции о правах человека и Международного пакта о гражданских и политических правах, которые, как и российская Конституция, гарантируют право на мирные собрания. Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) неоднократно подчеркивал, что несанкционированный характер мирного протеста не дает оснований для ущемления свободы собраний, и рекомендовал властям проявлять терпимость к демонстрантам.
ЕСПЧ также прямо указывает, что свобода участия в мирных собраниях настолько важна, что демонстранты не должны подвергаться никаким – даже минимальным – санкциям за сам факт участия в запрещенном мероприятии, если только лично ими не совершаются какие-либо предосудительные действия. Власти также обязаны расследовать нарушения права на свободу собраний и принимать меры по исправлению ситуации.
«Мирных демонстрантов полиция в принципе не должна задерживать, не говоря уже о том, чтобы бить, подвергать другому недозволенному обращению или содержать в нечеловеческих условиях, - говорит Таня Локшина. – Российские власти обязаны обеспечить верховенство закона и привлечь к ответственности тех, кто причастен к применению избыточной силы и другим нарушениям в отношении участников протестов».
Протесты 12 июня в Москве и Санкт-Петербурге
12 июня государственный праздник – День России. Московские власти согласовали на этот день антикоррупционный митинг на проспекте Сахарова в центре города. Однако 11 июня один из главных организаторов – оппозиционер Алексей Навальный заявил, что со стороны властей оказывается давление на подрядчиков, которые обеспечивают сцену и звуковую аппаратуру, и призвал своих сторонников не идти на проспект Сахарова, а вместо этого к 14:00 собираться на Тверской. Городские власти предупредили тех, кто захочет последовать этому призыву, что на улице Тверская будут проходить официальные праздничные мероприятия и что любые несанкционированные акции там будут пресекаться полицией.
Руководитель столичного департамента региональной безопасности назвал призыв Навального «провокацией». 12 июня оппозиционер был задержан полицией в начале второго, а на следующий день районный суд в Москве назначил ему 30 суток административного ареста за повторное нарушение порядка организации массового мероприятия. 16 июня Мосгорсуд по апелляции сократил срок ареста до 25 суток. Санкционированный митинг на проспекте Сахарова в итоге прошел без какого-либо вмешательства полиции.
В Санкт-Петербурге городские власти отказались согласовать митинг на Марсовом поле, заявка на который была подана организаторами задолго до планируемой даты. Сославшись на то, что там будут проходить праздничные мероприятия, чиновники предложили перенести митинг оппозиции на окраину города – в Удельный парк. Организаторы отказались от этого варианта в силу удаленности от центра и зпявили, что акция, как и планировалось изначально, пройдет на Марсовом поле, несмотря на предупреждения властей о возможных задержаниях.
Массовые задержания
К местам протестов в Москве и Санкт-Петербурге были стянуты значительные силы полиции. Точное число участников в обоих городах установить трудно, однако применительно к задержаниям можно с уверенностью говорить о том, что они носили массовый характер.
По оценке московских властей, на Тверскую вышло около 5 тыс. протестующих. Проверить достоверность этих данных не представляется возможным, поскольку протестующие смешались с людьми, собравшимися в центре города на праздничных мероприятиях. «ОВД-инфо» – известный независимый проект, который ведет мониторинг произвольных задержаний и недозволенного обращения со стороны полиции, сообщал о задержании в Москве 866 человек. По данным столичного департамента региональной безопасности, среди задержанных было 132 несовершеннолетних.
Они были в тот же день переданы родителям. Что касается остальных, то большинство отпустили из полиции к полуночи или вскоре после полуночи – без обвинения или до рассмотрения административных дел о нарушении порядка организации и проведения массовых мероприятий. 32 человека находились в полиции до утра; как сообщил нам координатор проекта «ОВД-инфо» Григорий Охотин, среди них были известные политические активисты, а обвинения включали неповиновение полиции и нарушение порядка организации и проведения массовых мероприятий. Большинство из этих 32 человек получили от 7 до 15 суток административного ареста.
В Санкт-Петербурге городские власти оценивали число участников на уровне не менее 3,5 тыс. человек, a организаторы протеста утверждали, что их было значительно больше. По данным «ОВД-инфо», полиция на несанкционированном протесте в Санкт-Петербурге задержала 658 человек. Как сообщила Хьюман Райтс Вотч Александра Крыленкова – координатор неформальной петербургской коалиции правозащитников и волонтеров «Группа помощи задержанным», «до конца дня из полиции отпустили только несовершеннолетних и людей с инвалидностью».
Несовершеннолетних передавали родителям; в отношении некоторых были открыты административные дела по статье «неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетних». Что касается взрослых задержанных, 542 человека в ожидании судебных разбирательств провели в отделениях полиции одну-две ночи. За немногими исключениями, им вменялось нарушение порядка организации проведения массовых мероприятий и неповиновение полиции. В итоге примерно 150 человек получили от одних до 15 суток административного ареста, остальные были оштрафованы.
Мирные протесты, жесткие действия полиции
Протесты в Москве и Санкт-Петербурге носили мирный характер. Единственный зафиксированный инцидент в Москве связан с ситуацией, когда 17-летний подросток, как утверждается, брызнул из перцового баллончика в лицо омоновцу. По этому факту было возбуждено уголовное дело, и 16 июня суд санкционировал применение к подростку меры пресечения в виде домашнего ареста.
В Санкт-Петербурге был задержан и помещен под домашний арест 17-летний активист оппозиционной партии «Яблоко», который, по версии следствия, ударил омоновца в лицо и сломал ему зуб. Однако на общедоступном видео этого инцидента видно, как омоновец поскользнулся и ударился подбородком о голову подростка, когда группа полицейских пыталась его задержать. Также в Санкт-Петербурге под домашний арест был помещен 32-летний мужчина, предположительно ударивший омоновца кулаком в спину (сотрудник был в бронежилете и никаких травм не получил).
В обоих городах сотрудники Госгвардии в ряде случаев применяли против протестующих избыточную силу. Некоторые эпизоды происходили непосредственно на глазах у наблюдателей, которые снимали происходящее на видеокамеры и мобильные телефоны. Другие ситуации недозволенного обращения с протестующими имели место рядом с полицейскими автобусами или внутри них.
Представители «ОВД-инфо» и Группы помощи задержанным, а также 13 бывших задержанных из обоих городов и один человек, которому удалось избежать задержания в Санкт-Петербурге, - все заявили Хьюман Райтс Вотч, что омоновцы задерживали мирных демонстрантов без разбора: как тех, у кого были плакаты или кто выкрикивал лозунги, так и тех, кто просто находился на месте событий. Все наши собеседники говорили, что у полиции со всей очевидностью стояла задача задержать как можно больше людей.
«Они хватали всех, кто под руку попадется. Просто выдергивали из толпы. И меня бы забрали, но мне удалось увернуться, сбежать от омоновцев…», - рассказал Хьюман Райтс Вотч демонстрант из Санкт-Петербурга.
Мы отсмотрели многочисленные видеозаписи протестов в Москве и Санкт-Петербурге: в кадрах люди, в большинстве своем молодежь, поют, в том числе гимн России, некоторые размахивают российскими флагами, держатся за руки, танцуют, иногда скандируют политические лозунги, но при этом не проявляют никакой агрессии.
По словам 18-летнего Никиты Чoрного, которого задержали всего через 15 минут после его появления на Марсовом поле в Санкт-Петербурге, он «просто спокойно стоял без всяких плакатов». Омоновцы окружили группу протестующих, сдавили их в компактную группу, после чего стали выхватывать людей и отводить или оттаскивать в припаркованные неподалеку полицейские автобусы. Одним из тех, кого таким образом наугад выхватили, и оказался Чорный.
44-летняя гражданская активистка Юлия Галямина, обратившаяся в следственные органы с заявлением о том, что ее во время протеста ударил сотрудник полиции, причинив ей серьезные травмы, и ее 47-летний муж Николай Тужилин рассказали, как около 16:50 полиция начала теснить мирных протестующих у здания «Известий» на Тверской. По их словам, полиция взяла в плотное кольцо около тысячи человек. Большинство просто стояли, однако в центре толпы 100-200 активистов, преимущественно молодежь, ходили по кругу и пели песни. Время от времени из этой группы раздавались антикоррупционные «кричалки».
Рассказывает Тужилин:
Ничего на самом деле не происходило, мы уже собирались уходить, но Юля сказала, давай еще немножко побудем… И тут [омоновцы] просто стали надвигаться на толпу, выхватывать людей... Было такое впечатление, что они просто хотят выдернуть, как можно больше народа. Мы были в центре большой группы, я обнимал Юлю сзади, чтобы ее не выдернули... [Некоторые демонстранты] образовали цепь, чтобы помешать [полиции] выхватывать нас по одному.
Юлия Галямина сообщила Хьюман Райтс Вотч, что на Тверской ее ударил в лицо омоновец. Это произошло около 16:50, когда полиция стала прорывать цепь протестующих у здания «Известий». От удара Галямина по меньшей мере на несколько секунд потеряла сознание. Когда она очнулась, они с мужем, который до того держал ее со спины, лежали на асфальте, «а вокруг были сплошные сапоги омоновцев». После этих событий Галямина неделю провела в больнице. У нее диагностировали сотрясение мозга, ушиб мягких тканей головы, ушиб левой половины грудной клетки, травматический вывих трех зубов, которые, по ее словам, «шатались».
Николай Тужилин был задержан. Он рассказал Хьюман Райтс Вотч, что его поставили «звездочкой» лицом к полицейскому автобусу и сильно били по ногам. В результате чего он получил множественные гематомы. Его отпустили из полиции в начале 12-го ночи до суда по административному делу о нарушении порядка организации и проведения массовых мероприятий. 20 июня Галямина написала заявление в Следственный комитет России с подробным описанием недозволенного обращения полиции с ней и с ее мужем, приложив любительское видео с места событий и свои медицинские документы.
21-летняя Люся Штейн, кандидат в депутаты на сентябрьских муниципальных выборах в Москве, была задержана омоновцами на Тверской примерно в 16:00. Она сходно описывала то, как полиция окружала и теснила толпу:
Время от времени кого-то наугад из толпы выхватывали и оттаскивали в сторону. В какой-то момент омоновцы стали загонять людей в подземный переход… Люди падали друг на друга, потом … передо мной вдруг оказались омоновцы, один стал давить на меня дубинкой. Я говорю, что имею право стоять где стою, с какой стати мне куда-то уходить… по какой причине, меня куда-то отталкивают?
После этого двое полицейских задержали Штейн, и она провела около четырех часов в полиции. На момент нашего интервью ее административное дело о нарушении порядка организации или проведения массовых мероприятий еще не рассматривалось.
19-летняя Ирина Муртазина, которая была задержана в Санкт-Петербурге, несмотря на то что не имела никакого отношения к протестной акции, рассказала независимому сетевому изданию Meduza, что омоновцы ее «били дубинкой и ногами». Позднее суд назначил ей 8 суток административного ареста.
Большинство людей, которых мы интервьюировали, утверждали, что служебные жетоны омоновцев были скрыты под бронежилетами, поэтому идентифицировать нарушителей было невозможно. Требования демонстрантов представиться омоновцами игнорировались. Такая ситуация типична для задержаний на митингах в России и создает серьезные проблемы в обеспечении ответственности сотрудников правоохранительных органов в случае избиений и другого недозволенного обращения.
Задержания случайных прохожих, журналистов и правозащитников
Двое задержанных в Москве демонстрантов рассказали, что оказались в полицейских автобусах вместе с людьми, которые утверждали, что случайно оказались на Тверской в неподходящее время. «ОВД-инфо» также опубликовал истории нескольких задержанных, не имевших, как представляется, никакого отношения к протестной акции; один утверждал, что еще и получил резиновой дубинкой по ребрам.
По словам Крыленковой, среди задержанных в Санкт-Петербурге оказался, например, приезжий, гулявший по городу с женой и маленькой дочкой, случайно оказавшаяся на Марсовом поле девушка, а также несколько журналистов и правозащитников, в том числе двое активистов Группы помощи задержанным, которые дежурили на митинге:
Это, действительно, беспрецедентно. Я в качестве наблюдателя была на многих [несанкционированных] акциях [в Петербурге], и полиция обычно действовала избирательно, забирали самых активных участников, которые скандировали лозунги, размахивали плакатами. А 12 июня… просто хватали любого, кто не успевал увернуться, даже людей, которые вообще были ни при чем [не участников].
Среди прочих в Санкт-Петербурге задержали и доставили в отдел полицию Эллу Полякову и Наталию Евдокимову, членов президентского Совета по правам человека. После вмешательства высокопоставленных чиновников обеих быстро отпустили.
В числе задержанных в Санкт-Петербурге журналистов были Ксения Морозова из сетевого издания «Собака.Ru» и фотокорреспондент «Коммерсанта» и «Медиазоны» Давид Френкель. Оба были с пресс-картами и находились на Марсовом поле по редакционному заданию. Вместе с ними была задержана 25-летняя активистка Группы помощи задержанным Варвара Михайлова, указывающая полицейским, что Френкель журналист и выполняет свою работу.
Фотографа отпустили в тот же день без обвинения. Ксении Морозовой, за которую вступился Союз журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области, было, тем не менее, вменено нарушение порядка организации или проведения массовых мероприятий и неповиновение полиции. Ей дали 10 суток административного ареста и оштрафовали на 12 тыс. рублей.
29-летний журналист и гражданский активист Денис Стяжкин рассказал, что пришел на Тверскую только освещать ситуацию – без плаката, никаких лозунгов не скандировал. Его забрали, когда он снимал задержания демонстрантов. Он показал свою пресс-карту и объяснил, что выполняет редакционное задание: «Мне сказали пройти в автобус, просто для небольшой проверки, установления личности, но как только я оказался внутри, со мной стали обращаться, как с обычным задержанным». Стяжкина несколько часов продержали в полиции и в итоге отпустили без обвинения.
Неудовлетворительные условия содержания задержанных
В Санкт-Петербурге большинство задержанных необоснованно держали в полиции до рассмотрения судом их административных дел. Районные отделы явно не могли справиться с таким числом людей, поскольку в принципе не приспособлены для того, чтобы держать большое число задержанных сутки, тем более двое. Там не было ни душевых, ни достаточного пространства, поэтому задержанным приходилось спать по очереди. Многие спали на полу или на жестких стульях. Туалеты были в антисанитарном состоянии. Проинтервьюированные нами бывшие задержанные рассказывали о духоте, вони, грязи, невозможности спать.
Группа помощи задержанным в Санкт-Петербурге обеспечила многим задержанным пенные коврики, пледы, питьевую воду, продукты длительного хранения и предметы первой необходимости, которые не предоставлялись властями, несмотря на обязанность последних обеспечивать условия в изоляторах временного содержания. В некоторых отделах полиции сотрудники говорили задержанным, что бюджет на их питание не предусмотрен. Одна из задержанных рассказала, что на просьбу принести кипяток, чтобы они могли приготовить доставленную волонтерами быстрорастворимую лапшу, последовал отказ, и задержанные были поставлены перед выбором: есть сухую лапшу или голодать.
По словам Крыленковой, которая общалась со многими задержанными:
В некоторых отделах был просто ад… Ни коек, ничего. Духота, вонь, влажность на стенах… Помыться невозможно, и запах становится все хуже, ведь столько народу на ночь закрыли, а кого-то и на две ночи… и все это время практически без сна.
Некоторые бывшие задержанные рассказывали, что провели ночь в актовых залах или совещательных комнатах. Варвара Михайлова, которая была задержана в Санкт-Петербурге, когда требовала отпустить журналиста, рассказала Хьюман Райтс Вотч, что первую ночь из двух, которые она провела в полиции, 16 задержанных делили шесть коек, а на следующие сутки им просто сказали спать в коридоре на стульях при включенном свете: «Это просто какая-то невероятная агония нарастающая. Первую ночь никому не удалось поспать, а вторую все были уже в полубредовом состоянии. Кого-то посреди ночи в суд возили…»
29-летний активист петербургской Группы помощи задержанным Аста К., наблюдавший за митингом на Марсовом поле, рассказал, что омоновцы задержали его в 15:40, когда он пытался передать папку с юридическими рекомендациями в полицейский автобус, где находились 33 задержанных. Его затолкали в тот же автобус. После этого их небольшими группами развезли по нескольким отделам полиции. Аста К. был в последней партии, которую выгрузили в 23:30. По его словам, за время нахождения в автобусе им почти не давали пить и отказывались выводить в туалет. В отделе первую ночь они спали на стульях в актовом зале. Около 06:00 их развели по камерам, где можно было поспать: на голом полу или на тонком пенном коврике.
«ОВД-инфо» сообщал, что в 33-м отделе полиции Санкт-Петербурга сотрудники применили перцовый газ против сидевшего в отдельной камере задержанного (не из числа задержанных на митинге), который кричал и бился о стены камеры. Газ через вентиляцию распространился и в другие камеры, пострадали 17 задержанных, доставленных в отдел с Марсового поля. «ОВД-инфо» опубликовал отрывки из свидетельств нескольких пострадавших, в частности такой:
Мы стали все задыхаться… Девочки, которые были со мной, стали стучаться, просили, чтобы нас вывели и как-то помогли нам. Полицейский открыл — закрыл нас. Сказал: «Сидите дальше»… Пытаюсь сделать вдох и не могу… В конце концов нас выпустили в какой-то маленький закуточек, где было окно… Скорую нам отказались вызывать… Как потом выяснилось, один из задержанных мужчин все-таки пронес в камеру телефон и все-таки вызвал себе скорую. Он тоже задыхался, но их [мужчин] не выпускали из камеры.
После приезда «скорой» и вмешательства медиков полицейские открыли камеру с мужчинами и вывели всех задержанных в подвал, где те просидели на стульях до утра и оставались там примерно до 20:00 следующего дня.
Упоминавшемуся выше Никите Чорному из Санкт-Петербурга потребовалась госпитализация, когда после 30 часов с момента задержания у него резко поднялось давление. Полиция вызвала «скорую», которое отвезла Чорного в больницу. Там ему оказали помощь, и он ушел домой. Через две недели ему по почте пришла повестка с вызовом в полицию для дачи объяснений по административному делу о нарушении порядка проведения массовых мероприятий. Суд состоялся 5 июля. Чорный на него не явился, но на сайте суда указано, что по его делу было «вынесено постановление о назначении административного наказания».
Восемь проинтервьюированных нами бывших задержанных из Москвы заявили, что у них нет претензий к условиям содержания и обращению со стороны полицейских в отделах полиции. Один из них рассказал:
После доставления в полицию была уже обычная бюрократическая волокита: ожидание, составление протокола… Со мной больше 20 человек привезли, я застрял дольше, чем на три часа [как положено по закону], но они извинялись, говорили, что стараются оформить как можно быстрее. Все вежливо, без нападок, без неуместных комментариев.
Примерно так же описывали Хьюман Райтс Вотч свое пребывание в отделах полиции и другие задержанные в Москве. Однако «ОВД-инфо» сообщал о том, что из тех трех десятков задержанных в Москве, которые оставались в полиции на ночь, трое ночевали во дворе ОВД «Алексеевский», потому что «внутри для них места не хватило»: там уже находились семь человек.
Административные слушания
На момент наших интервью с бывшими задержанными из Москвы их административные дела еще не рассматривались в суде или они были уже отпущены из полиции без обвинения. В Санкт-Петербурге у всех проинтервьюированных нами задержанных, за исключением Никиты Черного, на момент интервью уже состоялись административные слушанья. Они утверждали, что разбирательствосопровождалось процессуальными нарушениями и было практически формальностью. Судьи утверждали полицейские протоколы, не принимая во внимание доводы защиты. Некоторые слушания были фактически закрыты для журналистов, наблюдателей и общественных защитников.
Трое из проинтервьюированных нами в Санкт-Петербурге, чье задержание длилось от 30 до 50 часов, рассказали, что к тому моменту, когда их доставили в суд, они от усталости с трудом ориентировались в происходящем и у них буквально не было сил протестовать против процессуальных нарушений.
Рассказывает одна из них – на основе своего опыта и того, что слышала от других задержанных:
Некоторых из нас возили в суд посреди ночи, и у многих таких суды рассматривались в течении нескольких минут… Естественно, ни о каком правосудии и речи быть не может... Люди были лишены правовой помощи. Не пускали защитников, прессу, наблюдателей… и всем выписывали однообразный приговор.
Представители петербургской Группы помощи задержанным присутствовали на целом ряде слушаний. Обобщая их наблюдения, Крыленкова отметила, что в ряде случаев в зал суда не допускали общественных защитников и наблюдателей. Она также сообщила, что адвокатам, как правило, было разрешено участвовать в слушаниях, но некоторых задержанных сотрудники правоохранительных органов недвусмысленно предостерегали, что участие в деле адвоката может обернуться лишь более жесткими санкциями.
По словам Асты К., полицейские отвезли его в суд поздно ночью 13 июня – после почти 36 часов с момента задержания. Судья отказался принимать во внимание приведенные им доводы, включая то, что он был наблюдателем, а не участником митинга, и оштрафовал его на 15 200 рублей.
Аста К. рассказывает:
В протоколе [Хьюман Райтс Вотч ознакомилась с документом] говорится, что я был в толпе людей, которые скандировали лозунги и держали плакаты. И раз я был рядом с этими людьми, то я тоже участник. Абсурд какой-то. Но для суда, получается, не абсурд … Мне еще повезло, что в отличие от многих других, я отделался только штрафом...
Методология
Хьюман Райтс Вотч были проинтервьюированы 13 человек, задержанных 12 июня на акциях протеста в Москве и Санкт-Петербурге, два человека, которые участвовали в протесте и не были задержаны (по одному из Москвы и Санкт-Петербурга), и два адвоката, представлявшие нескольких задержанных. Мы также интервьюировали нескольких представителей неправительственных организаций в обоих городах, которые занимались документированием нарушений полиции во время протестов и оказывали помощь задержанным. Всем респондентам разъяснялась цель интервью и его добровольный и безвозмездный характер. Респонденты давали устное согласие на интервью. Все интервью проводились на русском языке. Мы также ознакомились с несколькими полицейскими протоколами и медицинскими документами и провели широкий тематический мониторинг социальных сетей и СМИ.