10 мая на сайте Комитета гражданских инициатив опубликованы итоги исследования, проведенного фондом «Медиастандарт», который создан при поддержке КГИ. Цель исследования — оценить критичность региональных медиа по отношению к власти. Так вот, ожидаемо республика Марий Эл вошла в список 15 регионов, где практически нет критики властей. Эксперты изучили и прочитали выборку материалов в изданиях с ноября 2015 года по апрель 2016 года. Говорят, что за основу брали самые цитируемые СМИ в регионе. Даже за основу брали тональность материалов. То есть, оценивали, критично или лояльно относятся к руководителям регионов журналисты и издатели. Правда, неизвестно, какие местные издания читали в Марий Эл. Но в итоге по уровню критичности республика вошла с 0 и 0,1 показателем - то есть, очень низким уровнем критичности. Согласно карте экспертов, таких регионов сегодня 15. Эксперты считают, что причиной такому состоянию слабый уровень развития марийских СМИ. Марий Эл, кстати, в прошлом году попала в список регионов с неудовлетворительным состоянием медиасферы. Зачем главе региона Леониду Маркелову независимая пресса, которая бы спрашивала за каждую колдобину на дороге, просила отчитываться за каждый рубль из казны? Диалога между медиа и властью здесь нет, несмотря на неоднократные заявления главы региона, что он открыт. Весьма показательна ситуация с нелепым обыском на предмет наличия бомбы в машине депутата Госдумы России Сергея Мамаева, которую задержали, чтобы не пропустить на межрегиональный форум ОНФ в Йошкар-Оле. Мамаев не скрывал, что собирался передать Владимиру Путину материалы расследования о коррупции, царящей в республике. Понятно, почему автомобиль задержали, а в республиканской прессе об этом ни слова? Хотя нет, написали только то, что им подсказали. Мол, Мамаев сам устроил эту клоунаду, и никто не собирался его задерживать и чуть ли не ждали на форуме с распростертыми объятиями. Правда, публикации появились после того, как самолет с Путиным на борту улетел обратно в Москву. Так что, каков поп, таков и приход. Не может быть критики там, где власть ее боится, а те, кто должен критиковать, боятся это делать.